— Эй, почтенный! Вина, да погорячее!
Старик принес чайник. Посетитель его потрогал.
— Я ведь просил погорячее, а это холодное!
— Да вы отведайте, оно горячее, — робко возразил старик.
— Не перечь, делай, что велят!
Старик принес другой чайник.
— Вот пожалуйста, горячее и не бывает!
— Не бывает, говоришь? Прекрасно. Только я передумал — налей мне холодненького!
— Зачем же просили горячего?
— Не твое дело, хотел и просил! И закуски мясные неси!
— Вы же знаете, господин, что в деревенском трактире нет мясных!
— Нет?! — вскочил посетитель. — Но я деньги плачу!
Он замахнулся на старика кулаком, повел носом и пошел прямо в кухню, где варился в котле нежный, жирный цыпленок.
— Ты же сказал, нет мясного, — нагло усмехнулся посетитель.
— Это цыпленок для гостей, они уплатили за него два цяня серебра. Заплатите вы два цяня, я еще приготовлю!
— Мне этого давай, а им другого сваришь!
— Нельзя, господин!
— Они подождут, а я тороплюсь! — Посетитель вытащил цыпленка из котла и положил на блюдо.
Хань Чжан все слышал и пришел в неописуемую ярость. Еще миг — и цыпленок, от которого шел пар, полетел в негодяя. Тот охнул, повалился на пол, потом выскочил и с проклятиями выбежал из трактира.
— Кто этот негодяй? — спросил Хань Чжан у старика.
— Стоит ли с ним связываться, — ответил старик. — К хорошим сапогам собачье дерьмо не пристает.
— Да я и не собираюсь связываться! Просто хочу узнать, кто он такой.
Старик рассказал, что зовут посетителя Ка Ху, живет он в усадьбе Кацзячжуан и вместе с отцом занимается вымогательством. Хань Чжан отправился в Санхуачжэнь, дождался наступления ночи, незаметно вышел с постоялого двора и зашагал к Кацзячжуану. Там он перелез через стену, взобрался на крышу главного дома и заглянул внутрь. Остроносый старик на ручных весах взвешивал серебро. При этом он то с одной, то с другой чашки снимал клейменые слитки и щипцами откусывал от них по кусочку. Так он набрал примерно ляп двести, разделил серебро на четыре равные части, каждую часть завернул, перевязал веревкой и велел слуге отнести в лавку.
Хань Чжан соскользнул с крыши, спрятался у входа и, как только слуга переступил порог, дал ему подножку. Мальчик растянулся на земле, фонарь отлетел в сторону и погас.
— Что с тобой? — крикнул старик из комнаты.
— За порог зацепился, — отвечал слуга.
Старик подошел к двери и посветил лампой, — сверток о серебром исчез.
— Где серебро? — орал Ка Лун. — Не найдешь — душу вытряхну!
Мальчик рассказал все, как было, однако Ка Ху, подоспевший к месту происшествия, не поверил и потащил мальчика в дом, чтобы наказать. Тут он увидел на столе записку:
«Проходил милю вашего дома, узнал, что здесь живут скряги, и занял двести лян на дорогу».
Ка Ху развел руками и отпустил слугу.
Если вам интересно узнать, что произошло дальше, прочтите следующую главу.
ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ВТОРАЯ
Итак, завладев серебром, Хань Чжан тронулся в обратный путь, как вдруг услышал скрип коляски. Храбрец взобрался на дерево и спрятался в чаще ветвей. Кто мог подумать, что коляска остановится именно под этим деревом!
— Весь день наш товар томится взаперти! — сказал мужчина. — Может, выпустим, пусть проветрится, пока ни кого нет?
— Выпусти, а то еще задохнется, — отозвалась женщина.
Из ящика, стоявшего в коляске, они вытащили ребенка.
Держа меч наготове, Хань Чжан спрыгнул вниз. Мужчина бросился бежать, но Хань Чжан его настиг и пырнул мечом. Человек вскрикнул и рухнул на землю. Хань Чжан вернулся к женщине:
— Вы чем занимаетесь? Говори!
— Не гневайтесь, господин! Я все расскажу! Мы воруем детей на продажу.
— Кому продаете?
— Сянъянскому князю,[50] он вздумал устроить у себя театр будет учить детей на актеров.
Маленькая девочка стояла рядом словно немая.
— Почему она молчит, что вы с ней сделали?
— У нее под носом лепешка с дурманом.
Хань Чжан сковырнул лепешку, а женщине приказал:
— Ну-ка, злодейка, снимай пояс!
Женщина повиновалась. Храбрец схватил ее за волосы и поясом привязал к дереву. В это время заплакала девочка.
— Как тебя зовут? — спросил Хань Чжан.
— Цяо-цзе.
— Выходит, Чжуан Чжи-хэ это твой дядя?
— Да, господин.
— Я знаю его. Стой здесь и, как только увидишь, что кто-то идет, зови на помощь.
Сказав так, Хань Чжан побежал к Санхуачжэню.
Вскоре на дороге появился прохожий, расспросил девочку, что с ней случилось, и сообщил старосте. Староста не замедлил явиться. Женщину отвязали и вместе с девочкой отправили в ямынь. Весть об этом распространилась по всей округе, и Чжуан Чжи-хэ поспешил в уезд за племянницей.
На обратном пути он зашел в трактир «Приют великих мужей» и сообщил старику, что нашлась племянница.
— Ее спас господин Хань!
Пока они обсуждали происшествие, сидевший за соседним столиком даос неожиданно поднялся и отвесил низкий поклон:
— Господин Чжуан, вы, кажется, упомянули господина Ханя? Не расскажете ли мне, как он выглядит?
И когда Чжуан сказал, что он высокий, желтолицый, с небольшой рыжей бородой, даос воскликнул:
— Это он!
А надобно сказать вам, что даос этот был не кто иной, как четвертый из справедливых — Цзян Пин!
Потягивая вино, он продолжал расспрашивать о вчерашних событиях и все больше убеждался в том, что здесь побывал Хань Чжан.
