– Там я и была, – ответила я и закашляла. – Пожар устроил Чед Сибрайт. Он заодно с Пэрис и Эрин все это закрутил. Ты его поймал? Поймал?
Лэндри покачал головой.
– В доме никого, кроме собаки.
Действительно, джек-рассел-терьер прыгал за дверью, как мячик, и безостановочно лаял.
Перед домом взвыли сирены. От гаража уже бежал к нам помощник шерифа. Лэндри встал, достал свой значок и пошел ему навстречу. Я сидела в кресле, выкашливая дым из легких, и смотрела, как он идет к дому. Помощник шерифа кивнул и опустил пистолет.
– Ты не ранена? – спросил Лэндри, вернувшись, и снова сел передо мной на корточки.
– Вот, палец сломала, – сказала я, показывая ему правую руку. – Ничего, бывало и похуже.
Он бережно взял мою руку, взглянул на палец.
– Торопыга безголовая… Почему меня не дождалась?
– Пока я тебя ждала бы, Чед спалил бы все дотла.
– Только тебя там не было бы! – отрезал Лэндри, вставая, и зашагал передо мной, стараясь успокоиться. – Елена, тебе вообще нельзя было туда соваться! Ты могла скомпрометировать вещдоки…
– А иначе мы остались бы совсем ни с чем! – заорала я в ответ, тоже вскочив.
– Мы? – грозно переспросил он, шагнув ко мне.
Я стояла насмерть.
– Расследование мое. Это я подключила тебя. Поэтому – да, мы. И даже не думай опять отстранить меня, Лэндри! Я взялась за это ради Молли, и если окажется, что ее сестра сознательно участвовала в собственном похищении, я удавлю Эрин Сибрайт вот этими самыми руками. А потом, пожалуйста, сажай меня в тюрьму, и ближайшие двадцать пять лет я не буду путаться у тебя под ногами.
– Ты чуть навсегда не перестала путаться у меня под ногами! – завопил он, тыча пальцем в горящий прицеп. – Думаешь, я этого хотел?
– Этого хотят все в полиции округа!
– Нет! – крикнул он. – Нет! Я – не все. Посмотри на меня. Я хотел не этого.
Мы стояли нос к носу. Я злобно уставилась на него. Он неотрывно смотрел мне в глаза, и выражение его лица медленно, очень медленно смягчалось.
– Нет, – шепнул он. – Нет, Елена. Я не хочу, чтобы ты исчезала из моей жизни.
И я не нашлась что ответить, хотя это для меня редкость.
– Ты меня до смерти напугала, – негромко добавил Лэндри.
«И ты меня тоже, – подумала я. – Только не раньше, а сию минуту».
Прибыли пожарные машины из Локсахэтчи, и первый грузовик уже заруливал во двор. Я равнодушно, как в кино, наблюдала, как из машины один за другим сыплются пожарники, и только потом заметила, что мои руки все еще сжимают видеокамеру. Я протянула ее Лэндри.
– Вот, возьми. Там наверняка отпечатки пальцев.
– Здесь ее и держали? – обернувшись к прицепу, спросил он.
– Да. Чед сказал, что Эрин сначала тоже принимала участие в заговоре, но потом Пэрис ее подставила. Одного не пойму: если Пэрис на нее ополчилась, почему же Эрин жива? Она же – самый опасный свидетель.
– По-моему, это лучше спросить у Пэрис, – ответил Лэндри. – И у Эрин. Ты знаешь, какая у Пэрис машина?
– Темно-зеленая «Инфинити». А у Чеда черная «Тойота», пикап. Он, может быть, лишился глаза. Наверное, в больницу поехал.
Лэндри поднял бровь.
– Ты выбила ему глаз?
Я пожала плечами и отвернулась. Жуткая картина была еще свежа в памяти.
– Ну, Эстес, ты и крутая!
Уверена, в ту минуту вид у меня был отнюдь не крутой. На плечи тяжким грузом давила готовая открыться истина. Адреналиновая горячка смертельной опасности уже прошла.
– Пойди сюда, – позвал Лэндри.
Я посмотрела на него. Он коснулся рукой моего лица – справа, с той стороны, которая не потеряла чувствительность. И я почувствовала его прикосновение – глубоко, до самого сердца.
– Я рад, что ты не погибла, – пробормотал Лэндри.
И, по-моему, он имел в виду не сегодняшний день, не пожар в вагончике.
– Я тоже, – ответила я, кладя голову ему на плечо. – Я тоже.
52
Дуган объявил Пэрис Монтгомери и Чеда Сибрайта в общий розыск. Вся дорожная инспекция округа и штата будет искать зеленую «Инфинити» и черный пикап «Тойота». Отдельное уведомление было отправлено службе береговой охраны и аэропортам Уэст-Палм-Бич и Форт-Лаудердейл, а также всем мелким аэропортам в округе.
Одна из причин, по которой через Южную Флориду всегда шли пути наркоторговцев, – здесь очень много входов и выходов, в том числе через границу, в другую страну. Я знала, что у Пэрис Монтгомери обширные связи в мире лошадников, у нее много влиятельных и богатых знакомых, владельцев личных самолетов и яхт.
И один из этих знакомых как раз сегодня ночью отправляет лошадей самолетом в Европу. Томас Ван Зандт.
– Его обнаружили? – спросила я у Лэндри. Мы сидели в его машине во дворе перед домом Пэрис Монтгомери.
– Нет. Ребята Армеджана признали, что это провал века.
Я рассказала о вылете в Европу самолета с лошадьми.
– Готова спорить – они оба сегодня вечером сделают попытку смыться из страны.
– Мы предупредили авиакомпании, – ответил Лэндри.
– Нет, ты не понял. Грузовой рейс – совсем другая история. Если хочешь как следует испугаться террористического акта, время от времени летай через океан с табуном лошадей.
– Отлично. Сейчас посадим Вайса и федералов следить за грузовым терминалом. Между прочим, участок арендован через агентство «Грифон». Пора еще раз поговорить с Брюсом.
У Лэндри зазвонил телефон.
– Слушаю, – сказал он в трубку и в следующее мгновение мышцы его лица затвердели, брови грозно сдвинулись. – Какого черта?! Что значит – сбежала? А этот гребаный охранник где был?
«Эрин», – подумала я.
– Когда? – рявкнул в трубку Лэндри. – Ага, просто замечательно! Передайте этому кретину, что я ему голову оторву!
Он захлопнул телефон и посмотрел на меня.
– Эрин сбежала. Кто-то поджег урну у стола медсестры, и охранник, следивший за дверью, ушел с поста. Когда вернулся, ее уже не было.
– Она с Чедом.
– И они бегут. – Лэндри включил мотор. – Завезу тебя к врачу. Мне надо мчаться.
– Просто подбрось меня до моей машины, – возразила я. – Сама доберусь.
– Елена…
– Лэндри, у меня только сломан палец. Не умру.
Он вздохнул и закрыл рот.
Вечер в неотложке тянулся страшно медленно. Мне сделали рентген пальца и сказали, что там вывих, а не перелом. Доктор от души вкатил мне лидокаина и вправил палец на место. От гипсовой лангетки я отказалась, и палец просто прибинтовали к соседнему. Выписали рецепт на болеутоляющее. Я не
