– А ты че тут торчишь? Из райсобеса, что ль, засланная? – насупилась хозяйка. – Я те сразу грю – никуда платить не стану! Это вы мне все платить должны, потому как я есть самый страшный инвалид.
– Я от Юноны. Можно пройти?
– От Нонки? – вздернула брови хозяйка. – А че тогда торчишь тут? Полчаса на ее убила, а она ни мычит ни телится! Входи. Нонка чево, жрачку послала? А чой-то ты без сумки?
Женщина засыпала Зинаиду вопросами, однако в квартиру все же впустила. Жилище оказалось крайне запущенным – на железной кровати высились кучи барахла, колченогий стул валялся кверху конечностями, старый, но еще крепкий сервант был до отказа набит грязной посудой, окна покрывал вековой слой пыли, а пол сильно смахивал на географическую карту – с бурыми подтеками от засохших напитков и с островками песка и земли. Единственное, что здесь было чистым, так это здоровенная рыжая красавица-кошка, которая валялась на куче тряпья и с самым брезгливым выражением на мордочке следила, как по стене путешествует одинокий таракан.
– И ты почему ничо не достаешь? – недобро спросила Валентина Наумовна. – Зажилить хочешь? Тебя зачем Нонка прислала?
– Понимаете, меня Юнона и не присылала вовсе. Я ее ищу. Срочно надо.
Пожилая леди смачно икнула, потом еще раз спросила наудачу:
– Дык ты, что ль, без продукции будешь? А чево я жрать стану? У меня все ужо скончалося! Значица, сама беги в магазин. Ежли не побегишь, я тута спецьяльно передо тобою раскорячуся и зачну помирать. От голоду. У тебя ручки нету? Хочу записку оставить потомкам, что это ты меня голодом сморила, гадина.
Старушка, не мешкая, тут же устроилась на полу, сложила руки, все в толстых венах, у себя на грязном халате и добросовестно, во всю глотку заохала. Зинаида опешила от такой наглости, но все же решительно тряхнула головой и строго пообещала:
– Куда угодно укладывайтесь и помирайте от чего вам нравится! А я приеду домой и устрою Юноне скандал – зачем же она собственную мать до такого состояния довела?
Хозяйка вскочила и удивленно уставилась на Зинаиду.
– Да ты че ко мне с какой-то Юноной прикопалась, а? У меня и знакомых-то таких нет! Юнона да Юнона… Есть у меня внучка Нонка, и все, а больше и никого не имеется.
Зинаида и сама уже стала подозревать, что попала не по адресу, но на всякий случай решила уточнить:
– Подождите, но разве ваша дочь не привозила к вам зверского вра… тьфу ты, ветеринара? Разве дочь не лечила вашу кошку?
– Дочь? Лидка, что ль? Да она как мне внучку на руки сбросила, так боле и не появлялась, зараза такая. Пропала без вести. Геройски. А мне за ее никто не платит. Хошь бы каку пензию по утере кормильца дали… И ведь никто не скажет, то ль она уже померла давно, то ль где так болтаецца… Каку кошку она тебе лечить будет? Я тут недавно сама чуть не сдохла – спирт попался некачественный, так меня хошь бы одна холера опохмелила…
– А кошку вашу никто не лечил?
– Не, ну Нонка когой-то привозила. Да, стручок какой-то приезжал, ковырялся в моей Хризантеме. Чего уж там искал? Это кошку мою так прозывают – Хризантемой. Нонка назвала. Ей-то она вон какой пакетище жрачки навезла, а мне… Так ты пойдешь в магазин, аль мне самой бежать?
Зинаида поднялась. Черт с ними, с деньгами, купит она бабке продуктов, а то, глядишь, и правда скончается от голода.
– Я сбегаю, только вы хоть посуду помойте да со стола на кухне уберите, а то ж некуда тарелку поставить.
– Ага, я щас приберу, а ты ступай, не волновайся, я мигом, – засуетилась старушка и потрусила на кухню. – Ты заздря деньгами не швыряйси, никаких пакетов салофановых не покупай, на-ко вот сумочку, сюда всю провизию и склади. Купи курицу на ужин, что ль. Курицу-то умеешь готовить? Да, и ишо – водку не бери, она в ларьке поганая, лучше портвешок. Дешево и со скусом. Две бутылки возьми.
И старушка сунула в руку Зинаиде цветастый комок.
Если у Корытской и были сомнения, сюда ли наведывается Юнона, то сейчас они окончательно растворились. Бабулька сунула ей в руку сумочку из цветной болоньи, которую собственноручно сшила сама Зинаида для картошки. Сумочка уже давненько утерялась, и Корытская про нее давно забыла, а теперь родная вещица ей здорово помогла – принести ее сюда могла только Юнона, значит, адресом Корытская не ошиблась.
Через полчаса Зинаида уже стучала ногой в обшарпанную дверь.
– Юй, как ты быстро! – обрадовалась новая знакомая.
Естественно, старушка и не думала наводить порядок в пищеблоке. Зинаида по-свойски, не снимая обуви, прошла на кухню и устроила сумку с покупками на полу.
– А давай-ка по маленькой! – потерла ладошки Валентина Наумовна.
– Ну уж нет, – не согласилась Зинаида и сурово насупилась. – Сумки не трогать. Пока я здесь не наведу чистоту, никакой не будет – ни маленькой, ни большой!
Старушка крякнула и потащилась за тряпкой и ведром.
Зинаида управилась довольно быстро – она просто сгребла все со стола в большой пакет и всучила его хозяйке:
– На мусорку!
– Ага, потом оттащу, – затрясла химией хозяйка.
– Никаких «потом», сейчас же! А я перемою эту красоту в раковине.
