Шилова, О. Г. Ласунского и других авторов, пишущих на библиофильские темы.
Выше уже не раз нам приходилось — в разной связи — напоминать о вызвавших большое внимание широких слоев читателей книгах В. Г. Лидина, Н. П. Смирнова-Сокольского и др. В своих «Русских книголюбах» мы подробно охарактеризовали книги названных авторов и некоторых их подражателей. Это освобождает нас от необходимости повторять сказанное там, тем более, что подробный перечень библиофильской и близкой по содержанию литературы по 1965 г. включительно приведен в удачной книге О. Г. Ласунского «Власть книги» (Воронеж, 1966, с. 286–288). В 1966–1967 гг. издание подобных книг продолжалось: появились «Перо и маска» Б. В. Смиренского, «Книги, восставшие из пепла» Г. Р. Дрюбина, «Литературные находки» Е. Д. Петряева, «Лермонтов. Исследования. Находки» И. Л. Андроникова, «Книги и судьбы» В. Г. Уткова, «Библиографические и историко-литературные разыскания» Б. Я. Бухштаба и др.
В этой обширной литературе, заслуживающей специального рассмотрения, выходящего за пределы нашего обзора, есть книги несомненно талантливые, богатые фактическими новыми материалами, приносящими пользу нашей культуре и способствующими подъему интереса у читателей к собиранию и сохранению книжных и архивных ценностей, в частности местного, краеведческого характера. Но встречаются среди этих книг, к сожалению, претенциозные, бесцветные и просто бездарные работы, которые могли бы только дискредитировать этот жанр, если бы они не заслонялись книгами И. Л. Андроникова, О. Г. Ласунского, Б. Я. Бухштаба, Е. Д. Петряева и др. Что же делать: ко всякому полезному начинанию, к несчастью, пристают холодные расчетливые люди, спекулирующие на общественном интересе, на моде, на книгоиздательской конъюнктуре и благодаря этому публикующие свою развязную и бесполезную продукцию.
Нужно ли бороться с подобными книгами? Не принесут ли они ущерб серьезной советской библиофильской литературе? Нам представляется, что советский читатель, любящий, как сейчас принято говорить, «книги о книгах», сам умеет разбираться в достоинствах одних авторов и в недостатках других, и поэтому мы без страха смотрим на будущее советской библиофильской литературы.
Отметим и такой вид библиофильских изданий, как «Книга — твой друг» Т. Д. Полозовой (М., 1958), «Справочник любителя книги» С. И. Эвниной и Н. Н. Греховодова (Челябинск, 1960), «Книга — друг и помощник» А. Залогиной (Калинин, 1960), «Любите книгу — источник знания» Г. Карменяна (Пенза, 1960), «Любя книгу» Б. В. Сухорукова и Л. П. Линенко (Харьков, 1960), «Книга — лучший друг» Ф. Болотниковой (Рязань, 1961) и др. Очень недурна «Записная книжка книголюба», выпущенная издательством «Книга» в 1967 г.
В одиннадцатом номере «Нового мира» за 1966 г. появилась упоминавшаяся выше очень интересная статья М. И. Белкиной «Главная книга (История одной библиотеки)», посвященная собранию по русской поэзии XX в. покойного А. К. Тарасенкова. В коротком введении редактор журнала А. Т. Твардовский писал: «Известно, что немалым показателем советской культуры является огромный, ни с чем не сравнимый рост читательских кругов в нашей стране и, между прочим, образование особого, как бы я выразился, высшего типа читателя — читателя-собирателя. Это драгоценное во многих смыслах приобретение нашей культуры» (161, с. 195).
Мы полностью присоединяемся к мнению уважаемого писателя, но пойдем еще дальше. 50 лет Советской власти воспитали в советском человеке благородное и все более облагораживающее чувство коллективизма. Читатель-собиратель у нас несомненно есть, но он не ограничивается келейным, кабинетным накоплением книг, их чтением для себя, их изучением опять-таки для себя. Книголюба- индивидуалиста, уединенного библиофила старых времен у нас сейчас, как правило, нет. У нашего читателя-коллективиста выросла потребность общаться с товарищами по увлечению, потребность делиться своими сведениями, наблюдениями и знаниями, потребность учиться в коллективе и с помощью коллектива. Именно поэтому в послевоенное время и в особенности в последнее десятилетие в таком большом количестве возникли в разных городах нашей страны при Домах ученых, при Дворцах и Домах культуры, при местных отделениях общества «Знание», наконец, при крупных книжных магазинах секции библиофилов и клубы любителей книг. В 1947 г., как уже упоминалось, была организована при Ленинградском Доме ученых Секция коллекционеров (с 1964 г. переименованная в Секцию книги и графики), с 1953 г. существует Секция книги при Московском Доме ученых. Клуб любителей книги при Центральном Доме работников искусств в Москве существует с 1961 г., в Харькове с 1962 г., в Херсоне, Кемерове, Москве (при Центральном Доме литераторов и Центральном Доме журналиста) с 1966 г., в Баку и Одессе, Днепропетровске с 1967 г. и т. д.
Краткое изложение сведений об этих библиофильских объединениях позволит нам представить читателю разнообразие их характера и интенсивность их деятельности.
Переходя к непосредственному рассмотрению деятельности советских библиофильских объединений послевоенных десятилетий мы прежде всего должны продолжить обзор материалов, относящихся к истории Секции коллекционеров при Ленинградском Доме ученых, о возникновении которой было сказано в предшествующей главе.
Первоначально Секция коллекционеров состояла из подсекций библиофилов, филателистов и филокартистов, затем в первой подсекции образовалась группа экслибрисистов, появились группы нумизматов и бонистов, собирателей граммофонных записей, наконец, собирателей афоризмов.
В течение первых лет своей деятельности Секция коллекционеров переживала период становления, некоторые группы — например, филателистов, нумизматов, собирателей граммофонных записей и др., — либо вовсе перестали существовать, либо выделились в самостоятельные секции, либо вошли в состав других, так называемых, творческих секций Ленинградского Дома ученых. К началу 50-х годов окончательно определился состав групп Секции коллекционеров, а именно остались группы библиофилов, экслибрисистов и афоризмистов, и несколько упростилась структура ее руководства. Сначала существовало отдельное бюро секции и бюро группы. В дальнейшем сложилась традиция, согласно которой председатель Секции коллекционеров был одновременно председателем группы библиофилов.
С 1948 г. после смерти М. Н. Куфаева недолгое время председателем секции был доктор биологических наук Н. В. Шапчинский, затем более десяти лет ее возглавлял известный библиограф и шевченковед Ю. А. Меженко; после переезда последнего в Киев несколько лет председательствовал в секции К. П. Авдеев. С 1964 г. председателем секции был П. Н. Берков. Ученым секретарем Секции с 1951 г. бессменно состоит известнейший советский экслибрисист Б. А. Вилинбахов, одновременно руководящий группой собирателей книжных знаков.
Основной формой деятельности секции были и остаются доклады и сообщения постоянных участников ее занятий и приезжих гостей. В первые годы работы секции с докладами выступали акад. В. М. Алексеев («Из моих коллекций китайских лубочных картин», 15 февраля 1949 г.), акад. И. Ю. Крачковский («Арабские стихи и афоризмы в похвалу книге», 13 декабря 1949 г.), член-корр. АН СССР Н. К. Пиксанов («Мое Грибоедовское собрание», 19 апреля 1949 г.), Ю. А. Меженко («Пути моего собирательства коллекции Шевченкиана», 12 октября 1948 г.) и др. На заседаниях секции были сделаны доклады, послужившие в дальнейшем отправным пунктом для создания таких книг, как «Записки старого книжника» Ф. Г. Шилова, «Родители, наставники, поэты. Книга в моей жизни» Л. И. Борисова, «Полвека среди книг» П. Н. Мартынова, «Библиографические и историко-литературные разыскания» Б. Я. Бухштаба. Выступали со своими библиофильскими воспоминаниями и характеристиками личных собраний такие видные ленинградские библиофилы, как проф. В. А. Десницкий, поэт Вс. А. Рождественский писатель Л. И. Раковский.
Своеобразной и очень полезной формой работы секции является устраиваемый в каждый первый вторник месяца обмен информацией о новых поступлениях в собрания членов секции или сообщения последних о каких-либо интересных коллекциях книжного, графического и иного характера, имеющихся у них. Подобный обмен сведениями дает возможность членам секции следить за новинками советской художественной литературы, библиографии, библиофилии, экслибристики, за деятельностью советских графиков (интереснейшие сообщения Д. И. Котельникова) и т. д. Ценные сведения о зарубежных русских изданиях XIX в. по материалам своего собрания сообщает Г. А. Голубенский, сопровождая демонстрацией продукции Вольной русской типографии А. И. Герцена и др. А. Ф. Клинушин показал часть своей интереснейшей коллекции письменных принадлежностей с древнейших времен, собрание перегородчатых
