– Экскюьз ми… Вот из ё адрес?.. (написано по-русски, потому что именно так и звучало)
Владелец:
Мадам кивает головой (ага, мол, поняла) и дальше Сене:
– Сеня, нууу… Это как… ехать к Бэлле… только на втором светофоре направо…
Аут!!!
P.S. А мне-таки повезло. Я купил практически новые горные лыжи
Зима все-таки не за горами…
Преамбула. Живу в Нью-Йорке, в многоквартирной высотке, где полным-полно как белых (в том числе русских), так и негров, малайцев, китайцев, арабов и прочих латиносов. Еще около дома бассейн, а в Нью-Йорке – дикая жара с самого начала лета. Стало быть, за два месяца лежания на берегу бассейна успела загореть совершенно обалденно. Все знакомые и даже незнакомые в лифте на все лады расхваливают мой загар. Привыкла.
Амбула. Вхожу в лифт. По дороге с моего 15-го этажа вниз лифт периодически останавливается и подбирает новых пассажиров. Всех вновь вошедших придирчиво оглядываю и сравниваю их загорелую кожу со своей. Вошедшие безнадежно проигрывают. Наконец последней в лифте появляется молоденькая негритяночка. Автоматически кидаю взгляд на ее ножки-ручки, затем на свои, грустно вздыхаю и так же на автомате выдаю:
– И где это вы так замечательно загорели?..
Несмотря на хваленую политкорректность, народ из лифта просто выползал.
Всем известно, что в Израиле живут в основном евреи, и фамилией типа Рабинович или Шмуклер вроде бы никого не удивишь. Но… Есть у нас сотрудник по фамилии Шварцман и сотрудница марокканского происхождения. Так вот, после безуспешных попыток правильно прочитать его фамилию, она ему и заявляет:
– Ты же не в России – поменяй фамилию на нормальную, еврейскую.
Несколько лет назад был в Лондоне.
Захотелось экзотики – выпить джина.
Захожу в «паб» и говорю барменше:
В ответ слышу:
Короче говоря, не понимает. Произношение у меня не оксфордское, да и во рту пересохло.
Делаю вторую попытку – опять не понимает.
Третью – барменша аж через стойку перегнулась, так хочет понять, чего мне надо.
Плюнул про себя и говорю:
Мой друг Влад – педиатр в Америке. Недавно к нему на прием привели мальчика лет девяти. В очечках, умненький такой, как ослик Иа.
Дали ему баночку для анализа мочи. Говорят, мол, пописай сюда.
А он так, со знанием дела, типа «всех вас насквозь вижу», говорит:
– А что, у вас туалет не работает?
В Израиле при сдаче экзамена на аттестат зрелости можно выбрать русский язык как иностранный, чем пользуются дети многих иммигрантов из России.
При этом в вопросах предлагается дать толкование многим не часто встречающимся словам. Сын моих знакомых на вопрос «Что такое мутовка?» (приспособление, не дающее сбежать кипящему молоку, – для тех, кто не знал или забыл) ответил:
– Женщина легкого поведения.
Как жаль, что результаты не учитывают «чувство языка»!
Американцы очень любят по всяким праздникам устраивать что-то вроде шведского стола – банкета для сотрудников компании. Одна российская дама была очень возмущена поведением американцев после такого мероприятия.
– Я им говорю, а они ни хрена не понимают.
На вопрос, что же такого ты хотела?
Привожу буквально:
– Я их прошу:
Живу я в солнечной Флориде и работаю в МакДональдсе. Вместе со мной работает один поляк.
Что ни говори, а что-то общее у наших народов все-таки есть. Так, как-то американцы нашей компании всерьез заинтересовались производством горячительных напитков в домашних условиях. Особенно после объяснения, что самогон – это та же текила, только крепче.
Поляк стал объяснять технологию: тара, процессы, сырье… Все выглядело нормально, пока он не дошел до дрожжей. Так как английским он владел не достаточно хорошо, то слово «дрожжи» перевел как «
Когда до нас с поляком дошло, что было сказано, – у нас началась истерика. А после я еще добавил:
– «
Американцы отказались с нами разговаривать, сказав:
– Что русские, что поляки – это одно и то же, одним словом – сумасшедшие.
Зато мы вспоминали эту историю долго.
Живу я в Нью-Йорке и вот возвращаюсь поздно вечером домой, уставшая такая, еле ноги тащу. А еще и с сумками. Выхожу на какую-то улочку – темнота, страшновато… И вдруг ниоткуда передо мной вырастают два огромных негра, братва такая. Ну, думаю, приехали. Бежать не могу – каблуки высокие; кричать вроде еще рано… Стою, проходу-то нет. Один нагло так на меня смотрит и говорит:
– Кто «84-й год» написал?
«Ни фига себе вопросики», – думаю. Ну ладно, говорю:
– Джордж Оруэлл.
Негр, все еще преграждая мне дорогу, поворачивается к другу и говорит:
– Вот видишь: красивая и умная…
Меня тихо начинает на «ха-ха-ха» пробивать, но вроде еще отделаться как-то надо. Говорю:
– А в каком году-то, знаешь?
Негр перекосился весь, убрал руку, освобождая дорогу, и раздраженно говорит братану:
– Нет, эта слишком умная!
Шла смеялась всю дорогу. Вот такие у нас тут негры…
История, значит, такая. Живу я в Торонто. А Торонто – город большой, мегаполис, а чтобы было удобно передвигаться по городу построены «хайвэи» – скоростные дороги по- нашему. И вот, значится, еду я по такому «хайвэю» по средней полосе где-то километров так под 130 (хотя там установлен знак максимум 100), справа и слева тоже летят машины на приблизительно такой же скорости. И вдруг замечаю в зеркало заднего обзора, что какой-то мудила меняет все полосы, чтобы обогнать, – натурально мечется. А так как машины идут с одинаковой скоростью, ему это не удается. Тогда он устраивается за мной и начинает усиленно мигать фарами и ожесточенно сигналить, что я, естественно, игнорирую. Так мы проехали где-то километра три, и мне надо было съезжать с этого «хайвэя», что я и сделал. В этот момент этот чудак, поравнявшись со мной, протягивает руку в мою сторону и показывает жестом будто в меня стреляет – ковбой сраный. Я ответил ему, покрутив пальцем у виска. Это его и взбесило. И он решил показать мне «фак». Я, подумав: «Ах ты, сраный ковбой, показываешь мне
