следующая мысль очень его порадовала, – лень – это наш внутренний экономист, который не позволяет тратить энергию, предназначенную для чего-то другого. А не потому ли в русских сказках всякие Иванушки- дурачки да Емели-лентяи оказываются самыми удачливыми? Надо будет потом эту тему поподробнее разобрать…
Итак, – продолжил он размышления о желаниях, – «хочу» – значит есть необходимость. «Не хочу» – значит либо нет необходимости, либо нет сил, либо есть необходимость, но сил нет, либо силы есть, но нет необходимости. О как! А если проще: желание – это сигнал о том, что есть необходимость и возможность.
Сила желания зависит от срочности необходимости. Например, захотелось согреться – побежал дрова рубить с большим удовольствием. А вчера вечером пришел уставший и дрова рубить совсем не хотелось. Тем более что не было ни сил, ни острой необходимости. Опять же, если бы поборол вчера свою лень да подготовил дровишек, то сегодня не получил бы приятной и полезной зарядочки, а может быть, и не хватило бы сил, чтобы деда с матрешкой во сне увидеть.
Кстати, о «матрешке». Что-то я отвлекся от основной задачи. Какая связь между «матрешкой» и желаниями?
Я начал с того, что желание поесть – это всего лишь желание физического тела, значит, другие матрешки тоже имеют свои желания? И если я вспомню, какие еще бывают желания, то по ним, возможно, пойму, какие «уровни» имеются у моего «я»… Итак, чего же я хочу, кроме «покушать и покакать»?»
Александр принялся вспоминать. Еще ему хочется купаться в реке, когда жарко, греться у огня, когда холодно, порой хочется послушать музыку или просто посидеть и посмотреть в небесную синеву…
Что это? Зачем ему всего этого хочется? Какая в этом необходимость и для какой из «матрешек»? Поразмыслив, он назвал эту матрешку «Я-удовольствие» и решил, что это вторая матрешка, потому как желания эти очень близки к телу, но не являются жизненно необходимыми.
Третью матрешку он назвал «Я-личность» и определил ее желания как необходимость проявляться в мире. Например, привидевшийся ему позавчера белый костюм захотела именно третья «матрешка». Еще она хотела иметь определенные свойства характера, например силу, находчивость и спокойствие, как у Рэмбо, и возможно, не без ее вмешательства Александр принял решение остаться в армии. Ему тогда очень нравилось быть похожим на боевиков из голливудских фильмов.
Четвертой «матрешке» дать название оказалось сложнее, но хотела она общаться с другими людьми: с друзьями, детьми, женой, соседями и просто разными незнакомцами. Но не каждый человек вызывал у четвертой желание общаться. Кто-то казался ей интересным, а кто-то – скучным и назойливым.
От размышлений Александра отвлекли грохот за калиткой и крик, перешедший в стон, а затем в поскуливание. Выбежав из дома, он увидел, что Яшка, один из сыновей его соседки Раи, свалился с велосипеда и ободрал себе в кровь локти и коленки. Александр сморщился, ощутив на себе саднящую боль от содранной кожи, но кроме того, ему показалось, что в левой ноге появилось еще какое-то опасное жжение. Не раздумывая, он бросился на помощь.
Яшка, попытавшись встать, лег обратно на землю и заныл:
– Нога-а…
– Да вижу, что нога, – сказал Александр и, подняв мальчишку на руки, понес его к Рае.
Раи дома не оказалось, скорее всего она была на огороде. Александр решил не пугать ее раньше времени и сначала осмотреть Яшкину ногу. Положив его на кровать, он начал ощупывать распухшую и покрасневшую лодыжку.
Яшка морщился, но терпел – до тех пор, пока Александр не надавил на самую болезненную точку. Мальчик вскрикнул, и Александру почудилось, что за долю секунды до крика он, Александр, уже знал об этой вспышке боли. Нет, конечно же физической боли сам он не почувствовал, но негативная реакция души была такой, словно это его нога подвергалась мучительному ощупыванию. Дальше Александр действовал уже более осторожно, потому что ощущал боль мальчишки как свою собственную. Он ничего не понимал в анатомии и медицине, но почему-то ему казалось, что Яшку надо срочно везти в травмпункт, что сам он ему помочь не сможет. Тогда он оставил ребенка в покое и пошел искать Раю.
На полянке перед домом он увидел Юлю, младшую Раину дочку, которая сидела на траве и играла… с матрешкой.
Александр отметил это совпадение, но отвлекаться было некогда.
– Где мама? – спросил он у Юли.
– Там, – махнула девочка в сторону огорода.
Рая при виде Александра почему-то встревожилась, даже лейку бросила.
– Что случилось?
– А почему ты решила, будто что-то случилось? – удивился Александр. – У меня что, лицо напуганное?
– Не знаю, почему-то так показалось…
– Правильно показалось. Яшка твой, по-моему, ногу сломал.
Рая всплеснула руками, ойкнула и побежала в дом. Александр кинулся следом.
Был рабочий день, муж Раи уехал в город, другого дачника с автомобилем найти было нереально, а Яшку надо было срочно везти в больницу. Тогда Александр взял его на руки и понес в соседнюю деревню.
Соседняя деревня была живой. Там были сельсовет, школа, магазин, телефон и фельдшерский пункт. Когда Александр ездил туда на велосипеде, ему казалось, что пять километров – это не расстояние, но пешком, да еще с тринадцатилетним ребенком на руках он шел будто на край света.
Рая бежала рядом, неуклюже пытаясь хоть чем-то помочь Александру. Он шагал, сжав зубы и обливаясь потом. В боку начинало предательски покалывать.
«Вот интересно, – размышлял Александр на ходу, – я четко почувствовал боль Яшки, я почувствовал, что надо нести его в больницу. А я этого хотел? Вряд ли «матрешка», желающая получать удовольствие, сейчас в восторге от моего решения. Одно знаю точно: я мучился бы еще сильнее, если бы не пошел. Причем вторая «матрешка» сидела бы себе спокойно, зато третья и четвертая страдали бы. Третья мучилась бы от стыда за мою слабость и от того, что она совсем не похожа на Рэмбо, а четвертая – потому что ей было бы страшно и больно за Яшку, да и за Раю тоже. Наверное, четвертую можно назвать «Я-Мы» или «Я-семья».
Положив Яшку на кушетку в медпункте и «сдав вахту» местному фельдшеру, Александр вышел во двор и упал на траву. Такого блаженства он уже давно не испытывал. «Вот и вторая получила свою порцию радости», – мысленно усмехнулся он.
Отлежавшись, Александр пошел узнать, как дела у Яшки. Рая сообщила, что фельдшер подтвердил диагноз: это перелом, а не просто растяжение связок. Уже вызвали машину и сейчас повезут их в райцентр в больницу на рентген и гипсование.
– Ну, я тогда, наверное, пойду, – сказал Александр.
– Да, конечно! Спасибо тебе, Санечка, огромное, даже не знаю, что бы я без тебя делала! – В глазах Раи было столько восхищения и благодарности, что Александр почувствовал, как досыта наелись все его «матрешки». Ну, по крайней мере те, которых он уже знал, точно были счастливы и довольны жизнью.
Вернувшись в деревню, Александр зашел в дом Раи, чтобы успокоить остальных детей. Всего их было пятеро: старшей Анюте около двадцати, второму, Ивану, пятнадцать, потом шли ныне поломанный Яша, десятилетняя Иришка и младшая, дошкольница Юля. Все они ждали вестей и очень переживали. Александр передал им слова врача о том, что все будет хорошо, и дети, вздохнув с облегчением, разбежались дальше заниматься своими делами.
Юля взяла матрешку, вернулась на полянку и продолжила игру. Александр отправился было к себе, но его заинтересовали театральные крики Юли, которая озвучивала спор двух матрешек.
– Я хочу играть! – топала невидимыми ножками одна матрешка.
– А я хочу работать! – возражала другая, побольше.
– Но мне же скучно играть одной! – возмущалась первая.
– Но мне надо сделать дела! – объясняла маленькой матрешке большая.
– Но почему всегда происходит так, как хочешь ты?! – не унималась первая.
– Потому что я больше и взрослее. Надо слушаться меня, – отвечала вторая.
