– Пусть… проходит.
Стейси поднялась, нервно сглатывая слюну и одергивая рукава, как провинившаяся студентка колледжа.
Агнес, которая через мгновение появилась в кабинете у Стейси, была какой-то новой, незнакомой Агнес Броуди.
Да, она была все так же красива. Да, прежними остались длинные платиновые волосы, изящно вылепленная фигура и ослепительная улыбка.
Но теперь в ее голубых глазах светились живые огоньки, из движений ушла резкость, а улыбка вызывала желание улыбаться в ответ.
Агнес была не одна. Ее держал под руку высокий брюнет в оливковом костюме. Черты лица брюнета смутно показались Стейси знакомыми.
– Добрый день, Агнес, – выдавила из себя Стейси. – Присаживайтесь, пожалуйста! – Возьми себя в руки. Ты ведь ни в чем не виновата перед ней! – мысленно приказала она себе.
– С удовольствием, – улыбнулась Агнес.
Куда подевался невозмутимый манекен? Лицо Агнес словно светилось, переменилась и манера общения.
Интересно, какую долю правды она знает? О чем с ней можно говорить? Что ей вообще сказать? Зачем она пришла?
Мысли в голове Стейси сменяли друг друга с пугающей скоростью.
– Стейси, вы не догадываетесь, зачем я к вам пришла?
Стейси покачала головой.
– Может быть, выпьете чаю или кофе? – попыталась предложить она.
– Обязательно, только позже. Я пришла к вам затем, чтобы вы завершили то, за что взялись.
– Я не понимаю вас, Агнес. Простите.
– Свадьба. Организация моей свадьбы. Вы должны довести дело до конца. Вам так не кажется? У нас уже есть платье, дело за малым.
– Вы разве еще не вышли замуж? – пробормотала Стейси.
– Нет, пока не вышла. Мне кажется, теперь самое время. Познакомьтесь с моим женихом. Это Пол Стайлз.
И тут Стейси начала догадываться.
– Простите… Стайлз?
– Пол родной брат Питера, – пояснила Агнес, улыбаясь так же широко, как когда-то тот, кого она упомянула.
– Ничего не понимаю. – Стейси потерла лицо ладонями.
– Наверное, нам нужно объясниться. Только не говорите ничего, Стейси. Просто выслушайте меня.
Стейси покосилась на Пола.
– О, при нем можно говорить решительно обо всем, – заверила ее Агнес. – Главное между нами – это доверие. Тем более что Пол в курсе всего произошедшего. Итак, когда я вернулась из поездки, Питер мне все рассказал. Про вас, про ресторан, про отель.
– Агнес…
– Не перебивайте, прошу вас, Стейси. Не могу сказать, что я была очень удивлена. Скорее, меня переполнила целая охапка противоречивых чувств. Я никогда не решалась признаться ни себе, ни Питеру, что я с ним в силу привычки, в силу комфорта, в силу его статуса, его представительности. Да, конечно он мне нравился. Мы были привязаны друг к другу. Но этого мало для счастливого брака.
Тогда, когда я все узнала, мы с Питером хорошо поговорили. Затронули такие темы, которые не решались обсуждать раньше. Изображая идеальную пару, мы умалчивали о самых важных вещах.
Конечно, мне было больно. Но в то же время я понимала, что Питер прав. Что мы вовремя остановились. Вернее, Питер вовремя остановился. Мы оба с ним заслуживаем большего. Любви и радости с близким человеком.
Но мне нужно было как-то переварить все это. Я хотела побыть одна, я так и сказала Питеру.
Он ответил «о’кей», собрал чемодан и улетел в Канаду, где очень вовремя запланировал себе очередные переговоры. Я осталась в его квартире в полном одиночестве, с отключенным телефоном и стопкой дисков с фильмами.
И тут к нему в гости без звонка, без предупреждения нагрянул Пол. Хотел, по его словам, сделать сюрприз. Что ж, сюрприз удался. – Агнес засмеялась. – Мы никогда раньше не виделись. Пол несколько лет провел в Австралии, снимал там дикую природу. Он очень хороший фотограф.
Пол наконец-то подал голос:
– Дома у Питера я нашел свою лучшую модель.
При звуках голоса, так похожего на голос Питера, у Стейси мурашки побежали по коже. Но она продолжала внимательно слушать.
– Да, Пол обожает меня фотографировать, – подтвердила Агнес. – Один из его снимков с моим участием уже получил какой-то приз на выставке в Нью-Йорке. Так вот, за время моего одинокого пребывания в квартире Питера я так одичала, что вылила на бедного Пола все слезы, все свои терзания по поводу случившегося, всю обиду и разочарование. Он был так мил, что не сбежал в первый же день. Постепенно из моего утешителя он превратился в того мужчину, который оказался нужным мне как воздух. С ним я расцвела. По крайней мере, мне так многие говорят – и на работе, и друзья.
– Да, – подтвердила Стейси, – с ним вы стали другой. Живой.
– Вы тоже это заметили. – Агнес засмеялась. – Вот видите, дело за малым. Осталось так немного для полного счастья. Займитесь подготовкой нашей свадьбы, Стейси. У вас хорошо получается. И не казните себя. Если бы не та боль и не те неприятные минуты, которые мне пришлось пережить, я не смогла бы на многое посмотреть иначе. Наконец, я не была бы счастлива сейчас.
Что оставалось Стейси? Она только кивнула и улыбнулась.
Агнес поднялась, привычным движением поправила блестящий светлый локон. Но улыбнулась она своей новой, непривычной для Стейси улыбкой.
– И, Стейси, позвоните Питеру. Он будет рад вашему звонку, я уверена.
– Разве он еще хочет меня видеть? – тихо спросила та.
– Думаю, да. Я говорила ему о том, что собираюсь в ваше агентство. Это стало возможным в тот момент, когда мы с ним снова начали разговаривать. – Агнес засмеялась. – Но он сказал, что хочет услышать от вас… – Агнес наморщила гладкий лоб. – Ах да, хочет услышать, что для вас чувство так же важно, как и для него. Ведь до этого вы утверждали обратное, не так ли? Он сказал, что пока ваши поступки говорят об ином.
Оставшись одна, Стейси отыскала в своей визитнице картонный прямоугольник с логотипом компании Питера. Она засунула ее в самый дальний кармашек, даже не рассчитывая на то, что когда-нибудь эта визитка вновь увидит свет.
Номер был прямой, трубку взял сам Питер. Стейси мгновенно узнала его голос. Чарующий, полный огня и жизни.
– Питер? Здравствуй. Это Стейси… – Не зная, что говорить дальше, она спросила: – Как поживаешь?
Он спокойно прервал ее:
– Я согласен продолжать разговор только в одном случае.
– В каком же?
– Если ты согласишься выйти за меня замуж.
– Но, Питер…
– Никаких «но». Я знаю о твоем разводе.
– Ах вот что Агнес имела в виду, говоря, что мои поступки свидетельствуют об ином.
– Монровиль не так уж и велик, – заметил Питер, и Стейси словно наяву увидела, как он пожимает плечами.
