Коринфянка Лаида, как мы слышали,
В саду каком-то с Эврипидом встретилась;
Поэт гулял в тени с дощечкой письменной
И стилосом, что свешивался с пояса.
[d] Она ему: 'Что ты хотел сказать, поэт,
Ответь-ка мне, когда писал в трагедии:
'Прочь, пакостник бесстыжий!'' Этой дерзостью
Сражен был Эврипид: 'Но кто ты, женщина?
Не тот ли пакостник?' Она в ответ ему
Стихом сказала из его трагедии:
'Там нет стыда, где я стыда не чувствую [fr.из 'Эола' (TGF2. 368)]'.
Рассказывают, превосходный 'ла-ди-он' -
Коринфский новый плащ с каймой пурпурною -
Гликерья получила от любовника
И в мастерскую отдала валяльную.
Когда же срок пришел, служанку с деньгами
Послала за нарядом. Сукновал-шутник
[e] Сказал той: 'Вот когда б еще три четверти
'Э-ла-ди-она'-масла поднесли вы мне, -
Тотчас бы получили: только этого
Недостает нам'. И когда слова его
Гликерье передали, в простоте своей
Она воскликнула: 'Ну вот, морока мне!
Решил зажарить плащ он, как анчоусы?'
Был Демофонт Софокловым любовником,
И жил с Козой-Нико, своей подружкою,
Хоть был ее моложе, и на много лет.
Звалась она Козой за то, что некогда
[f] На Талле {87} ни листочка не оставила:
{87 Талл — по-гречески «зеленая ветвь», т.е. козлиное лакомство.}
Ее поклонник, он приехал в Аттику
За смоквами сушеными, уехал же
Мелиттским медом сладостным нагруженный.
Красивым задом обладала женщина,
И Демофонт однажды стал просить ее
Подставить зад. Она ж ему ответила
(583) Со смехом: 'Забирай с одним условием,
Что ты потом Софоклу передашь его'.
Бранилась с матерью своей Каллистия,
(Она звалась Свиньей, а мать Вороною),
Гнафена их мирила, и когда ее
Спросили, в чем причина ссор, ответила:
'Свинья с вороной ввек поют по-разному!' {88}
{88 Намек на поговорку.}
Фуражным сеном при дворце заведовал
Чиновник Феодот, его любовницей
[b] Была гетера Гиппа (то есть Конная).
Однажды к Птолемею {89} во дворец пришла
{89 Птолемей — Филадельф (?).}
Она к столу с немалым опозданием, -
(Царь выпивать привык с ней), - опоздавшая
Царю сказала: 'Птолемей, папашечка!
От жажды умираю. Прикажи налить
В большую меру мне четыре кружечки'.
Он ей в ответ: 'Уж не в лохань налить тебе?
Подумать можно, что объелась сеном ты'.
К феспийской Фрине начал приставать Мерих,
[c] Когда же мину Фрина стала требовать,
Сказал Мерих: 'Ты плату, вдвое меньшую,
Не дале, как вчера, взяла с приезжего'.
Она ему: 'Так то был приступ похоти:
Дождись другого, и возьму я столько же'.
Пифон {90} оставил как-то раз Козу-Нико
{90 Пифон — некий безвестный клиент, названный именем знаменитого дельфийского змея (Дельфы значит «поросята»).}
И взял себе дебелую Эвардию,
Но вновь ее он кличет, шлет раба за ней.
[d] Нико сказала: 'Наглотался, знать, Пифон
Свинины, посылает за козлятинкой'.
46. Дальше эту поэму Махона я уже наизусть не помню.
[Продолжение перечня гетер]
В самом деле, прекрасные наши Афины явили миру столько гетер, сколько не бывало ни в одном славном мужами городе, и я скажу о них, сколько смогу. Аристофан Византийский перечисляет их сто тридцать пять, но Аполлодор насчитывает еще больше, а Горгий - еще больше: оба утверждают, что Аристофан многих пропустил, в том числе и ту, которую прозвали Выпивохой, и Лампириду, и Эвфросину, дочь суконщика; [e] не названы у него также Мегиста, Агаллида, Фавмария, Феоклея (по прозвищу Ворона), Ленэтокиста, Астра, Гнафена с ее внучкой Гнафенией, Сига, Синорида (по прозвищу Светильня), Эвклея, Гримея, Фриаллида, и еще Химера и Лампада. В названную Гнафену был без ума влюблен комедиограф Дифил - об этом я уже говорил, об этом же повествует и Линкей Самосский [f] в своих 'Записках'. Однажды на состязаниях он самым позорным образом провалился, и его вышвырнули из театра. Как ни в чем не бывало, он отправился к Гнафене; когда он велел Гнафене вымыть ему ноги, она спросила: 'Зачем? Разве не по воздуху летел ты из театра?' Очень она была находчива в ответах. Впрочем, и другие гетеры, будучи о себе высокого мнения, заботились о своем образовании и уделяли время ученым занятиям; они тоже были очень находчивы в ответах. Так, однажды, сообщает (584) Сатир в 'Жизнеописаниях' [FHG.III. 164] Стильпон на попойке стал упрекать Гликеру в том, что она развращает молодежь; Гликера ответила: 'Нам с тобою, Стильпон, обоим вменяется одно и то же: ты, говорят, развращаешь молодежь, обучая ее бесполезным эристическим хитростям, а я - эротическим хитростям; не все ли равно, с кем развращаться и разоряться - с философом или с гетерой?'. Действительно, и Агафон говорит [TGF2.766]:
...Лениво тело женщин,
[b] Но не ленив живущий в теле дух.
47. Много ответов Гнафены записал Линкей. Одна старуха содержала парасита, и тот был очень здоров и крепок. Гнафена сказала ему: - Тельце у тебя прямо цветет, юноша! - А как бы, по-твоему, я выглядел, если бы не спал с женщиной? - Ты умер бы с голоду! - отвечала она.
Однажды Павсаний, по прозвищу Колодец в пляске случайно налетел на ведро. - Колодец упал в ведро! - сказала Гнафена.
В другой раз кто-то подал в чаше очень мало вина, но при этом сказал, что оно шестнадцатилетнее. Гнафена возразила: [c] 'Оно что-то слишком мало для своего возраста!'.
Когда во время пирушки двое юношей подрались из-за нее, Гнафена сказала тому, кто оказался слабее: 'Ничего, малыш! Ведь вы состязались не за почетную награду, а за денежную!'.
