храме.
Вдруг со двора кто-то крикнул:
— Ван-второй, Ван-второй! — и на пороге появился человек.
Это был не кто иной, как Фын Ци.
— Вы кого-нибудь ищете? — спросил послушник.
— Своего родственника, Вана-второго, — отвечал Фыя Ци. — Сам же я прозываюсь Чжан Син- синь.
— Вы ищете того самого Вана-второго, который торгует лепешками? Он на кухне.
После встречи с Фын Ци Оуян Чуню не терпелось узнать, где находится сейчас Хуа Чунь, и он поспешил в восточный флигель. Лун Тао с Фын Ци направлялись к воротам, Храбрец последовал за ними и, когда они очутились в безлюдном месте, спросил у Фын Ци:
— Отчего тебя так долго не было?
— Я шел следом за Хуа Ху-де, а он, негодяй, в каждой деревне останавливался и заводил любовные шашни. Кстати, он здесь, в этом храме.
— Неужели это я его видел?
— Его, — подтвердил Фын Ци.
— То-то, думаю, не могут быть у хорошего человека та кие глаза! Непонятно только, зачем он сюда явился?
— Этого и я в толк не возьму, — ответил Фын Ци. — Слышал лишь, что он вчера разговаривал со слугой и спрашивал, как пройти в деревню Сяоданьцунь.
— Что же все-таки он собирается делать, этот подлец, как вы полагаете, господин Оуян Чунь? — спросил Лун Тао.
— Право, не знаю, — покачал головой Храбрец с Севера. — Во всяком случае, надо быть начеку.
Когда вечером Храбрец вышел из флигеля, Хуа Ху-де уже успел перелезть через стену. Храбрец тоже перемахнул через стену, но юноши и след простыл.
— А бегать он мастер, — сказал, подходя, Лун Тао.
Неподалеку с дерева спрыгнул Фын Ци.
— Давайте укроемся и подождем здесь, — предложил Оуян Чунь. — Боюсь только, как бы он не вздумал вернуться другим путем.
— Этого места ему не миновать, — заявил Фын Ци. — Я еще днем все вокруг осмотрел.
Напрасно просидели они в засаде всю ночь. Хуа Ху-де куда-то бесследно исчез. Дверь в западный флигель была лишь притворена. В узле, который лежал на кровати, оказались плащ, чиновничьи сапоги и головная повязка.
Если хотите знать, что случилось дальше, прочтите следующую главу.
ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ШЕСТАЯ
От настоятеля Оуян Чунь узнал, что деревня Сяоданьцунь в трех-четырех ли от храма. Там живет отставной чиновник по имени Гоу со своей матерью. Человек не бедный и не богатый. Есть у него бесценное сокровище — «жемчужный фонарь».
— Надо бы Фын Ци сходить в Сяоданьцунь и разузнать все поподробнее, — обратился Оуян Чунь к Лун Тао.
Фын Ци, не мешкая, отправился в дорогу, а Храбрец о Севера завел беседу с настоятелем. Неожиданно вошел человек в одежде военачальника, высокий, стройный, с золотисто-желтым лицом, с виду настоящий герой. Настоятель поднялся навстречу гостю.
— О, да, никак, брат Оуян Чунь?! — воскликнул военный.
— Да, я — Оуян Чунь. А вы кто будете, почтенный брат?
— Я — Хань Чжан, — ответил военный. — Давно о вас слышал и мечтал познакомиться.
Тут вернулся Фын Ци.
— Ну, разузнал что-нибудь? — спросил Храбрец с Севера.
— Вы, господин Оуян Чунь, дальновидны на редкость. Хуа Чун (так звали Хуа Ху-де) накануне и в самом деле явился в Сяоданьцунь. Что там случилось — не знаю, но его пытались схватить, двоих он убил, а сам скрылся. Господин Гоу уже заявил об этом властям.
Вы спросите, зачем Хуа Ху-де направился в Сяоданьцунь? Он просто решил там укрыться у мудреца Дэн Чэ. А поскольку он счел неудобным являться к мудрецу без подарка, то и решил похитить «жемчужный фонарь».
Фонарь был подвешен в молельне к самому потолку на цепи, один конец которой спускался вниз и был прижат курильницей. Хуа Ху-де ухватился за курильницу обеими руками, напрягся и приподнял ее. Но тут послышался звон, фонарь скрылся в нише, цепь взвилась к потолку. В го же мгновение из отверстий в стене появились два крюка и подцепили Хуа Ху-де под руки. Зазвонил колокол, и в молельню вбежали люди. Они связали вора веревками, а старший сказал:
— Господину доложим утром, сейчас уже поздно. Кто поймал вора?
— Мы! — вперед вышли двое: Ван Мин и У Шэн.
— Ладно, отведите злодея в башню и хорошенько сторожите, — распорядился старший.
Они выполнили приказ, но, когда стояли в дозоре, вдруг кто-то крикнул:
— Управляющий требует одного из вас к себе!
Когда Ван Мин ушел, У Шэн немного погодя заметил, что по лестнице поднимается какой-то человек в черном. Сверкнул меч, и с плеч У Шэна скатилась голова — он даже не успел крикнуть.
Затем человек в черном освободил Хуа Ху-де от веревок и сказал, что прозывается Чжан Хуа и что его послал мудрец Дрн Чэ.
Обо всем этом и сообщил Фын Ци. Вечером явился Цзял Пин и, когда узнал о случившемся, сказал:
— У каждой реки свои истоки, у каждого дерева — свой корень. Раз Хуа Чун решил искать убежище у Дэн Чэ — значит, он в Дэнцзябао. Завтра пойду все разведаю. Если к вечеру не вернусь, спешите на выручку.
Утром Цзян Пин переоделся даосом, отправился в Дэнцзябао и стал там прохаживаться у ворот.
В это время как раз вышел Дэн Чэ провожать какого-то гостя. Цзян Пин пригляделся и узнал Демона болезней Чжан Хуа. Через некоторое время из дома вышел Хуа Ху-де, увидел Цзян Пина и заподозрил неладное;
— Брат Дэн, пригласите этого даоса в дом.
Дэн Чэ велел слугам привести даоса. Цзян Пин поднялся на крыльцо, положил доску, деревянную рыбу[52] и колотушку и поклонился:
— Ничтожный даос приветствует вас, господа. Зачем изволили звать?
— Хочу спросить, как твое имя? — ответил Хуа Ху-де.
— Чжаном я прозываюсь.
— Ты в детстве ушел от мира или уже в зрелом возрасте? А может, ты просто нарядился даосом, чтобы проникнуть в дом?
— Странные какие-то вы задаете вопросы, — пожал плечами Дэн Чэ.
— Вы знаете, брат, что меня едва не убили в монастыре Железной горы! — воскликнул Хуа Ху-де. — И тот, кто на меня покушался, был очень похож на этого даоса. Я разглядел его при свете луны. Такой же низкорослый, худой, с семенящей походкой.
— Я ушел в монахи еще подростком, потому что дома есть было нечего. Зарабатываю гаданием.
