Пророчество: Дитя Земли

Эши замер на месте, и его лицо исказила гримаса боли. Он засунул руку под рубашку, достал маленький бархатный мешочек и бросил его на пол перед Рапсодией.

— Ариа, пожалуйста, открой его.

— Нет, не двигайся, — проговорила она, отступая еще на шаг.

Рапсодия огляделась и медленно двинулась в угол комнаты, где висели мечи.

— Пожалуйста, Рапсодия, ради богов, пожалуйста, открой мешочек, — молил он с побледневшим лицом.

— Нет, — повторила она еще решительнее. — Не подходи ко мне. Если ты сдвинешься с места, я тебя убью. Ты знаешь, я никогда не лгу. Так помоги мне, Эши, не испытывай мою решимость. Не двигайся.

По щеке Эши побежала слеза.

— Рапсодия, если ты когда-нибудь любила меня, пожалуйста…

— Не смей произносить это слово, — прошипела она. — Я не знаю, кто ты. Я не знаю что ты такое.

— Открой мешочек — и узнаешь.

Рапсодия расправила плечи и посмотрела ему в глаза. И повторила слова, которые она произнесла в тот день, когда они переправлялись через реку Тарафель.

— Тебе непонятен мой отказ? — Теперь она стояла всего в нескольких дюймах от Звездного Горна.

Эши не двинулся с места, но заговорил снова, и его голос звучал спокойнее:

— Эмили, пожалуйста, загляни в мешочек.

Рапсодия замерла на месте. Потом медленно повернулась к нему.

— Как ты меня назвал? — задохнувшись, спросила она.

— Пожалуйста, Эмили. Ты поймешь, когда заглянешь в мешочек. — Он отступил на шаг, пытаясь ее успокоить.

Рапсодия потрясенно посмотрела на него. Через несколько мгновений, словно повинуясь приказу, она медленно подошла к лежащему на полу маленькому мешочку и на клонилась, чтобы его поднять. Дрожащими пальцами она потянула за шнурок, вытряхнула содержимое, и ей на ладонь упала маленькая серебряная пуговица в форме сердечка с розой, выгравированной на поверхности. Рапсодия услышала песню давно исчезнувшей страны, все еще звучащую в ее крови. Тогда она снова посмотрела на Эши, на его лице застыло выражение, какого ей никогда еще не доводилось видеть.

— Моя пуговица, — прошептала она. — Где ты ее взял?

Он нежно улыбнулся, не желая ее напугать, но радость уже охватила его сердце.

— Ты сама дала ее мне, — сказал он.

Она не сводила с него глаз, а ее рука медленно потянулась к шее. Рапсодия вытащила золотой медальон и, не глядя, открыла его. Щелкнул замочек, и маленькая медная монетка необычной формы, с тринадцатью гранями, упала на пол.

Глаза Эши вновь наполнились слезами.

— Эмили, — тихонько позвал он и протянул к ней руки. Мир стремительно завертелся, Рапсодию увлек водоворот красок и звуков — она упала и потеряла сознание.

53

Мир вокруг то появлялся, то исчезал — Рапсодия начала приходить в себя. И все это время на нее, не мигая, смотрели глаза дракона с необычным вертикальным раз резом.

Она остановила взгляд на потолке и увидела, что по тяжелым деревянным балкам плывут тени от пылающего в камине огня. Она заморгала и попыталась сесть, но нежные руки уложили ее обратно.

— Ш-ш-ш, — подал голос Эши.

Когда мир перестал вращаться, Рапсодия обнаружила, что она лежит на диване в гостиной, в камине пылает огонь, а ее голова покоится на коленях у Эши. Туфли упали с ног, а на лбу у нее лежит холодный влажный рукав куртки Эши. Она быстро заморгала.

— Я упала в обморок?

Он рассмеялся:

— Да, но я никому не расскажу.

— Мне приснился совершенно невероятный сон, — пробормотала она, неуверенно касаясь белого рукава его рубашки.

Его улыбка стала еще шире, и он наклонился, чтобы поцеловать ее в нос.

— Нет, Ариа, это не сон. Перед тобой действительно я. Мое сердце узнало тебя в тот самый момент, когда я в первый раз тебя увидел, но умом я знал, что такого просто не может быть. Она сказала, что ты не сошла с корабля, и я не сомневался в твоей гибели.

— Она?

— Энвин. Вернувшись с Серендаира, я всячески пытался тебя разыскать и пошел к Энвин. Она бы увидела тебя, если б ты пришла из старого мира, и сказала мне, жива ты или нет. Но Энвин заявила: «Она не приплыла на большую землю и не сошла с корабля». И, к несчастью, я ей поверил. Энвин не может лгать, когда говорит о Прошлом, — в противном случае она лишится своего дара. Я до сих пор не понимаю, как ты сюда попала.

Рапсодия села и провела ладонью по лбу.

— Попала сюда? Я не уверена, что знаю, где нахожусь, но мне кажется, что я здесь живу.

Эши протянул к ней ладонь, на которой лежала маленькая блестящая медная монета с нечетным числом граней.

— Я помню день, когда ее получил, — задумчиво проговорил он. — Мне было тогда три или четыре года, это произошло в День Совета — торжественные церемонии и напыщенные речи, ничего интересного. Меня оставили одного, мне было так скучно, казалось, что я умру, но приходилось сидеть тихо и вести себя прилично.

У меня возникло ощущение, что вся моя жизнь будет такой и я больше никогда не смогу бегать и играть с друзьями. Впервые я испытал ужасное одиночество.

А потом около меня остановился старик, с улыбкой нагнулся ко мне и сделал подарок — две монетки по три пенни.

«Встряхнись, приятель, — сказал он и подмигнул — я прекрасно это помню, поскольку много дней пытался повторить быстрое движение век, — рано или поздно они заткнутся. А пока можешь рассматривать монетки. Пока ты будешь держать их вместе, ты позабудешь об одиночестве, ведь нельзя быть одному там, где две вещи так похожи друг на друга».

И он оказался прав. Я прекрасно провел время, изучая его подарок, пытаясь приложить одну монетку к другой.

Мне показалось, что отец забрал меня очень скоро, хотя прошли долгие часы. И с того дня я всегда носил монетки с собой, а потом отдал одну из них тебе. Как только я встретил тебя, Рапсодия, то сразу понял, что больше никогда не почувствую себя одиноким.

Рапсодия потерла виски кончиками пальцев, в надежде ослабить головную боль, начинавшуюся сразу за глазными яблоками.

— Но все это было в другой жизни. Я даже не расслышала, как следует твое имя, когда ты впервые его произнес. — Она посмотрела на него и увидела, что Эши совершенно счастлив. — Ты хочешь сказать, что ты — Сэм?

Он глубоко вздохнул:

— Да. Боги, как я мечтал о том, чтобы ты снова так меня назвала. — Он взял ее лицо в свои ладони и поцеловал.

Рапсодия отстранилась от него и снова посмотрела ему в лицо:

— Ты? Это правда ты? — Он кивнул. — Ты выглядишь иначе.

Эши рассмеялся:

— Мне было четырнадцать, естественно, я изменился. И с тех пор кое-что произошло, но больше всего на меня повлияла трансформация в дракона, произошедшая когда я находился на грани смерти. Кстати, ты тоже стала другой, Эмили. Ты и была самой красивой девушкой из всех, кого я видел, но сейчас ты ослепительна. — Он провел пальцами по завиткам ее волос, касавшихся безупречного овала лица, отблески пламени заплясали на кончиках, и они засияли, словно полированное золото.