представителями Церкви. Что же это за агент такой? Что за дурак, рубящий сук, на котором сидит?
– Он не дурак, далеко не дурак, – покачал грушевидной головой Вуянэ. – Он порой совершает весьма алогичные, не просчитываемые ходы, но всегда добивается цели. Я не знаю, что он задумал на этот раз, и даже боюсь представить, куда заведут его игры, но могу сказать точно: он делает ставку на вас, и именно вам отводит в предстоящем вскоре спектакле главную роль.
– На меня?! – импульсивно выразил свое удивление дряхлый старик. – Побойтесь Индория, молодой человек! Вы только на меня гляньте! Ну что я могу сделать?! Единственный враг, с которым я еще способен совладать, это старческие недуги…
– Поначалу я думал, что бурная фантазия сыграла со мной злую шутку и подвела вплотную к незримой границе сумасшествия, – произнес маркиз совершенно серьезно, неотрывно глядя тщедушному священнику в глаза. – Делать в игре ставку на какого-то одряхлевшего монаха? Простите, святой отец, бывшего наставника монастыря… Но затем я подумал, а зачем в Марсолу, далеко не самое тихое местечко, назначают доживающего свой век старика, которого около тридцати лет гноили в маленьком монастыре, вдали от крупных дел, оживленных городов и большой политики? Непонятное ужасно раззадоривает любопытство, а я человек любознательный, поэтому попросил моих друзей в Альмире потратить несколько дней на копание в пыльных архивах.
Маркиз Вуянэ улыбнулся, отчего напомнил священнику жабу, только что заглотившую жирного, аппетитного комара, а затем вопросительно посмотрел на отца Патриуна, видимо, ожидая, что тот сам расскажет историю своей жизни. Однако старик по-прежнему скромно сидел на краешке кровати и молчал. Священнику не было известно, что точно удалось узнать маркизу, а говорить лишнего не хотелось. К тому же нельзя было исключать возможность обычной провокации. Молодой хитрец никому не писал, ничего не знал, но с помощью ловкой манипуляции хотел заставить старика выложить о себе правду.
– Жители колонии плохо знакомы с историей этих краев, для них она началась лишь тридцать лет назад. Никто из переселенцев и краем уха не слыхивал о миссионерских экспедициях Индорианской Церкви, неудачных, но положивших начало завоеванию новых земель, – чересчур пафосно произнес маркиз, который, как оказалось, не блефовал. – Имя отца Патриуна из Миерна для них не значит совсем ничего, а события полувековой давности сохранились лишь на пыльных страницах исторических хроник, которые, если честно признаться, почти никто не читает. Вы, преподобный отец, живая легенда этих краев, и только Индорию, если он, конечно, существует, известно, каким чудом вы прожили в куда более диких, чем ныне, лесах долгие пятнадцать лет. Вот и ответ на вопрос! Полковнику нужны не ваши безвозвратно ушедшие силы, не ваше медленно отмирающее тело, а светлая голова, сохранившая здравый рассудок, и знания, накопленные в ней. Какого рода сведения интересуют филанийского шпиона, не знаю, – маркиз широко развел руками. – Возможно, он хочет привлечь на свою сторону остатки племен дикарей, а может, в его голове созрел куда более сложный план. Но факт остается фактом – он специально вызвал вас из Филании и пытается настроить против меня, ведь, судя по бумагам, хранящим память о событиях прошлых лет, вы человек своенравный, имеющий смелость мыслить, а не бездумно выполнять приказы. К тому же старые люди весьма далеки от мирской суеты, ему нужно было разозлить вас, вселить в ваше сердце ненависть.
– Ваша любознательность похвальна, маркиз, да вот только тайн древних народов я не знаю, как, впрочем, и расположение их безвозвратно утеряно. Пока же вы сами приложили массу усилий, чтобы попасть в список моих врагов. Ведь вы присвоили себе новый храм, а теперь и меня пытаетесь выжить из Марсолы…
– Поймите, я просто пытаюсь перехватить инициативу в игре и не дать противнику полностью реализовать его задумки. Здание храма, так или иначе, отошло бы к городским властям, а если бы я упустил прекрасную возможность передать его охотникам, то люди полковника внутри общины вмиг ослабили бы мои позиции. Что же касается безумной атаки «чиновничьего эскадрона», – маркиз не выдержал и сам рассмеялся над своими словами, – простите, преподобный, но сравненьице получилось действительно презабавным. Так вот, я завтра с утра дам служивому люду отбой, и они изорвут в мелкие клочки казенные бумаги с предписаниями и прочей ерундой, выдумав для вас, точнее, для ваших покойных предшественников, вполне сносные оправдания. Кое-что в нашей жизни нельзя сделать дважды, и в этом весь фокус! Преступника не судят два раза за одно и то же злодеяние, а бюрократические оказии не подлежат повторному рассмотрению. Полковник, имеющий на клерков городской управы почти такие же мощные рычаги воздействия, как и я, уже не сможет обратиться к коротышке – выбивателю долгов с требованием, простите за грубость выражения, взять вас за жабры. Потомок пьяного карла и похотливой самки борончура только уладит инцидент и предаст своему решению статус законности, он не осмелится возобновить мышиную возню вокруг долга, да еще вывернув свои же былые слова наизнанку. В итоге я фактически спасу, считайте, уже спас вас, от многих неприятностей!
– Условия ставить изволите, господин маркиз? Если буду покладист и запляшу под вашу дудку, то поможете делишки уладить, так, что ли, вас понимать?
– Побойтесь Индория! – замахал руками маркиз. – И в мыслях не было навязывать вам какие-то там условия. Просто не считайте сегодняшние события выпадом против вас и не тратьте попусту время на посещение всяких ослов, это я о губернаторе. Обещаю, к полудню завтрашнего дня вы уже позабудете о всех неприятностях.
– Так все же чего вам нужно? Чего вы хотите от немощного старца, хоть и бывшего когда-то давно воителем, но сейчас превратившегося в беспомощную развалину?
– Ничего, ровным счетом ничего, – лицо маркиза озарила хоть обаятельная, но выражавшая искренний испуг улыбка. – Просто прошу вас не считать меня своим врагом. Занимайтесь душами людей и не участвуйте в политических дрязгах. Проповедуйте спокойно, святой отец, вам никто и слова не скажет! Несите слово Индория людям, но не настраивайте паству против тех, кто не разделяет ваших взглядов, прежде всего, постулата о воздаянии на Небесах за терпимость к земным невзгодам.
– Не могу поверить, что слышу подобную речь из уст человека, фактически заправляющего делами в колонии.
– Ах, если бы это было действительно так! – Притворное кокетство вельможи немного раздражало, но в то же время и давало повод для размышления. – Какой из меня правитель? Сильные мира сего не пляшут с мечами в руках…
– Кстати, кто на вас напал? Люди эфемерного полковника? – Отец Патриун не скрывал, что не совсем доверяет собеседнику, и дал понять, что это продлится до тех пор, пока он воочию не увидит филанийского разведчика.
– Не знаю… – пожал плечами маркиз, сделав вид, что не понял намека. – Представляете, преподобный, понятия не имею, – на этот раз развел руками вельможа, а затем, в знак того, что разговор окончен, встал и направился к выходу. – Ясно лишь одно: это наемные убийцы, а не грабители. Они были хорошо обучены и довольно сносно ориентировались на улочках Марсолы. Возможно, это люди полковника, но покрой их платьев герканский, так что не исключено и вмешательство наших северных соседей. Гадать нет смысла, тем более что Индорий послал мне прекрасного защитника в вашем лице, преподобный отец Патриун из
