«Прекрати размахивать руками».
В памяти всплыл голос отца, спокойный и уверенный, как и тогда, много лет назад.
Рапсодия перестала бессмысленно размахивать руками, позволив течению поднять себя на гребень.
Вода внутри пещеры была холодной, как и в море, зеленые водоросли плавали на поверхности. Рапсодия не видела дна, не знала, какой глубины пещера.
«Отец?» — прошептала она и почувствовала на губах соль.
«Я здесь, детка. Двигай руками медленно. Ну, вот так-то лучше».
«Мне холодно, отец. Я не могу удержаться на поверхности. Здесь слишком глубоко. Помоги мне».
«Успокойся, я тебя поддержу», — сказал отец.
Рапсодия быстро вдохнула и почувствовала, как в легкие проник воздух. Перед глазами у нее возникло улыбающееся лицо отца: мокрые брови и борода, капли воды на щеках — именно таким он предстал перед ее мысленным взором во время путешествия под Землей, по корню Сагии, где она чувствовала себя не менее чужой, чем здесь, в воде.
«Вода не причинит тебе вреда, тебя погубит страх. Успокойся».
«Здесь слишком глубоко, отец».
Она выплюнула воду, попавшую ей в рот, и во все стороны полетели мелкие брызги.
«Глубина не имеет значения, если у тебя голова над водой. Ты можешь дышать? »
«Да-а-а».
«В таком случае не обращай внимания на глубину. Сосредоточься на дыхании. С тобой все будет в порядке. И ничего не бойся. Страх убивает, даже когда тебе не грозит реальная опасность».
В лицо Рапсодии ударила новая волна, и она закрыла глаза.
«Страх убивает, даже когда тебе не грозит реальная опасность».
«Нет, — подумала она. — Я не стану бояться. Не для того я бросилась со скалы, чтобы умереть от соленой воды, которая не собирается меня убивать».
Рапсодия попыталась плыть на спине, цепляясь одной рукой за стену пещеры и прижав другую к раненому боку, чтобы туда попадало поменьше соленой воды, и некоторое время ей это удавалось. Заставив себя отбросить все посторонние мысли, она прислушалась к ритму прилива и уловила его музыку. Это помогло ей сохранять спокойствие.
Прошло много времени — сколько, Рапсодия не знала, — и вода начала постепенно отступать, начался отлив.
Наконец появился уступ. Рапсодия взобралась на него и принялась обдумывать положение, в котором оказалась. Сначала она хотела позвать на помощь Элинсинос, дракониху, чья пещера находилась неподалеку от того места, где ее захватили люди Майкла. Но она была вынуждена отбросить эту мысль: дракониха не могла почувствовать ее в воде, ведь именно поэтому погиб Меритин, возлюбленный Элинсинос.
Потом Рапсодия решила отправить по ветру Призыв Кузена, как уже сделала один раз, призвав себе на выручку Анборна. Но Майкл обладает властью над стихией воздуха. Если ветер предаст ее, Майкл сможет ее найти.
Значит, ничего не остается, как рассчитывать только на себя, решила она.
Никто не поможет ей, кроме нее самой.
Сидя на уступе, Рапсодия задумчиво смотрела на зеленый водоворот внизу.
Вдруг она увидела какое-то движение под поверхностью, словно проскользнул кто-то длинный и очень быстрый.
«Змеи? — промелькнуло в ее затуманенном сознании. — Нет, угри».
В пещере их оказалось полно — наверное, занесло сюда последним приливом. Вот он, источник воды, а заодно и пища. С трудом справившись с отвращением, Рапсодия развязала тесемки на своей порванной рубашке и сделала из нее некое подобие сети.
«Я с этим справлюсь, — сказала она и провела рукой по животу. — Мы вместе справимся, ты и я. И мы отсюда обязательно выберемся».
В пещеру ворвался ветер, что-то свистнул ей в ответ и замолчал.
Сенешаль не стал ждать, пока причалит последний баркас, и принялся разводить черный огонь.
На носу каждого из весельных судов был фонарь, висевший над водой, чтобы освещать мели и рифы, которые баркасы обходили на своем пути между берегом и кораблем. Демон в обличье человека схватил ближайший к нему, с дикой силой вырвав его из крепления.
На солнце вспыхнул край острой проволоки. Сенешаль провел по нему пальцем, и потекла кровь, зашипевшая, точно пламя из другого мира.
Затем он открыл дверцу фонаря и поднял палец, чтобы кровь стекла внутрь.
От алых капель начали подниматься тонкие струйки едкого дыма, которые через несколько мгновений превратились в искры, ожившие на воздухе. Черный жидкий огонь, извиваясь и меняя цвет, бешено плясал внутри стеклянного фонаря, его языки жадно лизали маленький фитилек, который вдруг вспыхнул ярким пламенем.
Потом неожиданно огонь потемнел и, сердито взревев, взвился ввысь, осветив море и пляж.
Майкл повернулся к новому отряду солдат и матросов, которые вышли с ним на берег. Передав фонарь командиру первой группы, состоящей из четырех человек, он потянулся к следующему фонарю.
— Прочешите берег, — приказал он, пока его управляющий разбивал оставшихся людей на такие же отряды. — Проверьте все дома и сараи во всех рыбачьих деревнях. Если найдете ее, вытащите, потом сожгите дом, в котором она пряталась.
Его голубые глаза горели в темноте безумным огнем.
— Если не найдете ее, жгите все, что попадется вам на глаза.
Когда пешие и всадники бросились выполнять его приказ, сенешаль отвел в сторону Кайюса, своего самого лучшего и доверенного лучника.
— Для тебя у меня особое поручение. — В его голосе прозвучало возбуждение, смешанное с нетерпением. — Куинн говорит, что она жила в нескольких днях пути отсюда, в провинции Наварн. Ты доберешься туда по трансконтинентальному тракту и разыщешь крепость, которая называется Хагфорт. Проверь, не вернулась ли она домой. Позаботься о том, чтобы от крепости остались одни угли — вне зависимости, там она или нет. Если во время переполоха встретишь ее мужа, первым делом убей его, — продолжал он, и его худое лицо приобрело жесткое выражение. Теперь стало особенно заметно, что в нем поселился демон. — Но обязательно прихвати с собой что-нибудь на память о нем, любую вещь — медальон, кольцо, прядь волос, — принадлежащую ему.
— Как я его узнаю?
— Считай ее мужем любого мужчину в замке, способного передвигаться самостоятельно, — пожав плечами, ответил Майкл. — Сделай все как следует. Убей всех, кого сможешь, включая детей. Всех до единого! Ты меня понял, Кайюс?
Кайюс кивнул и вскочил в седло.
— И помни: несмотря на то что ты будешь мстить за своего брата, — сказал Майкл с неожиданной веселостью, — ты должен убивать первым выстрелом. В противном случае, даже если тебе вздумается почтить таким образом память бедняги Кломина, у которого руки были как две сосиски, ты зря растратишь стрелы и неожиданно поймешь, что враг превосходит тебя числом.
Глаза Кайюса сузились при столь презрительном отзыве сенешаля о его брате-близнеце, но он промолчал, лишь глубоко вонзил шпоры в бока несчастной лошади, и та понеслась на восток, в сторону тракта, который должен был вывести его в Наварн.
ДАЖЕ ПРИ САМЫХ благоприятных обстоятельствах королю болгов и намерьенскому монарху не следовало отправляться в путь вместе.
В неблагоприятных же обстоятельствах, в которых они оказались, оба с удивлением обнаружили, что между ними сложились вполне приемлемые отношения, рожденные необходимостью.
Ни тот, ни другой не нуждались в дружеской поддержке или беседе. Акмед проводил все свое время бодрствования, изучая мириады вибраций, приносимых на крыльях ветра, в поисках ритма сердца Рапсодии,
