Гетера Никарета была любовницей оратора Стефана, а Метанира {124} - софиста Лисия. Обе они были рабынями элейца Касия, {125} как и другие гетеры: Антея, Стратола, Аристоклея, Фила, Истмиада, Неэра. Это Неэра была любовницей поэта Ксеноклида, актера Гиппарха и того Фриниона из дема Пэании, который был сыном Демона и племянником Демохара. Этот Фринион и оратор Стефан обладали Неэрой поочередно, через день {126} - так рассудили их друзья. Стефан даже выдал дочь Неэры Стримбелу {127} (впоследствии звавшуюся Фано), (594) как свою собственную дочь, за Фрастора из Эгиллия, - об этом говорится в речи Демосфена 'Против Неэры' [116]. Там же упоминается и гетера Синопа [116]: 'Вы наказали Архия, верховного жреца, изобличенного в судилище в совершении нечестивого поступка. Вы наказали его за то, что он приносил жертвы богам, не соблюдая завещанных предками законов. Среди других обвинений было и то, что в праздник урожая он принес жертву на алтаре элевсинского храма, [b] доставленную гетерой Синопой - в то время как закон запрещает приносить жертвы в этот день, да и делать это должен был не он, а жрица'.
{123 Кайбель считает этот параграф (до 594b) неподлинным, взятым из Диогена Лаэрция 76 (где, однако, цитируется Дидим, а не Дииллий) и речи Демосфена «Против Неэры».}
{124 ...Метанира... — см. выше 592 b-с. О Стефане см. Демосфен. «Против Неэры». 10.}
{125 Касий — По другим источникам Харисий (Демосфен. «Против Неэры». 18).}
{126 ...поочередно... — см. Демосфен. «Против Неэры». 45-46.}
{127 Стримбела — По другим источникам Стрибула (Демосфен. «Против Неэры». 50).}
66. Знаменитой гетерой была также Планго из Милета. Она была замечательно красива, и в нее был влюблен один колофонский юноша, бывший любовник самиянки Бакхиды. Планго в ответ на его признания захотела было отвратить юношу от любви к себе и, будучи наслышана о красоте Бакхиды, потребовала от него невозможного - заплатить ей за любовь знаменитым ожерельем, которое носила Бакхида. И от великой своей любви он и впрямь пришел к Бакхиде, умоляя не дать ему погибнуть. [c] И Бакхида, видя его страсть, отдала ему ожерелье. Тогда Планго, видя, что Бакхида ей не соперница, воротила ей это ожерелье, а сама стала жить с юношей даром; и потом они сделались подругами и владели юношей поочередно. За это восхищенные ионяне, как пишет в своем сочинении 'О приношениях' Менетор [FHG.IV.452], [d] прозвали Планго Пасифилой ('Милой для всех'). Свидетельствует об этом {128} и Архилох в эпиграмме [PLG4.II.388]:
{128 Свидетельствует об этом... — Скорее, об имени Пасифила, которое впервые встречается именно здесь.}
Очень много ворон смоковница горная кормит,
Всем Пасифила гостям, добрая, служит собой!
Что [гетеру] Гликеру любил поэт Менандр, это общеизвестно. Но случалось, он на нее и сердился: так, когда Филемон влюбился в нее и назвал в одной комедии 'честной' [Kock.II.534], то Менандр написал в ответ: 'Нет честных женщин' [Kock.III.244].
67. Македонец Гарпал, тот самый, который похитил у Александра [е] много денег и бежал в Афины, большую их часть растратил, влюбившись в гетеру Пифионику. А когда она умерла, он поставил на ее могиле памятник ценой во много талантов. 'И во время похоронного шествия, - пишет в двадцать второй книге 'Истории' Посидоний [FHG.III.259], - тело ее сопровождал огромный хор из лучших актеров, слаженно [f] певших под звуки разных инструментов'. Пишет об этом и Дикеарх в книге 'О нисхождении к Трофонию' [FHG.II.266]: {129} 'То же можно почувствовать, приближаясь к Афинам по их Священной дороге из Элевсина. Остановившись там, где впервые издали виден акрополь и храм Афины, тут же видишь у дороги исполинский памятник, которому нет даже отдаленно подобного. (595) Сперва хочется сказать, что это, несомненно, памятник Мильтиаду, или Периклу, или Кимону, или иному из доблестных мужей, и что воздвигнут он на общественный счет или хотя бы с общественного согласия. Но когда приглядишься и увидишь, что это памятник гетере Пифионике, то что после этого думать?' И Феопомп пишет в 'Письме Александру', разоблачая распутство Гарпала [FHG.I.325]: 'Представь только глазами и слухом то, о чем пишут из Вавилона: как Гарпал проводил в последний путь Пифионику. Она была рабыней флейтистки Бакхиды, а Бакхида - фракиянки Синопы, перенесшей свой блудный промысел из Эгины в Афины - так что она как бы трижды рабыня и трижды [b] блудница! А теперь на двести с лишним талантов он поставил ей два памятника, и все только дивятся, что тем, кто пал в Киликии за твою власть и свободу эллинов, еще не украсил могилу ни Гарпал, ни один из наместников, а гетере Пифионике давно уже стоят два памятника, в Афинах и в Вавилоне, - а ведь все знали, что была она общим достоянием всех [c] желающих за общую для всех плату. И вот ей-то Гарпал, именующий себя твоим другом, смеет воздвигать храм с освященным участком и назначать этот храм и алтарь 'Афродите Пифионике', презирая божьи кары и оскверняя полученные от тебя почести!' Упоминает о ней и Филемон в 'Вавилонянине' [Kock.II.482]:
{129 Ср. Плутарх. «Фокион». 22; Павсаний. I, 37.}
Царицею вдруг станешь Вавилонскою?
Слыхала ж о Гарпале с Пифионикой.
Упоминает о ней и Алексид в 'Волчонке' [Kock.II.347]. [d]
68. После кончины этой Пифионики Гарпал пригласил к себе Гликеру, тоже гетеру, объявив, как пишет Феопомп [FHG.I.325], чтобы поднося ему венки, подносили их и этой блуднице. 'Более того, он поставил Гликере бронзовую статую в сирийском Россе, где обещал поставить памятник тебе {130} и себе. Для проживания он предоставил ей царский дворец в Тарсе, и позволяет людям падать перед ней ниц и величать ее царицей, и иной воздавать почет, [e] приличный скорее твоей матери или супруге'. Это подтверждается и маленькой сатировской драмой 'Аген', {131} сыгранной на дионисийских празднествах на берегах реки Гидаспа, сочинитель которой - то ли Пифон из Катаны (или из Византия), то ли сам царь. Это было уже после того, как Гарпал отложился и бежал за море: {132} о Пифионике здесь говорится, как о покойной, о Гликере, как живущей с Гарпалом, а афиняне обвиняются [f] в получении взяток от Гарпала. Сочинитель пишет так [TGF2. 810]:
{130 ...тебе... — То есть Александру Великому.}
{131 «Аген» — см. выше, с. 586d; Диодор. XVII. 108.}
{132 ...бежал за море... — в 325 или 324 г. до н. э.}
Средь тростников густых, стоит высокая
Твердыня, даже птице недоступная.
А слева - девки храм; когда воздвиг его
Паллид, он предрешил свое изгнание.
Пришел тогда он в крайнее отчаянье,
И убежден был варварскими магами,
Что вознесут-де душу Пифионики
На небеса.
(596) Здесь Гарпал назван Паллидом, но в следующих строках уже настоящим именем:
- Я от тебя узнать хочу -
Живу я далеко, - скажи, чем держится
Земля Аттиды, как теперь живется там.
- Покуда не смирились с долей рабскою -
Обед был как обед; а нынче все, что есть -
Бобы, укроп, и ни зерна пшеничного.
- Гарпал гражданство получил афинское
[b] За то, что выслал мириаду мер зерна,
Не меньше, чем Аген.
- Зерно Гликерино,
И станет им оно залогом гибели.
69. Знаменитых гетер выдающейся красоты рождал также и Навкратис. Такова Дориха, ставшая любовницей Харакса, брата прекрасной Сапфо, [c] который ездил в Навкратис по торговым делам; Сапфо в стихах изобличает, что она присвоила много Хараксова добра. {133} Геродот называет ее Родопидой [II.135], путая с совсем другой гетерой: Родопида пожертвовала в Дельфы знаменитую кучу вертелов, о которых упоминает и Кратин в следующих стихах:... {134} [пропуск] ... О Дорихе написал эпиграмму поэт Посидипп, часто упоминающий ее и в своей 'Эзопии'. Стихи таковы:
