— А что вы здесь делаете? — как бы между прочим спросила Джудит, не замедляя шага: красивые роботы совершенно ее не интересуют, просто ей захотелось вдруг сменить тему.
Он не успел ответить, поскольку Адель заявила:
— Я хочу мороженого!
— Хорошо, детка, сейчас мы купим тебе мороженое. — Джудит зашагала быстрее, надеясь, что навязчивый незнакомец поймет намек и отстанет.
Но этого не произошло.
— Позвольте, я куплю вам мороженое в «Лайонз», — предложил он.
Они как раз проходили мимо известного кафе. Джудит притворилась, что не слышит. Никогда в жизни она не позволит неизвестно кому что-либо ей покупать, а ей самой «Лайонз» не по карману.
— Вон там, Адель, видишь, есть кафе-мороженое. Пошли туда. — И она решительно потащила девочку за собой.
Но настырный француз не отставал, более того, начал рассказывать, что он делает в Лондоне!
— Я приехал на семинар, который проходит в «Блэйкс-отеле», но решил там не останавливаться. Люблю более спокойные, более домашние гостиницы — вдали от суеты.
Джудит удивилась: такому красавчику должны нравиться большие роскошные отели, в которых останавливаются богатые холеные дамочки, с которыми можно завести интрижку.
— А где ваши коллеги? Или они больше интересуются барами «Блейкс-отеля», чем культурными памятниками Лондона?
— Они на заседаниях, мое же присутствие там необязательно. Я читаю лекции о спутниковой связи и ее влиянии на развитие мировых коммуникаций. Сегодня — заключительная лекция.
— А… — Джудит намеренно бросила на собеседника тот же взгляд, каким он посмотрел на нее несколькими мгновениями раньше. — Оказывается, ум и красивая внешность иногда, как это ни странно, могут сосуществовать.
Его красивые чувственные губы опять растянулись в улыбке.
— Браво, — сказал он и отвесил легкий поклон.
Джудит понравилось, что незнакомец не обиделся. Вот Бернар, например, сразу бы вскипел: он всегда хотел быть на высоте, и любая насмешка причиняла ему настоящую боль.
Они свернули в один из переулков Грейт Камберленд, где многочисленные туристы рассматривали витрины дорогих магазинов.
— Вашим контрактом оговорено какое-то свободное время? Я имею в виду, вечером, — вкрадчиво добавил он, — когда дети спят?
Вечером. Так я и знала, подумала Джудит и резко ответила:
— Нет.
Даже если бы оно у меня и было, говорили ее глаза, я не собираюсь тратить драгоценные минуты на кого попало.
— Оказаться в Лондоне и совершенно не иметь свободного времени? Это просто преступление!
Да, он явно ничего не понял. Его наглость граничит с эгоизмом!
— Я здесь на работе, а не в отпуске, — насмешливо пояснила Джудит. — Мои работодатели тоже не в отпуске. Они приехали на медицинскую конференцию. И все же мне удалось кое-что здесь посмотреть!
— Да? И что же вы видели?
— Наверняка больше, чем вы! — парировала она. — Мы побывали в квартале Темпл, осмотрели воспетый всеми поэтами Фонтанный дворик, несколько раз катались по Темзе. С верхней площадки отеля любовались окрестностями. Оттуда, кстати, открывается потрясающий вид на Сент-Мэри. А прошлой ночью был фантастический закат.
Последняя фраза явно была ошибкой, потому что незнакомец съехидничал:
— Как романтично! Наблюдать закат в компании детей! На закат нужно смотреть с мужчиной.
— А может, мне больше по душе общество детей, чем мужчины, — парировала Джудит, вспомнив Бернара. Когда она застала его на балконе обнимающимся с другой женщиной, как раз был удивительно красивый закат.
— Вы не любите мужчин? Или одного конкретного мужчину? Неудачный опыт?
Ирония, прозвучавшая в его голосе, окончательно разозлила Джудит. Какое самодовольство! Как будто женщины никогда ему не отказывали! Но есть женщина, которая тебя, голубчик, презирает! Тебя и всех остальных красавцев-французов. Сейчас Джудит думала не только о Бернаре, но и о своем зяте. Фред Вудс, чья мать была француженкой, как метеор, ворвался в мир Кэт, сестры Джудит, и превратил жизнь бедняжки в настоящий ад.
— Нет, я люблю мужчин, — спокойно сказала она, останавливаясь у входа в кафе-мороженое. — Я только терпеть не могу красивых холеных французов. Уж слишком самонадеянны и ненадежны!
Их взгляды встретились. Всего на один миг, как оказалось потом, роковой миг.
— У вас колдовские глаза, — пробормотал незнакомец, но именно в его глазах зажегся бесовской огонь, грозящий околдовать Джудит. — Дымчато-серые, с черными крапинками… Альковные глаза.
Джудит почувствовала, что проваливается куда-то. Альковные глаза! Но ей удалось быстро взять себя в руки.
— Уж моей-то спальни вы точно никогда не увидите!
— А как насчет моей? — Он хищно улыбнулся.
У Джудит перехватило дыхание.
— Только в ваших мечтах!
Его красиво очерченный рот тронула улыбка.
— Ммм… женщина, способная постоять за себя… Мне это нравится.
— Хочу мороженого, — заныла Адель.
— Сейчас, зайчик… Мы уже пришли.
Джудит резко толкнула дверь и вошла в кафе, пропустив вперед девочку. Забавно, но Мак продолжал крепко спать.
Пока Адель лакомилась мороженым, Джудит проклинала себя за несдержанность. Зачем было так вызывающе грубо разговаривать с незнакомым человеком, обзывать его соотечественников самонадеянными и ненадежными? Совершенно не в ее стиле. Просто этот тип слишком похож на Бернара, наверняка такой же обаятельный, красивый, самодовольный бабник! И все же грубить не следовало. Нужно догнать его и извиниться!
Хотя… хотя вряд ли несколько резких замечаний способны пробить броню наглости и надменности. Нет, француз явно это заслужил. Он первый заговорил с ней! Мог бы и пройти мимо. Альковные глаза! Самонадеянных мужчин необходимо ставить на место!
Джудит вышла из кафе и, к своему удивлению, нашла незнакомца на прежнем месте. Он разглядывал витрину дорогого магазина мужской одежды. Но не успела девушка и шагу ступить, как француз сразу же оказался рядом.
— Вы должны дать мне шанс исправить плохую репутацию, которую мы, французы, имеем в ваших глазах, — сказал он с дружеской улыбкой. — Не все французы без чести, без совести, — заверил он Джудит. — Хотя, случается, мы бываем и такими. — Несмотря на веселые глаза, вид у него был самый что ни на есть покаянный. Ох, лукавый! — Позвольте доказать вам это, — льстивым тоном продолжал незнакомец. — Давайте где-нибудь посидим после того, как вы уложите детей спать. Прямо в отеле, если вы не хотите его покидать. В баре, — быстро прибавил он, желая показать, что больше не думает об альковах.
Не успела Джудит отказаться, как француз тронул ее за руку. Джудит вздрогнула, по коже пробежали мурашки. Никогда еще прикосновение мужчины не вызывало у нее подобных ощущений. Это отвращение, промелькнула быстрая мысль. Негодование. Все что угодно, только не удовольствие.
— Прошу вас… Завтра я покину Лондон.
Значит, сегодня я вижу его в последний раз, подумала Джудит, почему-то не почувствовав при этом ни удовлетворения, ни облегчения. Наоборот, ощутила неприятно удивившую ее напряженность во всем теле.
— Не могу, — выдохнула она. Вспомни Бернара, подсказывал ей внутренний голос. Вспомни, как он
