Она ведь затевала эту встречу затем, чтобы попробовать проникнуть в мысли, в душу Лэнгдона, определить для себя, что это за человек, к чему стремится, чему радуется, о чем мечтает. Должны же оставаться хоть какие-то мечты и радости у преуспевающих, процветающих людей? Наверняка. Но вот, она успела лишь пригубить шампанское, не завязала еще никакого разговора, а Ральф уже требует, чтобы она обрисовывала ему концепцию.
Что бы такое придумать? Как потянуть время?
– Налей мне еще, – второпях выпалила Бренда первое, что пришло ей в голову. – Замечательное шампанское! К тому же у меня в горле пересохло.
– С удовольствием, – Ральф незамедлительно выполнил просьбу. – На здоровье.
Этот бокал Бренда пила уже долго, маленькими глоточками. Но не столько смаковала напиток и растягивала удовольствие, сколько тянула время. Идей как не было, так и не появилось. На что она вообще рассчитывала? На что? На то, что неожиданно в небе – или на худой конец в потолке – откроется форточка, из которой вывалится гениальная, лучезарная, грандиозная и впечатляющая идея?
Бренда вообще сомневалась, что в рекламной деятельности идея может быть грандиозной и столь масштабной, что поразила бы всех присутствующих в радиусе ста миль. Это не художественное произведение, не литературный шедевр, не музыкальный хит. Это всего лишь рекламный ход, направленный на продвижение того или иного товара. Ничего нового тут выдумать нельзя. Все новое – хорошо забытое старое. Не преувеличивает ли он важность новой рекламной подачи, этот самоуверенный бизнесмен? То есть продвижение его косметики – конечно же важная задача. Но откуда здесь взяться сверхидее?
Ничего этого нельзя было высказывать вслух. Бренда мучительно напрягала свой разум, пытаясь выжать из него хотя бы мимолетную мысль, хотя бы маленькую зацепку, которая на некоторое время удовлетворила бы Ральфа Лэнгдона. Все было напрасно. Рассудок уже отключился, опьяненный коллекционным шампанским. Пустой желудок не мог препятствовать скатыванию Бренды на скользкий путь потери самоконтроля.
– А что это? – спросила Бренда, показывая пальцем на одну из салатниц.
– Коктейль из морепродуктов. Хочешь попробовать? Очень вкусно.
– Хочу, – кивнула Бренда.
– Сиди. Я сам положу тебе. Вот здесь – паштет из гусиной печени, булочки были испечены совсем недавно. Трюфели. Палтус. Не стесняйся, ешь. Твой ланч, наверное, уже стал только воспоминанием.
Бренда уже не хотела есть. Кружилась голова, в сумбурном рое разлетались и верещали мысли, что-то внутри требовало безрассудств и необдуманных поступков. Но нельзя было показывать Ральфу своего состояния. Нельзя было терять контроль. Нельзя было позволять Лэнгдону полностью владеть ситуацией.
В этой шахматной партии он был королем, он был богом, он был всесильным и непостижимым. А себя Бренда не ощущала даже простой пешкой. Нужно было тянуть время, не позволить Ральфу обнаружить ее несостоятельность, полную неподготовленность к встрече. Но что же она может придумать сейчас? Особенно находясь в таком состоянии…
Бренда поспешно набила рот коктейлем из тигровых креветок. За креветками последовали булочки, щедро намазанные гусиным паштетом. Несколько шоколадных конфет с кофейным ликером подсластили ее нерадостное состояние.
Ральф ничего не ел и почти не пил. Он наблюдал за Брендой, которая была близка не то к коматозному состоянию, не то к умопомешательству. По сути дела, он и не отступал от заявленной им по телефону линии. Он позвал к себе ее, Бренду, чтобы обсудить деловые вопросы. Да, но… Она пыталась прогнать от себя мысли, что на самом-то деле он заманил ее. Ведь он совсем здоров! – возопил рассудок Бренды. Он заманил меня сюда. И сделал это с умыслом. Вот только с каким? Напоить, а потом продать в рабство на Восток? Или отравить? Ну да, конечно, ему заказали меня мои рекламные конкуренты, не иначе. Боже… ну что, что я несу? Что я плету?
Не замечая, что делает, Бренда допила очередной бокал «Вдовы Клико». Ральф услужливо подливал ей шампанское. С его стороны, казалось, это простой жест внимания и учтивости. Он ухаживал за дамой, с которой оказался за одним обеденным столом, пусть это и были переговоры по бизнесу. А Бренда всего лишь хотела запить солоноватый паштет, помочь булочкам с хрустящей корочкой побыстрее, безо всяких препятствий провалиться в желудок.
Через полчаса Ральф мягко намекнул:
– Надеюсь, ты немного утолила свой голод, Бренда?
– Я… да. То есть нет. То есть я бы выпила еще немного… То есть я бы поела…
– Шампанского?
– Нет! – взмолилась Бренда в отчаянии.
Ральф усмехнулся и, казалось, сжалился над ней.
– Тогда десерт?
– Не нужно.
– Ну же, не обижай меня. Я был бы рад разделить с тобой этот десерт. Думал, он тебе понравится. Специально запланировал его на ужин.
– Ладно, ладно, хорошо… Десерт – значит буду десерт.
Уже не помня себя, Бренда оперлась локтями на белоснежную скатерть. Лицом уткнулась в ладони. А когда вновь подняла глаза, то увидела, что небольшое блюдо, стоящее между ней и Ральфом, объято огнем и пылает.
– Ой! – выпалила она. – Что это?
Ральф невозмутимо пояснил:
– Это всего лишь десерт. Тот самый, о котором я тебе говорил. Он пропитан алкоголем, но сейчас весь алкоголь сгорит и можно будет есть.
Наконец огонь погас. Подождав немного, Бренда ковырнула ложечкой поверхность сложного десерта, состоящего из орехов, цукатов, карамели, шоколадного суфле и консервированных фруктов.
– Мм… вкусно.
– Знаю, – кивнул Ральф.
– И сладко.
– Разумеется… Бренда, так что там с идеей для моей обновленной косметической продукции?
– С идеей?… Да…
– Я полагаю, ты бы не стала звонить мне просто так, чтобы отнять мое время. Горю желанием выслушать твои идеи. Ты заявляла о себе, как об очень старательном и творческом специалисте.
Черт, черт… Вот влипла. Не стоило так торопиться, не стоило. Стоило продумать хотя бы пять различных идей, пять вариантов. Если бы Ральф одну за другой отверг все ее идеи по рекламе, она могла бы пренебрежительно пожать плечами – мол, нельзя же так придираться. И гордо удалиться, чтобы обдумывать новые идеи.
Ладно, чего уж теперь. Да, она поторопилась. Да, она была безответственна. Да, потратила время на свои удовольствия… Но, в конце концов, имеет она право на отдых, на какую-то личную жизнь и общение?
А теперь нужно попытаться придумать, как спасти положение. Признаваться в том, что она явилась на условленную встречу с пустыми руками, нельзя ни в коем случае. Нужно постараться сохранить лицо. Любой ценой.
Любой ценой?…
В противном случае Ральф Лэнгдон попросту поднимет ее на смех. По ее репутации будет нанесен удар, а она понесет непоправимый урон.
Ладно бы, только она. Если бы это касалось только ее, она, может быть, и не стала бы переживать так сильно. Но ведь от ее действий зависел бизнес, преуспевание, а следовательно, работа и заработок многих других людей – ее сотрудников. Разве может она подвести их? Они не должны страдать из-за ее глупости, неосторожности и неосмотрительности. Да, авантюрная жилка живет в ней, но разве это дает ей право рисковать благополучием тех, кто от нее зависит? Бренда решительно заявила себе, что нет, конечно не дает ей такого права, ни в коем случае. Но что же она может предпринять?
В голову Бренды, отуманенную шампанским, пришла только одна идея. Худо-бедно, она могла
