[FHG.I.325], что после кончины Пифионики {108} Гарпал выписал из Афин Гликеру, поселил ее в Тарсе в царском дворце, и народ падал перед нею ниц, величая царицей, и велено было, поднося венки Гарпалу, непременно подносить и Гликере. В Россе {109} дошли даже до того, что установили ее бронзовую статую рядом со статуей Гарпала. [d] Не расходится с этим и то, что пишет в 'Рассказах об Александре' Клитарх [Scr.Alex.Magn.83]. А сочинитель маленькой сатировской драмы 'Аген' [TGF2. 810, 596а-b], - был это Пифон из Катаны или сам царь Александр, говорит:
{107 См. ниже 595d.}
{108 ...после кончины Пифионики... — См. ниже 594е.}
{109 Росс — портовый город в Сирии.}
- Гарпал, гражданство получил афинское
За то, что мириаду мер зерна послал,
Не меньше, чем Аген.
- Зерно Гликерино,
И станет им оно залогом гибели.
[е] 51. Лисий в речи 'Против Лаиды' [Thalheim 365], если эта речь подлинная, упоминает таких гетер: 'Филира, по крайней мере, бросила свой промысел еще в молодых годах, равно как и Скиона, и Гиппафесия, и Феоклея, и Псамафа, и Лагиска, и Анфия'. Может быть, вместо Анфий следует писать Антия, так как мы не можем найти у какого-либо автора упоминания о гетере Анфии, в то же время именем Антии названа целая драма (то ли Эвника, то ли Филиллия), о которой я уже говорил. {110} О ней упоминает также автор речи 'Против Неэры' [Ps.-Demosth.Or.LIX. 19]. Тот же Лисий в речи 'Против Филонида о насилии' [Thalheim 375], если [f] только она подлинная упоминает о гетере Наиде, а в речи 'Против Медонта о лжесвидетельстве' - о гетере Антикире. Это было ее прозвищем, настоящее же ее имя было Эя, как пишет Аристофан [Византийский] в книге 'О гетерах', где он, впрочем, говорит, что называли ее Антикирой {111} или оттого, что ее застольники упивались до безумия, или потому что приютивший ее врач Никострат, оставил ей по завещанию только громадный запас чемерицы. А оратор Ликург в речи 'Против Леократа' говорит [17], что он жил с гетерой Иринидой.
{110 ...я уже говорил. — На с. 567с.}
{111 Антикира — по-гречески чемерица.}
О гетере Наннии упоминает Гиперид в речи 'Против Патрокла' (587) [Кеnуоn 141]. Что ее прозвали Козой, мы уже рассказывали, - она пустила по ветру имущество торговца Талла ('Ветка'). А что козы вообще любят объедать зеленые побеги, и по этой причине не только не допускаются на Акрополь, но и вовсе исключены из числа жертвенных животных Афины, - предмет отдельного разговора. Софокл, по крайней мере, в 'Пастухах' говорит, что это животное поедает молодые побеги [TGF2. 242]:
Я на зоре, когда дремали скотники,
Кормил козу зеленой веткой сорванной
[b] И видел войско, шедшее по берегу.
Упоминает Наннию и Алексид в 'Тарентинцах' [Kock.II.379]:
С ума по Дионису сходит Нанния, -
то есть смеется над ее пьянством. Менандр в 'Лже-Геракле' говорит [Коск.Ш. 150]:
он не отведал Наннию?
Антифан пишет в книге 'О гетерах': 'Наннию называли 'Просцениумом', потому что лицом она была хороша, украшения носила золотые, а наряды дорогие, но раздетая была безобразна. Дочь Наннии, Ворона, имела прозвище Бабушка, потому что была 'трижды блудницей''. {112} Гиперид в речи 'Против Патрокла' упоминает еще и флейтистку Немеаду [с] [Кеnуоn 13] - странно, как допускали афиняне, чтобы блудница называлась именем славного празднества, когда, по свидетельству Полемона в книге 'Об Акрополе' [Preller 38], подобные имена запрещалось брать не то что гетерам, но и вообще всем рабыням.
{112 ...была «трижды блудницей»... — Может означать «блудница в третьем поколении» или «сверхблудница».}
52. О моей же Окиме (как ты выражаешься, Кинульк) [ср.567с] Гиперид во второй речи 'Против Аристагора' упоминает так [d] [Кеnуоn 142]: 'Поэтому и Лаида, считавшаяся тогда первой красавицей, и Оки-ма, и Метанира...'. А Никострат, поэт Средней Комедии, в 'Пандросе' говорит так [Kock.II.225]:
Велел он мне с дороги не сворачивать,
У Аэропы попросить ковры прислать,
Да бронзовые блюда взять у Окимы.
Менандр в 'Льстеце' дает такое перечисление гетер [Kock.III.84]:
[е] Хрисидою, Вороной, Антикирою,
И Смоквой ты владел, а также Наннией
Малышкою, что всех была прелестнее.
Филетер в 'Охотнице' [Kock.II.232]:
Лет Керкопе, вероятно, вот уже три тысячи,
Десять тысяч - Телесиде, дочери Диопифа,
День рожденья Феолиты вовсе незапамятен,
Смертный час застал Лаиду за совокуплением,
Истмиада и Неэра сгнили вместе с Филою,
[f] Что ж сказать мне о Галене, о Вороне, Коссифе?
Промолчу и про Наиду, уж давно беззубую...
Феофил в 'Любителе флейт' [Kock.II.476]:
Чтоб не попал он в лапы к этим женщинам:
Лаиде, Мекониде или Баратрон,
Или Таллусе, или же Сисимбрии,
В чьи сети всех затягивают сводницы...
...или Навсии, или Малтаке'. {113}
{113 Два последних имени добавлены сверх метра.}
53. Все это Миртил произнес с большим напором, а потом добавил: (588) 'Я надеюсь, что вы, философы, не таковы, хотя и знаю, что еще до гедоников {114} вы уже 'подкапывались под ограду [сада] наслаждения', как выразился где-то Эратосфен [Bernhardy 193]. Так что я не буду больше перебирать остроумные словечки гетер и перехожу к совсем другому предмету. Для начала напоминаю вам об Эпикуре, этом пресловутом искателе истины: сам не имея общего образования, он благословляет всех, кто так, как он, приступает к философии [Usener р. 137]: 'Счастлив ты, что приступаешь к философии, чистый от всякого образования'. Потому [b] и назвал его Тимон [Диоген Лаэртский Х.2]:
{114 Гедоники — термин, обозначавший философскую школу Аристиппа.}
Словоучительский отпрыск, невежественнейший меж смертных.
И разве не держал Эпикур любовницей Леонтию, известную гетеру? Она и придя к философии, не оставила своего промысла, отдаваясь всем эпикурейцам в Саду на глазах у самого Эпикура. Ему было от этого много забот, как мы видим из 'Писем к Гермарху' [frag. 121].
54. А разве не упоминает о Лаиде из Гиккар Гиперид во второй речи [с] против Аристагора [Вlass3 96, Кеnуоn 13]? Из Гиккар, сицилийского города, ее как пленницу привезли в Коринф, по словам Полемона в шестой книге 'Против Тимея'; ее любовниками были и Аристипп, и оратор Демосфен, и киник Диоген; Афродита Коринфская, называемая Черной, являлась ей во сне и предвещала появление богатых любовников. Живописец Апеллес увидал ее еще девушкой, когда она несла воду из источника Пирены, и, пораженный ее красотой, привел ее однажды на пирушку к друзьям. Те стали насмехаться над ним за то, что он привел на попойку [d] вместо гетеры девушку. 'Не удивляйтесь, - сказал им Апеллес, - в ее красоте - залог будущих наслаждений, и не пройдет трех лет, как вы в этом убедитесь'. Такое же предсказание сделал Сократ об афинской гетере Феодоте, как пишет Ксенофонт в 'Воспоминаниях' [ср.III.11.1]. Кто-то сказал, что она замечательно красива и грудь ее не поддается никакому описанию. Сократ сказал: 'Надо нам пойти посмотреть на эту женщину: нельзя понаслышке судить о красоте'. Красота Лаиды была [е] такова, что живописцы приходили к ней, чтобы срисовывать ее груди и соски. Когда она соперничала с Фриной, ее окружала целая толпа поклонников, и она не делала никакой разницы между богатыми и бедными, со всеми обращаясь без всякой надменности.
