живыми и давно павшими в братоубийственных войнах.
Вырвавшись из Чаши, намерьены обретали способность сражаться. Мужчины и женщины вооружались древками флагов, корзинами, некоторые бились голыми руками, но все без исключений решительно вступали в сражение с силами тьмы. Главы провинций, Стивен Наварн, Квентин Балдасарре и Мартин Ивенстрэнд, сумели организовать большие отряды намерьенов, составив вторую линию обороны за солдатами Роланда. Стивен повернулся к Тристану, которому удалось в первых рядах выбраться из Чаши.
— Ну, кузен, — задыхаясь, проговорил он, обнажая меч, — не знаю, зачем ты привел сюда армию, но это оказалось очень кстати.
Тристан, чья порванная одежда потемнела от крови предков, только кивнул.
— Посмотри на своих солдат в последний раз, — с сочувствием сказал Балдасарре, положив руку на рукоять меча. — С одной стороны — неприступные склоны Зубов, с другой — огромная армия мертвецов, у них нет никаких шансов на спасение.
— Боги, — прошептал Ивенстрэнд, подходя к ним.
Армия Павших приближалась к солдатам Роланда. Орланданские войска привели в действие баллисты и катапульты, воины метали в наступающего врага горящую смолу — все напрасно. Враг во много раз превосходил их в численности. Казалось, что поток погибших в сражениях Великой войны бесконечен, точно океанский прибой, с непоколебимым упорством накатывающий на берег. Энвин сможет насладиться местью за свое унижение.
Акмеду удалось расчистить небольшой участок земли от наступающих зомби. Он переглянулся с Грунтором, стоящим на одном из возвышений. Великан кивнул, король фирболгов кивнул в ответ.
Грунтор закинул голову и издал оглушительный вопль. Пронзительный звук воспарил над полем битвы, дошел до самых недр Земли, заставил вздрогнуть горы. Повсюду на окружающих Чашу полях, где кипели жестокие схватки, и на Кревенсфилдской равнине люди услышали зов могучего фирболга. Даже мертвецы на миг замерли и к чему-то прислушались.
Через мгновение в Зубах появились огромные трещины — открылись двери бастионов и сторожевых башен. Склоны гор потемнели — вниз устремилась армия фирболгов.
Боевой клич Грунтора подхватили полмиллиона голосов, могучий рев эхом разнесся над полями и горными пиками, сотрясая землю. Солдаты Роланда, вступившие в сражение с мертвецами, ощутили появление новой силы, как и в прошлом году во время Весенней Чистки, но только теперь фирболги готовились прийти им на помощь, вступить в сражение с общим врагом. Болги присоединялись к людям, стремясь загнать мертвых обратно в могилы.
Когда океан фирболгов устремился с гор на Кревенсфилдскую равнину, Мартин Ивенстрэнд схватил Тристана Стюарда за руку.
— Кажется, ты говорил, что они почти все вымерли после эпидемии! — закричал он.
— Они… они вымерли, — пробормотал лорд Роланд. — Они…
Колонна солдат болгов, скандируя боевой клич, устремилась мимо них в бой, и герцоги поспешили укрыться за скалой.
Рапсодия стояла на вершине небольшого холма посреди равнины. Вокруг бушевало сражение. Земля дрожала от топота тысяч ног и копыт, ей с трудом удавалось удерживать равновесие. И среди звона мечей, криков умирающих, боевых кличей она сумела различить знакомый сигнал вечерней зори.
Она задрожала и огляделась. К ней приближалось огромное облако пыли, слышался грохот копыт. А потом она увидела залитого кровью воина из своих кошмаров, голубые глаза сверкали яростным огнем, шпоры безжалостно вонзались в бока скакуна. На лице и шее вздулись вены.
То был Анборн.
Он что-то кричал, но Рапсодия не могла разобрать его слов. Анборн наклонился вперед, протягивая к ней руку. За его спиной горизонт почернел от надвигающегося кошмара. Рапсодия потянулась к нему и уже собралась вскочить на спину его лошади.
В этот момент огромная тень легла на поле боя, жар битвы сменился порывом холодного ветра, пробравшего ее до самых костей. Казалось, время замедлило свой бег. Рапсодия увидела, как напряглась жила на шее Анборна, он оскалил зубы, и из его глотки вырвался боевой клич, разом перекрывший все звуки вокруг.
Она подняла взгляд и увидела дракона, закрывшего солнце. С поразительной быстротой он нанес удар, сорвал ее с места и в мгновение ока унес с собой в небеса, словно беспомощную куклу.
85
Эши стоял на склоне горы, следя за тем, как оставшиеся намерьены покидают Чашу, и внезапно почувствовал, что в небе появилась Энвин.
Мощный выброс энергии пронзил воздух, отчего он стал сухим, почти ломким. А затем солнце закрыло темное пятно. Бесформенная тень дракона повисла в воздухе, готовясь нанести удар. Прошло еще несколько мгновений, дракон начал приобретать форму, поглощая энергию эфира для придания материальности своему телу. Сначала возникли огромные крылья, каждое величиной с пару запряженных быками повозок, и изогнутые подобно кривым мечам когти, за ними змеиное тело, а потом дракон метнулся к земле, туда, где находилась Рапсодия. Через долю секунды змей вновь устремился в небо, а Рапсодия исчезла. Анборн промчался мимо того места, где она только что стояла, и, остановив своего взмыленного скакуна, начал дико озираться по сторонам.
Слово из прошлого, вопль души вырвался из груди Эши:
— Не-е-е-е-т!
Из самых глубин его существа, из того места, куда леди и лорд Роуэн вложили кусочек звезды, спасая его жизнь, — места рождения его двойственной натуры вырвался его собственный дух дракона, и Эши ощутил, как начинается изменение. Дракон, живущий в его крови, с ревом бросился вперед, как лесной пожар.
— Сюда! — взревел Эши собственным голосом и одновременно голосом дракона, этот крик тут же подхватил ветер. — Энвин! Я здесь!
Грунтор, с разрубленной до кости щекой, пробился к Эши, смотревшему на небо и дико орущему на каком-то лишенном слов языке драконов, отчего вены на его шее вздулись. Великану показалось, что он видит, как под доспехами Эши начинают происходить изменения; туманный плащ за спиной развевался, словно парус в бурю.
Грунтор схватил Эши за плечо и густые медные волосы и поднял в воздух так, что их глаза оказались на одном уровне. Однако Эши не смотрел на него. Он отчаянно извивался в руках Грунтора, боясь выпустить из виду дракона, парящего в небе. С каждым мгновением тело Эши становилось все более невесомым, парообразным.
— Энвин! Я здесь! Я здесь!
— Послушай! — взревел Грунтор прямо в лицо Эши.
В глазах Короля намерьенов с вертикальным разрезом зрачков плескалось безумие. Эши попытался вырваться из объятий великана фирболга, но Грунтор не разжимал могучих рук, тогда Эши потянулся к мечу.
Терпение Грунтора иссякло. Он выпустил волосы Эши и схватил его за горло.
— Не шевелись! Прекрати бушевать. Будь мужчиной! Будь Королем, или Ой разорвет тебя на части!
Эши заморгал. Он посмотрел в суровое лицо великана и почувствовал, как дракон в его крови слабеет. Сглотнув, он с трудом проговорил:
— Мне необходимо до нее добраться. Я не могу потерпеть поражение.
Грунтор обнаружил, что смотрит в голубые глаза, холодные, словно ледник, и увидел, как сжимаются от страха зрачки. Но уже в следующее мгновение фирболг понял, что Эши боится только за Рапсодию. И в тот же миг гнев Грунтора растаял, ведь его самого терзал страх за любимую женщину.
Он стиснул зубы, схватил Эши за руку и поднес Кольцо Мудрости к змеиным глазам Короля намерьенов.
— Что оно тебе говорит? — спросил он.
