взяла.
По пути к выходу я остановилась у вахты узнать, не обращался ли кто-нибудь с тяжелой травмой глаза. Дежурный сказал, что нет.
Выйдя на улицу, я взглянула на часы. Пять часов до вылета рейса Ван Зандта в Брюссель. Вся полиция округа Палм-Бич ищет его, Пэрис, Чеда и Эрин. А Дон Джейд тем временем выпущен до суда под залог, и чек подписал Трей Хьюз.
Все вертится вокруг Трея Хьюза – покупка земельного участка, Звездный, Эрин, – и при этом, насколько мне известно, его никто не ищет. Ладно, сама проверю. Если он находится в эпицентре событий, возможно, и ключ к разгадке у него.
Я знала, что у Трея теперь дом в Поло-клубе, закрытом поселке для богатых лошадников, рядом с ипподромом. И направилась туда боковыми улочками, чтобы не ехать через Фэйрфилдс.
В поместье «Везучий паршивец» ворота были нараспашку. Рядом с вагончиком прораба в темноте стоял автомобиль. Я свернула к дому, и фары выхватили из темноты капот «Порше» Трея. Итак, он дома. Прекрасно. Я заглушила мотор и вылезла, сжимая в левой руке пистолет.
Никакого света, кроме большого прожектора на мачте, на участке не было, но где-то неподалеку раздавалась песенка Джимми Баффетта о радостях безответственности.
Я пошла на звук вдоль темной громады новой конюшни, завернула за угол. Второй этаж здания по всей длине опоясывал балкон с видом на поле для скачек. Там горели свечки, масляные лампы и рдел в темноте оранжевый огонек вечной сигареты Трея. Трей танцевал!
– Поднимайся сюда, радость моя! – позвал он. – Я уж думал, ты вообще не приедешь! Праздник начал без тебя.
Не спуская с него глаз, я поднялась наверх. Трей был под кайфом. От чего, не знаю. В восьмидесятых, помнится, он предпочитал кокаин. Когда я уволилась из отдела борьбы с наркотиками, кокаин как раз снова входил в моду. Ностальгия стареющих хиппи.
– Что празднуем, Трей? – выйдя на балкон, поинтересовалась я.
– Мою прекрасную, звездную жизнь, – пританцовывая босиком, ответил он.
В руке Трей держал бутылку текилы. На нем была гавайская рубаха навыпуск и штаны хаки.
– Звездная… Звездный, – пробормотал он и расхохотался. – Какой дурной каламбур! Просто поразительно!
Песня кончилась, Трей с размаху привалился к перилам балкона и отхлебнул из бутылки.
– Вы меня ждали? – спросила я.
– Вообще-то нет, я ждал кого-то другого. Но, знаете ли, это неважно, верно ведь?
– Нет, Трей, не знаю. Может, и важно – это как посмотреть. Вы ждали Пэрис?
Он потер лоб, и искорки от сигареты рассыпались вокруг головы, как светлячки.
– Правильно. Вы же у нас теперь сыщица. Хвост. «Частный перец» – или так говорить некорректно? Надо было бы сказать «частный персик», не правда ли?
– Трей, Пэрис вряд ли сегодня сюда приедет. Ее задержали непредвиденные обстоятельства.
– Да? А что такое?
– Уклонение от правосудия, – сказала я. – Она и Чед Сибрайт сегодня днем пытались меня убить.
Он прищурился, ожидая, чем закончится шутка.
– Солнце мое, чего ты накурилась?
– Не надо, Трей. Я знаю, что у вас с ней роман. Только не говорите, что вам ничего не известно ни о прицепе, ни об Эрин.
– Эрин? Кажется, ее похитили. Этот чертов мир катится в преисподнюю.
Я покачала головой.
– Это был спектакль. Вы не знали? Пьеса, разыгранная для вас.
Его лицо в свете свечей мучительно искривилось. Он пытался что-то понять своими затуманенными мозгами. Или действительно не знает, о чем я говорю, или пытается убедить себя, что не знает.
– Драма в трех актах, – продолжала я. – Обман, скрещивающиеся сюжетные линии, секс, убийство. Шекспиру было бы не стыдно. Весь сюжет мне пока неизвестен, но начинается он с крестового похода в святую землю – поместье «Везучий паршивец» – с целью завоевать ее правителя. Вас.
Я внимательно смотрела на Трея и видела, как недоуменная ухмылка медленно сползла с его лица.
– Если вам интересно, могу рассказать то, что знаю. История начинается с девушки по имени Пэрис, которая очень хочет стать королевой. Так хочет, что устраивает заговор, чтобы устранить единственного человека, препятствующего исполнению ее мечты, – Дона Джейда. «Дело это совсем нехитрое, – думает она. – У него и так уже подмоченная репутация. Люди готовы поверить, что он способен на любое злодеяние. Например, на убийство скакуна, который не приносит сверхдоходов. Обман страховой компании? Он уже так делал и вышел из воды сухим». У Джейда исчезает девушка-конюх. И он последний, кто эту девушку видел. Как выясняется, ее похитили. А когда она спасается, кого называет она своим похитителем? Дона Джейда. Пэрис, разумеется, думает, что тут-то Трей и прогонит проштрафившегося тренера. Впрочем, Джейд в любом случае скоро сядет в тюрьму. И Пэрис станет королевой поместья «Везучий паршивец».
– Несмешная какая-то история, – заметил Трей, затушил сигарету о каменную балюстраду и вышвырнул окурок во двор.
– Совсем даже несмешная. И счастливого конца не предвидится, – согласилась я. – А вы как думали?
– Элли, вы же меня знаете. Я стараюсь вообще не думать. Я всего лишь утлая лодчонка в море жизни.
Он надолго замолчал, и я огляделась. Против полукруга открытых стеклянных дверей, за которыми угадывалась темная комната, стоял круглый одноногий столик, похожий на гриб. На нем горело штук двенадцать свечей, кидавших отсветы на стеклянный поднос с кокаином, разделенным линиями на дозы. Рядом с подносом лежал пистолет «беретта» тридцать второго калибра.
– Зачем «пушка», Трей? – спросила я, незаметно взвесив в левой руке свой тяжеленький «глок». Его тяжесть успокаивала, пусть даже рука не та.
– От крыс, – пояснил он, доставая из кармана следующую сигарету. Щелкнул зажигалкой, затянулся и выпустил в ночное небо дым. – А потом, быть может, сыграю в русскую рулетку.
– Игра получится очень короткая, – заметила я. – Пистолет-то автоматический.
Трей улыбнулся, пожал плечами.
– История моей жизни: заигрался.
– Да, вам нелегко пришлось. Сколько вы унаследовали после смерти Салли? Восемьдесят миллионов? Или сто?
– Ага, и от каждого веревочка тянется в ад, – кивнул он.
– Тратить деньги вам эти веревочки, кажется, не мешают?
– Нет.
Он отвернулся, выглянул во двор, где ничего не было видно, кроме разнообразных темных пятен на фоне ночной черноты.
– Трей, почему вы выкупили Джейда? Зачем наняли ему Шапиро? – спросила я, подойдя с другой стороны и став у балюстрады.
– Потому что добраться до вашего отца не удалось, – усмехнулся он.
– Насколько я знаю, всю жизнь в отношениях с людьми вы были не постояннее мартовского кота. Что так привязывает вас к Дону Джейду?
– Он сделал меня тем, что я есть сегодня, – еще раз криво улыбнулся он.
– То есть убил Салли? – уточнила я. – Вы трахались с женой Майкла Берна, трудом и потом добывая алиби, а Джейд был в доме, прятался в темном углу… И теперь вам от него никуда не деться?
– А зачем мне куда-то деваться? – широко разведя руки, спросил он. Прилипшая сигарета качалась у него на губе. – Я повелитель мира!
– Нет, Трей, – возразила я. – Первый раз вы сказали лучше. Вы грустный клоун. У вас все было. Но в итоге ничего не останется.
– Вам тоже об этом кое-что известно, не так ли, Элли? – спросил он.
