С этими словами супруг поднялся, поклонился до земли и, не разгибаясь, продолжил:
– А посему – вот мне Бог, а вот порог.
– Чего-о? – присев на корточки, заглянула ему в лицо супруга. – Ты про какой это порог? Прости, Моня, не хотела, но…
С этими словами она обхватила мужа поперек туловища и поволокла его в ванную.
– Сейчас душик примем, а там…
– Я не хочу душик! – болтал ногами Мефодий Сидорович. – Я не перенесу насилия! Я потому что уже совсем отчаялся! А ты!!! Вот своего Коноплева ты бы не посмела так вот – за брюхо в ванную тащить!
– Коноплева?! – удивилась Валентина, и супруг рухнул на пол. – Моня, поднимайся… Моня! А чего это ты про Коноплева вспомнил? Ну да, приходил он к нам, так я его чуть с лестницы не спустила. Мерзавец эдакий, наповадился! Будто я ему какая женщина гулящая! Да что ж я, стыда не знаю, что ли? Да на кой он мне сдался этот прощелыга?! Чего ты сидишь улыбаешься?
Мефодий Сидорович и в самом деле сидел на полу и счастливо улыбался во весь рот.
– Валюша, ты его правда с лестницы скинула?
– Хотела скинуть, так он отскочил, кузнечик! Я уж не стала за ним по всему подъезду скакать, а то бы я его…
Муж вдруг подскочил, кинулся к супруге на шею и принялся целовать ей волосы и щеки.
– Валенька! Валюша моя! Ты ж не представляешь! Я же…
– Да что ж ты творишь-то?! – хихикала женщина. – Ведь прямо как сдурел! Чего это тебя сегодня так развезло, ведь и не пил почти… Моня, я тебе… Моня! Да Моня же! Ну все! Ну хватит! Пойдем, ты хоть поешь как следует и будем смотреть подарки. У меня уже никакого терпежу нет, а без тебя не хотела… Давай я за тобой тарелочку помою… А и пропади она пропадом, эта тарелочка! Пойдем подарки смотреть!
– Нет уж, Валюша, я сам быстренько помою, и пойдем.
И снова на душе стало легко и просто. Они все время о чем-то говорили, какие-то мелочи вызывали у них дикое веселье, и вообще со стороны могло бы показаться, что люди весьма почтенного возраста просто перебрали со спиртным.
– А куда ты подарки спрятала? – спросил Мефодий Сидорович.
– Я их к нам в спальню уложила. Пойдем.
Подаркам Валентина всегда радовалась, как ребенок.
– Ой, Моня!!! Ты только посмотри! Наши-то детки мне гриль подарили! А я о нем столько слышала, а вот как с ним обращаться…
– Ничего, разберемся… А вот это что?
– А это… это подарок Павлины Марковны. Ты знаешь, она мне сегодня всю кровь выпила… – покачала головой Валентина, и тут же ее лицо разгладилось. – Моня-а-а! Ты только посмотри, что она подарила! Новый свитерок нашей Бонике! А еще такую же шапочку и носочки!
– Носочки можно вместо сапожек носить.
– Правильно! Прямо сейчас же нарядим и отправимся с ней гулять в обновах… Боника! Боника, иди ко мне, девочка моя! Посмотри, что тебе тут надарили! Боника!
Собачонка не откликалась.
– Моня, а чего это Боники я давненько не видела? – вдруг насторожилась Валентина Адамовна. – Боника! Боника, ты куда провалилась? Боника!
Мефодий Сидорович уже не кричал, он бегал по всей квартире и заглядывал под диваны, кресла и шкафы. Собаки нигде не было.
– Погоди, Валюша, сейчас она сама прибежит, – успокаивал он супругу, смутно понимая, что никто сейчас не прибежит, собачонки нет.
Он достал из кухонного шкафчика пакетик с собачьим лакомством и принялся нещадно им шуршать. В любое другое время Боника уже повизгивала бы у ног хозяина, но сейчас она даже не отозвалась.
– Боника! Бонечка! – открыв дверь, кричала Валентина в подъезд. – Моня, она убежала.
– Валюша, успокойся, – отводил глаза муж. – Ну куда она могла убежать?
– Она убежала на улицу, – уже всхлипывала любящая хозяйка. – Я, конечно, понимаю… Ты, наверное, будешь обижаться и говорить, что я… что я собаку люблю больше, чем тебя, и ты ее любишь не так сильно, как я, но… Но мы же ее не оставим пропадать, правда же, Моня?
Мефодий Сидорович уже натягивал куртку.
– Погоди, Моня, я с тобой, – торопливо стягивала нарядное платье прямо в прихожей Валентина Адамовна. – Моня, помоги, там за шпильку зацепилось.
– Валя, я сам, сиди дома.
– Я с тобой, – упрямо сдвинула брови жена. – И, Моня, не спорь со мной сегодня.
Они вышли на улицу, и их обдало холодным ветром.
– Валюша, лучше бы ты дома сидела.
– Дома я бы с ума сошла, – вздохнула жена, и окрестности огласились ее зычным кликом: – Боника-а- а-а! Боника-а-а-а! Ко мне! Иди к мамочке-е-е!
Неизвестно, куда подевалась собачонка, но во дворе ее тоже не было.
– А может быть, она попала под машину? – вдруг снова всхлипнула женщина и заревела, как маленький ребенок. – Она не… не умеет пе… переходить ули… улицу… А сейчас та… такие води… водители! Так носят… носятся!
– Пре! Кра! Тить! – вдруг сурово рявкнул ее тихоня Моня. – Не сметь хоронить собаку, пока мы ее не найдем! Ясно тебе?!
– Я… ясно, – испуганно захлопала глазами жена. – А к дороге пойдем?
– Разумеется! И никакой мне чтоб самодеятельности! Слушать мою команду, ясно?!
– Ясно…
Они бродили возле дороги, заглядывали в закоулки и даже прошлись возле темного школьного двора. Собаки не было.
– Моня… погоди-ка… Ты слышишь? – вдруг насторожилась Валентина Адамовна.
Мефодий Сидорович и сам уже слышал какое-то слабое повизгивание, только еще не понимал, откуда оно доносится.
– Это…
– Я просил мне не мешать! – строго прервал супругу муж. – Я думаю, это там… Вон оттуда пищат… Из этого люка.
Они торопливо подбежали к здоровенной, наполовину открытой крышке люка возле школьного двора. Просто непонятно, как это рядом с детским учреждением находилась такая мина замедленного действия. И это хорошо, что попала собака, а если б ребенок? Нет, они с Мефодием обязательно крышку закроют, да еще и проверят, хорошо ли лежит.
Так думала Валентина, а сама уже пыхтела, оттаскивая тяжелую крышку.
– Валя, ну чего ж ты ухватилась? Я ж сам! – отталкивал супругу от люка Мефодий Сидорович.
– Да куда ты меня…
– Я сказал, я сам!
Валентина послушно отступила. Поскуливание доносилось именно из этого люка. А если Боника скулит – значит, живая.
– Боника, девочка моя, – принялась звать Валентина Адамовна. – Сейчас мамочка тебя достанет.
– Папочка ее доставать будет! Чего это мамочка полезет? – изучал открытый люк Мефодий Сидорович.
Собачка внизу заскулила громче.
– Ой, Моня! Она так плачет! У нее такой голосок сделался… – снова тихонько заплакала Валентина.
– Сейчас достанем… Только здесь же лестницы нет… – раздумывал муж. – А высота небольшая.
– Ой, Моня, она сейчас умрет там!
– Спрыгнуть-то я спрыгну, а вот назад как? – размышлял Мефодий Сидорович. – Валя, давай позвоним в службу спасения.
Валентина горько махнула рукой.
– Да что ты! Так они и поедут! Вон у тети Ани кошка на дерево залезла, так они ее вместе с кошкой
