- Холост. И, наверное, уже не женюсь.
- Что так? Неужели ты стал женоненавистником. Я помню, в институте ты пользовался успехом у слабого пола.
- Бог с тобой, я обожаю женщин, преклоняюсь перед ними, - Леонид улыбнулся. – И я постоянно влюблен.
Сергей понимающе кивнул, на самом же деле ему стало легче оттого, что в этом у Звягенцева, возможно, есть проблемы. По опыту врача он знал, что убежденный холостяк - почти патология: неуверенность в себе, идущая с детства, что-то вроде неосознанного страха, возникшего в силу оборонных рефлексов. В своей практике Сергей часто сталкивался с подобными случаями. Впрочем, относительно Леонида он мог ошибаться.
- Понимаю, зачастую женщины стимулируют нас на подвиги. Но только не жены, - пошутил Сергей.
- Что-то в этом роде. Мне необходимо чувствовать себя свободным, а семейная жизнь – сплошной долг. Прав-да, наследник у меня все-таки есть, - признался Леонид. – Он родился без моего ведома, но теперь я даже этому рад.
Сергей сразу же сник. «Боже мой, почему одним дается все, а другим ничего?» – подумал он. У них со Светланой не было детей. К врачам ни он, ни она не обращались, опасаясь узнать, что кто-то из них бесплоден. За этим последовали бы упреки и ссоры, а этого они со Светкой не хотели, да и надежда оставалась, что может быть, когда ни будь, появится малыш.
- Такой бутуз, моя копия, - продолжал Леонид, не замечая, что своими рассуждениями о наследнике мучает Сергея.
- А ничего, что ты выпил и сел за руль? – сменил, волнующую его тему Сергей.
- Все нормально. Не переживай, доза крошечная. Ну что, заедем в церковь?
- Да, пожалуй. Только не гони.
Звягенцев осторожно вырулил на шоссе. Водил он действительно отлично, машина будто плыла по дороге.
- Очень интересный случай с твоим другом. Возможно, он поможет мне в моей докторской, - задумчиво проговорил Звягенцев, не отрывая глаз от дороги; чувствовалось, что все его мысли крутятся вокруг этой истории.
- Ты пишешь докторскую диссертацию? – спросил Сергей. Он уже устал удивляться успехам однокашника. – Зачем? Ты и так достиг невероятных высот.
- Раньше и я так думал, пока не совершил небольшое открытие.
- Открытие, какое, если не секрет?
- Пару лет назад я столкнулся со сложным явлением взаимодействия человеческих биополей с окружающим миром. Оказывается, наши поступки теснейшим образом связаны с Вселенной; от них зависит, будет ли человек здоров и счастлив, или же тяжело болеть и бедствовать. Даже судьба будущих детей зависит от того, какие поступки, мысли и эмоции мы приносим в мир.
- Если я тебя правильно понял, рождение детей тоже связано с нашими поступками? – осторожно спросил Сергей, мысленно перебирая в голове, в чем он мог согрешить.
Леонид оторвал взгляд от дороги, и с интересом посмотрел на приятеля. Каким-то внутренним чутьем он угадал, что этот вопрос является самым главным в жизни Сергея.
- Рождение ребенка зависит от многих причин. Иногда в бесплодии виноваты наши предки: бабушки, прабабушки, дедушки, прадедушки. Возможно, кто-то из них не хотел иметь детей, и только сейчас программа уничтожения начинает отрабатываться.
- Но ведь это не справедливо! – воскликнул Сергей.
- Напрасно ты возмущаешься, в нашем мире все устроено справедливо, но не всегда эта справедливость нас устраивает, - Леонид засмеялся. – Какой каламбур получился! Мы заботимся о чем угодно: о своем здоровье, карьерном росте, жилищных условиях, имидже, а вот о чистоте духовной нам заботиться некогда. Вот если нас всех вывернуть на изнанку, мы бы выглядели полными уродами.
- Интересный у нас получается разговор, - задумчиво проговорил Сергей. – Оказывается, я жизни совсем не знаю. Вот у меня в клинике есть один больной, так он рассуждает точно так же, как и ты.
- Тогда почему он лежит в твоей клинике? – усмехнулся Леонид.
- Старик просто не выживет в нашем жестоком мире.
Леонид с сожалением вздохнул, спорить было бесполезно. Сергей абсолютно прав: такие люди должны жить либо в монастырях, либо за стенами психиатрических клиник, иначе погибнут.
- Ну, вот мы и приехали, - сказал Леонид.
Он остановил машину у ворот небольшой церкви. В десяти минутах ходьбы от нее находилась психиатрическая больница, где работал Сергей. Два богоугодных заведения разделял старый заброшенный парк, который Сергей видел только из окна своего кабинета. Парк и территория больницы были ограждены высокой бетонной стеной. Старый священник часто навещал больных, но эти посещения не вызывали интереса у вечно занятого главврача.
Возле ограды при входе на территорию церкви сидели нищие. При появлении дорогой машины в их рядах произошло заметное оживление, они подтянулись поближе к воротам в ожидании милостыни. Звягенцев поморщился, вид грязных, плохо одетых людей вызывал у него брезгливость. Из кармана пиджака он достал бумажник и, заглянув в него, чертыхнулся.
- Сережа, у тебя есть мелочь? К сожалению, у меня одна валюта.
Сергей достал из кармана брюк несколько мелких купюр и, не считая, сунул в протянутые руки.
Леонид первым вошел во двор церкви и растерянно остановился.
- Да тут у них ремонт!
И действительно посреди двора стояла бетономешалка, вокруг нее суетились строители, которые, не стесняясь того, что находятся на территории храма, безбожно матерились. Рядом с рабочими стоял высокий плотный человек, своим внешним видом резко отличавшийся от строителей.
– Извините, вы нам не подскажете, где мы можем найти отца Алексия? – обратился к нему Звягенцев.
- Я рад, что наш храм посетили такие уважаемые люди. Позвольте представиться, отец Серафим, - широко улыбаясь, проговорил священник.
- Очень приятно, святой отец. А где отец Алексий? – нетерпеливо переспросил Леонид.
- Он болен. Но если вам нужен священник, я могу помочь, - сказал отец Серафим, продолжая улыбаться.
- Когда отец Алексий поправится?
- Даже если он и поправится, здесь вы его не застанете, - сдержанно ответил отец Серафим, теряя интерес к уважаемым людям.
- А вы не подскажете его адрес? – поинтересовался Звягенцев, пристально глядя на отца Серафима.
- Не знаю. Извините, меня ждут дела. Если вам больше ничего не нужно, я, с вашего позволения, пойду, - лицо священника приняло озабоченное выражение. – Кстати, отца Алексия отстранили от служения в этом храме за неуважительное отношение к прихожанам и пренебрежение к своим прямым обязанностям.
- Интересный священник, скажу я тебе, Сережа, - хмуро заметил Леонид, когда отец Серафим отошел на приличное расстояние. – Я посмотрел его полевую структуру, и ты знаешь, к какому выводу пришел? Величина искажений достигла максимального предела, похоже, у него произошел полный распад духа. Складывается такое впе-чатление, будто он не Богу служит, а дьяволу.
- Да ладно, мы все не без греха. Этот поп просто хапуга, любит богатеньких прихожан. Ты мне лучше скажи, где нам отца Алексия искать? – поинтересовался Сергей, направляясь к машине. В этот момент, кто-то дернул его за рукав. Это был нищий, которому он давал деньги.
- Простите, но у меня больше нет мелких денег, - сказал Сергей.
- Все равно, - махнул рукой нищий. – Все равно околевать. Без нашего батюшки нам одна дорога! – воскликнул он, указывая пальцем на землю.
