ниоткуда.
— Я не одна, — улыбнулась я, указывая на детей.
— Они меня не услышат. К тому же мне не понадобится много времени; уверен, ты знаешь, что я хочу сказать.
Мое сердце екнуло, когда я увидела выражение его лица.
— Не надо, Пол… — начала я, но он перебил меня:
— Знаю, ты считаешь меня легкомысленным в отношении девушек, но я говорю совершенно искренне: ты единственная, кого я когда-либо любил. Я устал от холостяцкой жизни, хочу остепениться, и я знаю, что ты полюбила Корнуолл. Тебе нравится тут жить, ты хорошо ладишь с людьми. Если я тебе нравлюсь, мы останемся тут и будем жить вместе. Ну что? Как думаешь, у нас получится?
— Да, я полюбила Корнуолл, — медленно начала я, — но…
Как мне помягче отказать ему?
— Но не полюбила меня, — закончил Пол.
— Боюсь, да, — сказала я, благодарная ему, что мне не придется произносить эти слова. — Ты мне очень нравишься. Я бы хотела, чтобы ты был моим другом, но что касается брака…
— Ты тут недавно, и, возможно, я совершил ошибку, слишком рано сделав тебе предложение. Когда мы получше узнаем друг друга…
— Нет, Пол, — твердо возразила я. — Боюсь, время ничего не изменит. Я уже сказала: ты мне очень нравишься, но я тебя не люблю.
— И никогда не полюбишь?
Я ответила не сразу:
— Я не хочу обманывать тебя, Пол. Я тебя слишком уважаю. Между нами ничего не может быть.
Слова прозвучали жестче, чем мне хотелось бы. Пол тихо спросил:
— У тебя есть другой?
— Я… Нет, конечно, у меня никого нет.
— Это не так. Я знаю, ты любишь Гарта.
— Какая разница — кого? Даже если и так, разве у нас есть будущее? Он и не смотрит на меня. К тому же разве я могу сравниться с Арманелл?
— Не обманывай себя, Джудит, — серьезно сказал Пол. — Ты произвела на Гарта большое впечатление. Он постоянно говорит о тебе, словно из головы не выпускает. Джудит то, Джудит это. Должен признать, я ревную, потому что Гарт может добиться своего. Но я не собака на сене.
— Я его не интересую, — устало возразила я, — да и в противном случае мы не смогли бы пожениться. Не думаю, что смогу быть счастлива с человеком с таким характером, — неловко закончила я.
— Да, он довольно властный, — с сомнением протянул Пол, — но, с другой стороны, у него много хороших качеств.
Ньюсом замолк, а потом вдруг сказал:
— Знаешь, ты первая, кто не лезет из кожи вон, только чтобы заслужить его взгляд.
— Я не буду лезть из кожи вон ради того, кто совершил такое, — закончила я, не в силах назвать его убийцей.
— Ты говоришь так, словно Юнис уже поделилась с тобой. Жаль, что она так враждебно относится к Гарту, своими подозрениями и намеками кузина принесла ему много вреда.
— Я очень бы хотела не верить ей, — выпалила я, — но как? Юнис все видела из окна, и я уверена, что она говорит правду.
— Согласен. Юнис говорит правду, когда говорит, что видела, как Гарт сбросил Гайлза в воду. Но помни, Юнис смотрела в бинокль с верхнего этажа. Я видел все иначе.
Мое сердце бешено заколотилось, я умоляюще смотрела на Пола. Наконец он заговорил:
— Когда Гарт и Гайлз отправились в море, я стоял возле эллинга. Мы с Гартом обсуждали дела на причале, когда из дому вышел Гайлз, вышел — громко сказано, — он был сильно пьян. Гайлз заявил, что собирается выйти в море, попытки Гарта отговорить его оказались тщетны, тогда он решил пойти с ним. Ссориться они начали еще на берегу: Гайлз был в отвратительном настроении и обвинял Гарта в том, что тот хотел от него избавиться и желал ему смерти. Не буду повторять всего — в подобном состоянии Гайлз всех ненавидел. Он так же вел себя и со мной, правда, на трезвую голову он жалел о сказанном и извинялся. Я предчувствовал подобное и, вместо того чтобы идти по делам, остался на причале. Я видел, как Гарт стал поднимать паруса, Гайлз набросился на него, пытаясь скинуть в воду. Гарт схватился с ним, отпустив паруса, и шлюп понесло в море. Они продолжали бороться, и, когда Юнис посмотрела в бинокль, и ей могло показаться, что Гарт пытается сбросить Гайлза за борт, хотя в действительности он просто пытался высвободиться. Через несколько минут ему это удалось, и Гайлз, потеряв равновесие, упал а воду. Потом шлюп перевернулся. Ты сама знаешь, как быстро может унести человека в море. А для Гайлза, который так и не научился плавать, это означало верную смерть.
Я поежилась, вспомнив ужас, пережитый в тот день, когда спасала Мелинду. Я понимала, что в тот ветреный день было невозможно спасти пьяного, не умеющего плавать мужчину.
— Беда в том, что Гарт ничего не стал объяснять, — продолжал Пол. — Иногда мне кажется, это было ложное благородство с его стороны. Он хотел, чтобы Гайлза помнили таким, каким он был до отъезда Дианы, — галантным и добрым. Если бы Юнис знала всю историю, то вряд ли стала бы клеветать на Гарта. Но я не посмел ей ничего рассказать. Если бы я это сделал, Гарт бы меня живьем съел.
Рассказ Пола рассеял все мои сомнения. Теперь я могла любить Гарта, даже если эта любовь была лишена надежды на взаимность. Хмельная от радости, я открыла дверь своей комнаты и ахнула. На постели лежало самое красивое платье, какое я когда-либо видела, из сиреневого и серебристого шелка. Рядом с ним лежал высокий белый парик, украшенный круглым венком из настоящих бриллиантов, которые венчало высокое перо. Это была настоящая копия платья Марии-Антуанетты. Она появилась в нем на открытии Генеральных Штатов, когда Людовик XVI созвал представителей всех сословий Франции для обсуждения судьбы страны.
Дрожащими пальцами я приложила платье к себе. Похоже, оно идеально мне подходит. Но кто мог сделать мне такой подарок? В голове мелькнула безумная мысль об Эмиле и Мелинде, которые хотели отдать мне содержимое своих копилок. Потом я подумала об Арманелл. Возможно, она решила сделать мне этот королевский подарок, чтобы поразить Гарта своей щедростью? Гарт? Стоило мне вспомнить о нем, как я увидела приколотую к рукаву крошечную карточку. «Если платье вам подходит, наденьте его на бал. Прошу прощения за то, что не сообщил раньше об изменении планов и вам пришлось потратиться зря.
Мои щеки загорелись от гнева. Как он посмел? Неужели он думает, что я приму его дар и брошусь к нему в объятия, как и другие гувернантки Треджиллиса?
Я кинулась вниз по лестнице. Небрежно постучав, я распахнула дверь и ворвалась в кабинет. Гарт сидел за столом, перед ним лежала большая бухгалтерская книга.
Он отложил ручку и посмотрел на меня с любопытством. Я стояла с разгоревшимися щеками, тяжело дыша от волнения.
— Что вы имели в виду, подарив мне этот дорогой костюм? — наконец выпалила я. — Он же стоит целое состояние!
— Цена костюма не имеет значения, — холодно ответил Гарт. — Имеет значение только то, что я настоял на вашем появлении на балу и вам пришлось купить дорогое платье, которое вы теперь не будете носить. Ясно, что при вашей работе вряд ли найдется много случаев надеть платье, в котором я вас видел на днях. Оно было довольно изысканным.
— Как вы смеете! Что вы знаете о моей жизни?
— Верно, но я полагаюсь на разум. Вы гувернантка и довольно ограничены в средствах, как бы ни была достойна ваша зарплата.
Он намекнул, что платит мне больше, чем положено, и меня охватила злость.
— Я не приму это платье, — заявила я.
— Почему? Я сожалею, что приказал вам появиться на балу. По моей вине вам пришлось истратить все сбережения на бесполезное платье. Исходя из здравого смысла, вы должны принять этот костюм.
