смысле, «домой», в Марсополис. Но где Патриция? Черт, что за нелепость, надо было условиться о месте встречи. Где ее теперь искать в этом дворце, среди сотен, если не тысяч гостей? Ладно, она умная девочка, не заблудится.
До ушей Хеллборна донесся отдаленный грохот. Явились бомбардировщики? Нет, все-таки пошел дождь. Гром и молния! Совсем как в старые добрые времена.
И банкет — совсем как в старые добрые времена. Гости разбиваются на кружки по интересам и завязывают возвышенные разговоры о столь же высоких материях. Конечно, есть и такие, что пришли поужинать или потанцевать, но они в явном меньшинстве. По старой привычке, Джеймс открыл глаза и уши и закружил по залу.
— …нефть — кровь войны! Пока в наших руках Нигерия и Триполитания, нам нечего страшиться завтрашнего дня!
— …это сегодня. Но что будет завтра?..
— …тридцать три человека расстреляны на месте! Из той ямы выбрались только мы вдвоем!..
— …здоровое племя, разводит немного скота. Женщины у них красивые…
— …пятьдесят тысяч фунтов — сущий пустяк для нашего бюджета, но какова наглость!..
— …Мьянмараджу следовало бы присоединиться к нам. Это будет совершенный треугольник. Такой альянс будет непобедим. Доминация будет владеть Африкой, Индоокеания — морями, а моны могут забрать себе всю Азию!
— …наш индоокеанский друг втайне мечтает о том, что Мьянмарадж выступит против нас! Тогда Порт-Миссон сможет расширить свое влияние на материке! Ха-ха-ха!..
«К дьяволу, — вспомнил Хеллборн, — я здесь не на службе, и анализ подслушанной информации не принесет Альбионской Республике никакой пользы».
Или?…
К дьяволу.
Он отобрал у проходившего официанта поднос с пирожными и напитками, после чего устроитлся за уютным столиком в углу. Обжираться и напиваться не будем, решил Джеймс, просто спокойно посидим. В одиночестве, как генерал Мономах.
— Вы танцуете? — обратилась к нему незнакомая пышная брюнетка в вечернем платье. Явно не «сестра Доминации», из иностранных гостей. «Опять шпионка?» — задумался Хеллборн.
— У меня деревянная нога, — с подкупающей вежливостью поведал коварный альбионец. — После ранения. И не только нога…
— Тупой солдафон, — вспыхнула брюнетка и поспешила удалиться. Нет, не шпионка. Похоже, дама и в самом деле хотела потанцевать. Жаль…
(…между прочим, раненая нога совсем уже не болит, и на прием он явился без палочки…)
…но мы здесь проездом, да и Патриция могла обидеться. Кстати, а вот и она!
На Патрицию Блади было жалко смотреть. От ее лица после многочисленных ранений и так немного осталось, а теперь она и вовсе рисковала его потерять. В буквальном смысле.
Что-то стряслось, понял Хеллборн, но не спешил задавать вопросы. Сама расскажет. И действительно.
— Джеймс, наконец-то я тебя нашла. Они здесь.
— Кто «они»? — уточнил Хеллборн.
— Апсаки, — прошептала Патриция.
— Какие еще апсаки? — Джеймс начал понемногу терять терпение.
— Апсаки. Те самые. Оба. Которые напали на меня в Касабланке. Помнишь? В НАШЕЙ Касабланке. На другой стороне…
Джеймс Хеллборн вскочил, словно подброшенный катапультой. Не может быть!
— Они сидят в соседнем зале, — продолжала Патриция. — Как ни в чем не бывало.
— Они тебя видели?!
— Надеюсь, что нет. Иначе бы они не сидели там так спокойно.
— Нам нельзя их упускать, — решил Хеллборн. — Они могут знать дорогу домой… и не только!
— Я тоже об этом подумала, — согласно кивнула Патриция.
— Тогда вперед!
— Теперь осторожно, — сказала Патриция через пару минут, — держись на этой линии. Нас будет скрывать тот памятник. Я подумала, что они и тебя могут знать.
— Все может быть, — согласился Хеллборн. — Не будем рисковать.
— Хорошо, — они подошли к памятнику вплотную. Какой-то античный красавец в доспехах македонского гоплита. Вот пижоны, даже надпись по-гречески. Неважно. — Они сидят с другой стороны. В правом углу, на диванчике. Два офицера в серо-голубых мундирах.
— Кальмарская униформа? — уточнил Джеймс.
— Тебе виднее, — пожала плечами Патриция, — это ты в последние дни торчал в библиотеке. Так вот, двое в кальмарских мундирах — это и есть «мои» апсаки. Они беседуют с другой парочкой, дама в белом платье и офицер в красном кителе. Их я не знаю.
Хеллборн осторожно изогнул шею, заглянул за пъедестал и бросил взгляд в указанном направлении.
И тут же спрятался обратно, ошеломленный.
— Почему ты не сказала, что один из апсаков — однорукий?! — почти прошептал Хеллборн, прислонившись к пьедесталу и медленно сползая на пол — ноги не держали.
— Кто однорукий? — не поняла Патриция.
— Забудь. Он почти наверняка нацепил протез, — отмахнулся Джеймс. — Говоришь, отстрелила одному из них ухо?
— Крови было много… — неуверенно пробормотала мисс Блади.
— Дура.
— Сам дурак, — обиделась Патриция.
— Извини. Неважно. Еще один шрам, у него их много, мне и в голову не пришло сопоставить.
— Ты их знаешь? — наконец-то спохватилась Патриция.
— Подожди. Мне надо подумать.
«Думай быстрее, Джеймс. Думай и принимай решение!»
Он узнал всех четверых.
Он узнал всех четверых!
«Дьявол! Сто тысяч треугольных чертей! Здесь становится совсем тесно!»
В самом углу зала стоял полукруглый кожаный диванчик — они удобно устроились на нем и мило беседовали. О чем? — страшно было подумать.
Первый апсак в кальмарском мундире, — однорукий, нацепивший протез — якобы беглец из Анти- Папских Штатов Америки, субедар-полковник Горацио Брейвен, старший офицер контрразведки халистанского гарнизона на острове Черепов.
Второй апсак в кальмарском мундире — оберст-капитан Леопольд Магрудер, якобы урожденный гражданин британского доминиона КША, якобы резидент швейцарской разведки в маньчжурском Харбине.
Третий — гость в красной парадной униформе Петросибирской Империи. Высокий, здоровый, коротко стриженный, квадратная челюсть и необыкновенно хитрые серые глаза. С этим человеком Джеймс Хеллборн встречался один раз в жизни и говорил не более трех минут, но хорошо его запомнил. Старший капитан Советской Армии Игорь Суздальский, начальник особого отдела дивизии генерала Дюзенберга и один из покорителей Шпицбергена. Непосредственный командир лейтенанта Владимира Стеллера, задушенного и отправленного за борт в где-то в Северном Ледовитом океане.
И четвертая, last but not least, увядающая красотка в белом платье.
Когда Хеллборн посмотрел в ее сторону, она гневно тряхнула кудряшками.
«Думай быстрее, Джеймс, думай, медлить нельзя!» — напомнил о себе Внутренний Голос.
— Иди к ним, — Хеллборн решительно повернулся к Патриции. — Прямо сейчас иди к этим
