— Видишь, Грейс, твои соплеменники очень легко идут друг против друга, — с насмешкой проговорил Жак. — Все эти годы ты сочувствовала и помогала неграм, но, как видишь, напрасно. Именно они и упекут тебя в рабство.
Грейс пропустила насмешку мимо ушей.
— Возможно, мой отец и не сумеет с тобой справиться, но с Джайлзом ты просчитался. И на твоем месте я бы позаботилась о сестре. С того момента, когда Джайлз сообщит отцу о том, что со мной случилось, ее жизнь резко изменится к худшему.
— Иоланта терпеть не может этого деревенщину — твоего папашу. Будь у нее повод, она тут же оставила бы его и вернулась домой в собственную семью. Это ему следует быть осмотрительнее. Если она уедет, то непременно заберет с собой рабов нашего отца. Неужели ты думаешь, что ты для него важнее, чем они? Эдмунд переживет потерю незаконной дочери от черной шлюхи, чтобы сохранить работников на плантации.
Грейс засомневалась. Жак, казалось, прочел это по ее лицу и рассмеялся:
— Так что привыкай, ma chere, теперь тебя будут без конца рассматривать, продавать и покупать. Такова уж твоя участь.
Жак сделал шаг назад и сразу затерялся в толпе. На его месте тут же появились другие мужчины, с любопытством рассматривавшие сгрудившихся в загоне женщин.
Грейс знала, что Джайлз отчасти несет ответственность за наводившую страх репутацию, которую имела «Судьба» в испанских водах, однако имя грозного капитана этого судна приводило испанцев в ужас.
Громким, звенящим голосом она выкрикнула по-французски:
— Мой брат — капитан Джеффри Хэмптон! Он отомстит за меня! Он убьет любого, кто меня купит. Слышите?! Меня надо освободить, иначе тот, кто меня купит, навлечет на себя месть моего брата. Сколько испанцев сражались с капитаном Джеффри Хэмптоном? Сколько из них остались в живых? Говорю вам, почти никто! Он заплатит за меня выкуп!
Большинство проходящих мимо мужчин бросали на Грейс любопытные взгляды, некоторые откровенно смеялись. Тот же самый сторож, который толкнул ее внутрь загона и отогнал от забора, взмахнул кнутом. Острая боль обожгла плечо Грейс, рукав платья треснул. Девушка замолчала, а громадный негр равнодушно отвернулся и снова принялся разглядывать толпу.
Грейс уронила голову на грудь. Ее охватило непреодолимое отчаяние. Она-то думала, что ее угрозы вызовут беспокойство и страх, но их никто не принял всерьез. Однако она тут же снова вскинула голову. Рядом послышался негромкий голос с легким испанским акцентом:
— Сеньорита, вы утверждаете, что капитан Джеффри Хэмптон ваш брат?
— Да-да! — с надеждой зашептала Грейс и, стараясь не привлекать внимание сторожа, подвинулась ближе к говорившему. Длинные черные волосы обрамляли его узкое лицо. Он стоял, прислонившись к изгороди, словно выбирал женщину-рабыню.
Человек покачал головой:
— Ваша ложь ничем вам не поможет. Джеффри Хэмптон — единственный ребенок в семье.
Грейс закусила губу и быстро огляделась. Что это? Новая уловка? Неужели у Джеффа действительно нет ни братьев, ни сестер? Фейт говорила, что его мать была проституткой. Разве у проститутки может быть только один ребенок? Она решила действовать иначе:
— На самом деле он мой зять, ведь Фейт, моя сестра, вышла за него замуж.
На этот раз мужчина опять беззлобно улыбнулся:
— У Фейт Купер нет сестры, только братья.
Грейс широко раскрыла глаза. Кто бы ни был этот человек, он хорошо знаком с Джеффом и Фейт. И говорил он дружелюбно, без горечи и ненависти. Значит, их отношения не были совсем враждебными, хотя мужчина явно был испанцем.
— Вы так хорошо их знаете? — спросила она.
— Достаточно хорошо, чтобы понять, что вы лжете.
— Пожалуйста, сэр, не говорите так. Я расскажу вам правду. Знаете ли вы первого помощника Джеффа, Джайлза Кортни?
Человек никак не среагировал на слова Грейс, просто стоял и ждал продолжения.
— Он мой муж. Я соврала потому, что никто тут не слышал о Джайлзе Кортни и никто бы не испугался. — И Грейс стала рассказывать, что Джайлза надо бояться так же, как и Джеффа, потому что он убил не меньше испанцев, чем его друг, но вдруг осознала, что подобное заявление едва ли понравится незнакомцу.
— Тогда что вы здесь делаете? — спросил он.
— Меня похитили. Пожалуйста, сэр, помогите. Я из хорошей семьи, мне здесь не место! — Она огляделась и почувствовала, что на нее накатывает то же чувство вины, которое она испытывала дома, когда бичевали рабов. Остальным женщинам в этом загоне нравилось не больше, чем ей. Однако если она останется с ними, их это не спасет, а она погибнет. — Джефф и Джайлз вам заплатят! Они теперь стали торговцами. Вам нужно только самому купить меня и сообщить им.
Работорговец наконец заметил, что они разговаривают, и поспешил подойти.
— Parlez-vous Franc, ais? — спросил он. Испанец отрицательно покачал головой, и работорговец жестом подозвал еще одного мужчину, очевидно, переводчика. Вскоре испанец и француз оживленно заспорили между собой, да так быстро, что Грейс едва смогла уловить несколько знакомых слов.
Испанец, прищурившись, обернулся к Грейс:
— Они утверждают, что ты — мулатка.
Грейс хотела возразить, заявить, что это ложь, но слова застряли у нее в горле, и она сказала единственное, что могла произнести, не покривив душой:
— Моя мать была мулаткой. Джайлз не знает, но он ненавидит рабство. Он заплатит вам за мое возвращение. Я уверена.
Испанец что-то сказал переводчику, тот передал его слова торговцу. Потом собеседник Грейс быстро исчез в толпе прохожих, а с ним и последняя надежда Грейс.
Вскоре капитан Диего Монтойя Фернандес де Мадрид и Дельгадо Кортес сидел за столом в «Эль Параисо». Капитан был человеком настроения, и вкусы его отличались разнообразием. В местной таверне ему случалось вместе с командой проводить ночи напролет в беспробудном пьянстве. Однако сегодня он предпочел относительно спокойную обстановку этой просторной гостиницы с весьма высокими ценами. Еще днем он снял здесь комнату, намереваясь вечером развлечься со знакомой молодой вдовушкой. Сейчас он сидел и потягивал из кубка вино, рассматривая в окно квартал аукциона. Торговец сказал ему, что женщин начнут продавать примерно через час.
По профессии Диего был капитаном торгового флота и большую часть жизни провел в открытом море, плавая между Испанией, Африкой и Карибами, но из всех городов предпочитал Гавану.
Тонкими длинными пальцами моряк поднес к губам кубок с вином. Его вытянутое, удлиненное лицо выглядело так же аристократично, как и руки. Волосы цвета красного дерева падали на плечи, обтянутые черным камзолом, мягкой темной волной. Капитан был красивым мужчиной, и в каждом порту, куда ему случалось заходить относительно часто, у него находилась такая же привлекательная подруга — как тут говорили — amiga. Серьезных отношений он с ними не заводил, только приятную, ни к чему не обязывающую дружбу, однако покупать женщин в этом квартале или где-то еще ему не приходилось. И он ни за что не обратил бы внимания на женщину, с которой заговорил, если бы она не выкрикивала имя человека, которого он слишком хорошо знал.
Диего сделал еще один глоток вина, наслаждаясь разливающейся во рту сладостью. Аромат напитка вызвал в памяти губы одной женщины. Не из его обычных любовниц, от которых он не ждал постоянства и которые сами ничего от него не требовали, разве что пары безделушек в подарок. Диего прикрыл глаза, вспоминая каждую черточку той женщины, ее изысканно светлые волосы, такие естественные и мягкие. Волосы настоящей пуританки!
Тут он открыл глаза. Значит, Фейт Купер предпочла ему Джеффри Хэмптона! Тем лучше. Диего уже давно научился не думать о ней. Вот только в те ночи, когда Магдалина, его святая покровительница, на что-то отвлекалась и переставала следить за его снами… Тогда в них легкой тенью входила Фейт и по
