измазала…
– Да и бог с ней, с лисой. Ты забыла – у нас кот.
– Ты мне лучше скажи, кто нам в дом тесто приволок и на столе оставил? – допытывалась супруга.
– Так это что, на Тимке тесто, что ли? – не поверил Акакий.
– Тесто. Вот, попробуй, – протянула Клавдия кота прямо в нос Акакию. – Тесто. Только уже перекисшее. Где ты его взял, горе мое?
– Так это ж Петр Антонович в магазин ходил! Он хотел, чтобы ты пиццу нам сготовила. А они с маменькой собирались в бассейн. Он еще и сосиски притащил, и сыр, и… Тимка! Где сыр, я тебя спрашиваю! А сосиски?
Кот глупым не был. Он слопал все колбаски, еле справился с сыром, а что осталось, загнал под диван. Теперь он понял, что пришло время разборок, и, прижав уши, потрусил в спальню, чтобы как следует обтереться о шелковое покрывало.
Кота поймали и в наказание долго мыли всякими мылами и шампунями. Кот в знак протеста орал диким ревом. Соседи долбили по батарее, Клавдия покрывала их отборными интеллигентными ругательствами в сливную дырку ванны, Акакий поливал из душа и животного, и любимую жену.
Едва успели супруги вымыть кота, как появилось старшее поколение. Петр Антонович настойчиво дергал носом – пытался уловить запах горячей пиццы, но ничего не унюхал и в знак протеста включил по телевизору тяжелый рок на полную мощность. Оглушенная Катерина Михайловна материла почему-то родного сына. В общем, вечер показался нескучным.
Глава 7 Крабы – в постель
Утром Распузонов разбудил настойчивый звонок в дверь.
– Я к вам пораньше, как вы и просили, – заявился с полными пакетами Жора.
Клавдия мельком глянула на часы и ахнула:
– Сдурел совсем, да? Времени без пяти шесть! Куда в такую рань?
– Так сами же просили! – не смутился Жора. – Вы, если что, спите, а я в гостиной подежурю, сон ваш охранять буду. А то ну как проспите? А Вадик, он ведь не ждет!
Клавдия махнула рукой и отправилась досыпать. Вставать раньше десяти она не умела, а ежели такое случалось по большой необходимости, весь день потом зевала и чувствовала себя вареной. Когда дрема сладкой лапой прикрыла ей глаза, над головой раздался звонкий шепот:
– Клавдия Сидоровна, вы спите, спите, – старался не потревожить ее Жора. – Я только хотел спросить: в крабовый салат что кладут?
– Ложку! – рявкнула Клавдия и перевернулась на другой бок.
Жора перебрался на другую сторону.
– А вместе с ложкой? Как его делать, салат-то?
– Спроси у Каки, он у нас салатами занимается.
Жора исчез. Клавдия снова забылась, но теперь над ухом раздался сонный голос мужа:
– Клавочка, а как салат из крабов делать?
– Кака! Какой дурак делает салат в шесть утра? – взревела сиреной Клавдия Сидоровна. – Салат из крабов утром делать категорически запрещено! Закон по защите животных запрещает теребить крабов в шесть утра!
Клавдия попыталась уснуть, однако визгливый голосок свекровушки снова выдернул ее из сна:
– Клавдия, научи мальчика, как нужно готовить салат! Жорочка хочет сделать нам приятное!
– Мамаша! Идите и покажите, как готовить этот клятый салат. А я вообще больше борщи уважаю! И не смейте будить меня! У меня сегодня ответственный день!
Разгневанная Клавдия еле успокоила нервы и уже собралась отбыть в царство Морфея, как над ухом раздался уже совсем робкий шепот:
– Клавдия Сидрна… а как борщ варить? Там только одни овощи? Или…
В общем, Клавдию трясли время от времени на протяжении трех часов. В девять, измученная и дерганая, она выползла к столу. Стол радовал. Три тарелки борща дымились свекольным ароматом, в центре красовалась салатница с накромсанными крабами и бутерброды с толстым слоем масла и горчицы.
– Добро пожаловать к столу! – лучился Жора. – Я тут сообразил скромный завтрак, чтобы вы не с пустым желудком, так сказать… Я ведь понимаю, когда вы так молчите, серьезное дело на себя взваливаете!
– Это что, завтрак? – изумилась Клавдия. – Да тут нам с Акакием на весь день пропитания хватит!
– Ничего, Клавочка, я управлюсь, – уже вовсю работал ложкой Акакий Игоревич, поглощая один бутерброд за другим и захлебывая масленое великолепие борщом.
Не успела Клавдия пододвинуть к себе тарелку, как в дверях показалась свеженькая чета старичков.
– А вот и мы-ы! Решили пораньше встать, чайку, так сказать, попить, – блеял Петр Антонович.
Сзади его толкала к столу Катерина Михайловна, которая нервно шипела:
– Ну чего ты топчешься-то? Сейчас они весь салат умнут…
