Нат вырвал банку из рук своего троюродного брата:
— И где же ты выиграл? У меня лучше.
— Ты смотришь на мои дырки.
— Какие твои?
— Такие. Я перевернул банку, чтобы не спутаться.
— Это я стрелял!
Потасовка закончилась, так и не начавшись, — решили стрелять по двум банкам, предварительно нацарапав на них свои инициалы, чтобы не было никаких сомнений. Но банок свободных не было — а вот полные были, поэтому они взяли еще по одной и выпили их. Потом стали стрелять. На каждого парня к этому времени приходилось больше литра выпитого пива, поэтому результаты были так себе…
И за руль садиться тоже было нельзя. Да кого это остановит…
В конечном итоге братья, немного протрезвев, решили ехать домой. Две банки с пивом совсем нагрелись — и они их выбросили на поле, прямо полными, не вскрывая. Пистолет с полным магазином Генри сунул в бардачок перед собой.
На выезде с поля Нат замешкался — и его едва не протаранил несущийся посередине дороги разукрашенный в попугайские цвета старый «Форд-Эконолайн». Из него бухала музыка так, что дребезжали борта.
Дав длинный сигнал, «Форд» пролетел дальше.
— Вот ублюдки… — выругался Нат, пытаясь справиться с машиной.
— Это кто?
— Местные ублюдки. Коты.
— Что за Коты? — подозрительно спросил Генри.
— Разреши представить тебе — пусть он в данный момент и отсутствует — Хосе Марию Санчеса по прозвищу Кот и его банду — Котов. Они усы отращивают, потому и Коты. Шваль, в общем.
— Хосе Мария… А что за имя у него такое — бабское?
— Каким предки наградили…
Какое-то время они ехали молча, потом свернули с шестнадцатой на второстепенную дорогу, ведущую к дому. Несмотря на то что Нат был навеселе, и сильно — ему хватило ума сообразить, что встреча с дорожной полицией на дороге не сулит ему ничего хорошего…
— Хочу отлить… — заявил он, сворачивая к местному ресторанчику у дороги. Почему-то он тут был — ресторанчик, и не прогорал — хотя место было далеко не самое проходимое. Потом, многим позже, когда начнут копать по-настоящему, выяснится, что это место использовалось мексиканскими наркокартелями для отмывания денег, полученных от торговли наркотиками. Вот почему ресторанчик этот и не прогорал.
У ресторанчика, на засыпанной галькой площадке стояли несколько машин, в том числе — раскрашенный в желто-красный цвет фургончик Кота. Нат это не заметил, с пьяных-то глаз, а вот Генри — заметил. И бросил взгляд на крышку бардачка.
Пошатываясь, Нат пошел за ресторанчик, чтобы отлить там, в туалет он идти не хотел. Почему тогда он не отлил просто на обочине — то никто не ведает, и спросить уже не у кого.
А пока Нат, напевая ковбойскую песенку, пытался повысить уровень воды в природе, из пропахшего марихуаной здания ресторанчика вышла подышать свежим воздухом некая Мария Лурдес Мартинес, шестнадцати лет от роду. Она училась в той же школе, что и Нат, в параллельном классе, и многие, в том числе и Нат — ухлестывали за ней. Но она относилась к неуклюжим попыткам ухаживания с презрением, потому что спала со взрослыми мачо, которые способны на нечто большее, чем слюнявые тисканья и торопливый секс на заднем сиденье машины, а не с какими-то сосунками. Пацанов такая постановка вопроса, естественно, бесила — но сделать они ничего не могли.
Здесь она тоже оказалась случайно — приехала в этом самом фургончике, который едва не столкнулся с пикапом совсем недавно. Коту она приходилась двоюродной сестрой.
Как раз тогда, когда она достала из пачки длинную, сдобренную ментолом сигаретку, на сцене, застегивая штаны, появился Нат. Девушку он, естественно, увидел сразу, а поскольку они с братом так и не выяснили, кто стреляет лучше — в его не слишком трезвую голову моментально пришла идея наглядно доказать, что вот телок-то он точно снимает лучше. Будь Нат потрезвее, он немедленно отказался бы от этого занятия, потому как машина Кота стояла рядом, а Кот никогда не ездит нигде без кодлы дружков. И если уж затевать разборку с Котом и его кодлой — то надо тоже кликнуть своих дружков и зарядить дробовик, иначе никак.
Но Нат был пьян. Все-таки он был еще пацаном, и больше литра крепкого пива для него было слишком.
А потому он подмигнул троюродному брату и решительно пошел в атаку.
— Привет, киска… — сказал он, потому что так пели в песнях исполнители рэпа, и больше ничего ему в голову не пришло.
Мария мельком взглянула на него и отвернулась.
— Отвали, — коротко и ясно сказала она и принялась перетряхивать сумочку в поисках зажигалки. Все-таки она считала себя леди и сумочку носила.
— Прокатимся? — сделал еще одну попытку Нат.
— Отвали, сказала… — Мария злилась, оттого что хотела курить, а зажигалка, как назло, не попадалась, — не дорос еще.
Нат обиделся на последнюю реплику.
— Хочешь, покажу… — сказал он и начал расстегивать ширинку.
— Эй, ты че тут делаешь, пендехо?[61]
Нат повернулся. Как назло, из ресторана вымелся покурить, а может, и тоже отлить, как он, Абимаэль, низенький, темный и коренастый, первый помощник Кота во всех делах банды Котов. В США он находился нелегально, но этого пока никто не заметил.
— Отвали, — коротко сказал Нат.
— Тебе че здесь надо?
— Тебя не спросил, придурок.
Хлопнула дверь — из кондиционированной прохлады на жару вырулил Кот, с ним еще двое рыл…
— Кого мы тут видим… — обрадовал Кот. Настроение у него было плохое, потому как его оштрафовали за то, что он не привлек трех новых клиентов в сеть наркораспространения (в последнее время наркомафия работала совсем как большая фармацевтическая корпорация). Из-за этого штрафа Коту пришлось отложить многие необходимые расходы — и он только и искал повода сорвать свою злость.
— Этот пендехо приставал к твоей сестре, — заявил Абимаэль.
— Вот как… А ко мне пристать не желаешь?
