Железные Люди в Стальных Кораблях

достаточно.

'На лодке не хватит места для всех', — внезапно понял Хеллборн.

— Места на 'Кобуксоне' для всех не хватит, — продолжал кореец. Проклятый коротышка уже как-то раз читал его мысли. — Многим из наших придется остаться. Они прикроют наш отход.

'Желтокожие азиаты готовы идти в бой за своего императора!'

— Вы — союзники, вам я не могу такого приказать. Мы заберем всех вас, иначе наш Император потеряет лицо перед вашими премьерами и президентами.

'Камень с души '.

Но!

'Могут ли настоящие альбионцы отсиживаться в тылу, когда азиатские коротышки смело идут в бой?!'

Хеллборну показалось, что он слышит голос коммандера Корниша:

'Мне наплевать. Я не считаю, что наши корейские союзники принадлежат к неполноценной расе, и поэтому не собираюсь лезть из кожи вон, дабы доказать свою 'сверхчеловечность'. Я и так знаю, чего я стою!'

'Я знаю, чего я стою, поэтому мне тоже наплевать'.

— Спасибо, — только и сказал Хеллборн вслух.

— Сверим часы, — надпоручик откинул дождевик и оттянул рукав мундира. — Двадцать один ноль пять.

— Двадцать один ноль шесть, — подтвердил Джеймс.

— В двадцать три тридцать субмарина поднимется на поверхность, чтобы подобрать всех, кто уходит.

Гром и молния. Гром и молния.

— В полночь мы отчаливаем, — подытожил Тай Кван До.

— Я приведу тебе адмирала, — внезапно предложил Хеллборн.

Гром и молния.

Кореец на секунду задумался.

— Договорились. Мы будем тебя ждать. Полночь. Полночь плюс десять минут максимум.

— Мы будем там.

Когда надпоручик растворился в ночи, Джеймс Хеллборн подозвал всех своих товарищей. Их немного осталось — пятеро, если не считать самого Джеймса.

— Внимательно слушайте, — сказал он, — и хорошенько запоминайте. Если хотя бы один из нас сегодня ночью уберется отсюда и вернется к своим, он должен немедленно сообщить ближайшему офицеру Альбионской секретной службы — апсаки. Белголландия заключила тайный союз с апсаками.

Гром и молния.

Глава 13. И последняя хитрость — меч

— Стойте здесь, — приказал Хеллборн Коппердику и Уотерсону. — Только не слишком близко к дереву, сейчас это опасно. Если что… Не маленькие, разберетесь что к чему.

Гром и молния.

Отправляясь на битву, Хеллборн вооружился основательно. Два револьвера (один из них — 'наган' с глушителем) и целых шесть ручных гранат. И еще корейский однозарядный подарок. По крайней мере, в этом пистолете он был уверен. Бьет наповал и без осечек.

Первым делом Джеймс навестил шаутбенахта ван Каллена.

— Что привело вас ко мне в столь поздний час, герр Рузвельт? — Герой Кергелена успел хорошенько обустроиться в предложенном бунгало и чувствовал себя как дома. — Присаживайтесь, прошу вас. Кофе, чай?

Чертов формозон. То есть 'апельсин', так они себя называют. Слишком хорошо устроился. Ну да, 'маринабус' сплавал на линкор и обратно, доставив в Порт-Султан чемоданы господ адмиралов и капитанов.

— Снаружи такой ливень, — продолжал ван Каллен, — вы должно быть промокли…

'Сей достойный офицер отличался удивительным талантом говорить с сомнением об очевидных вещах '.

— Я к вам ненадолго, герр шаутбенахт, — Хеллборн покрутил в руках фуражку. — Скажите, вам говорят о чем-то эти имена: Кассельман, Воллмэйкер, Макловин, Коллинз?

— Кто все эти люди? — удивился викинг. — Англичане? Американцы?

— Альбионцы, — уточнил Хеллборн. — Они просили передать вам привет.

Он позволил Герою Кергелена как следует полюбоваться на черный цилиндр глушителя и с глубоким удовлетворением отметил, как удивление на лице викинга сменяется страхом. Но как только ван Каллен приоткрыл рот, явно собираясь что-то сказать, Джеймс немедленно спустил курок. ЧПОК! — как пробка вылетела из бутылки. Или душа — из тела.

'Просили передать привет? Поменьше мелодрамы, Джеймс! Прямо в лоб — и без выходного пособия!'

Шаутбенахт упал прямо на кровать. Хеллборн набросил сверху одеяло, на всякий случай. Погасил свет.

В соседней комнате адьютант/телохранитель ван Каллена, молоденький твид-лейтенант, листал толстый журнал с картинками. Он даже не успел обернуться на звук шагов. ЧПОК! Хеллборн поднял упавший журнал. 'Популярная механика', январский номер. Небось, перед самой войной пришел, с последней американской почтой. Свернул в трубку и спрятал под плащом. Полистаю на подлодке, а то ведь там со скуки можно лопнуть — сплошные корейские тексты, если не считать 'Кодекса ФАБРИКИ'.

Выйдя на крыльцо, Джеймс кивнул часовому-бенилюксеру, на мгновение застывшему по стойке 'смирно', потом задумался. Гости запустили свой патруль. Если они заметят отсутствие часового, могут поднять тревогу раньше времени. Если часовой вздумает заглянуть в домик — аналогично. Ладно, пусть живет. Пока.

— Уотерсон, следи за часовым, — приказал Хеллборн, вернувшись к своим спутникам. — Если он вздумает заглянуть в бунгало — убей. Старшина, за мной.

Гром и молния.

У бунгало, в котором поселился адмирал, дежурили сразу три морских пехотинца. Двое на веранде, под козырьком; третий (самый младший по званию) шлепал по лужам и впитывал слезы богов, ангелов и облаков.

'Поменьше мелодрамы, Джеймс!'

— Адмирал примет вас, — сообщил капрал-начальник караула. — Он еще не спит.

Хеллборн отряхнул дождевик и толкнул дверь. Едва он закрыл ее за собой и потянул с головы промокшую фуражку, как тут же услышал до боли знакомый лязг. Мозги все еще соображали, но руки уже делали. Он успел выхватить оружие, но недостаточно быстро. A bad case of deja vu. Теперь револьверное дуло смотрело уже глаза Хеллборна. Явление четвертое, те же и майор Дюпонт.

— Я тебя сразу раскусил, — заявил Жан-Люк. — Бросай оружие.

— Врешь, — равнодушно ответил Хеллборн, хотя внутри у него все похолодело, а сердце медленно, но верно отправилось в путь по направлению к пяткам. Один из револьверов упал на пол.

— Зачем же мне врать? — удивился бенилюксер. — Сразу.

— Все вы так говорите, — хмыкнул Джеймс. — Найди в себе смелость и признайся — ничего ты…

— Кто это 'все'? — перебил его майор Дюпонт.

— …смелость. Так вот в чем дело! — воскликнул Хеллборн. — Ты просто испугался! Ты испугался увидеть новые дырки в своем красивом мундире! Ты не знал, скольких снайперов мы держим в кустах, сколько сил у нас на острове…

'А я испугался только сейчас'.