расслышан. — Мне нужны грузчики.
— А может плотник? — снова спросил парень, и я увидела, что вся цепочка, быстро передающая из рук в руки объемные коробки, едва сдерживает смех.
— Мне нужны грузчики, — повторила я твердо. — Тринадцатый корпус, первый этаж. Нужно поставить третью кровать в первую вожатскую комнату.
— Пиши заявку, — сказал парень. — Завтра поставим.
— Завтра? — переспросила я.
— Ну не сегодня же, — ответил парень, не прекращая работать, и по цепочке прокатились сдавленные смешки.
— Спасибо, обязательно напишу, — сказала я прежде, чем побежать дальше, к складу.
— Какая! — раздалось за спиной.
— Эй, вожатка! Приходи после отбоя!
— Мы тебе здесь постелим!
Когда я добежала до склада, уши мои горели. Остановившись в тени деревьев, я глянула назад. Грузчики все так же работали, оживленно переговариваясь и смеясь. Слов было не разобрать. Вздохнув, я пятерней расчесала растрепавшиеся волосы и дальше уже пошла, не спеша.
Склад представлял собой еще один грубо сколоченный сарай. 'Хоть щелей нет', подумала я, рассматривая доски внахлест. Внутрь вели широченные, настежь распахнутые ворота. 'Склад', значилось на вывеске, а рядом, в том же здании, нашлась еще одна, запертая на висячий замок дверь с надписью 'Прачечная' прямо на стене рядом. Поглазев на огромный черный замок с толстой серебристо-серой дужкой, я раскрыла схему лагеря, обозначила на ней только что обнаруженный объект. 'Интересно, работает ли эта прачечная?' подумала я, ставя метку на карту.
Войдя в открытые ворота, я сразу погрузилась в сухой пыльный сумрак просторного пустого помещения. У дальней стены угадывалась длинная стойка, а две двери вели в правое и левое крыло здания.
— Есть кто-нибудь? — спросила я, подойдя к стойке и постучав по ней носком кроссовка.
Звук получился мягким и глухим, но одна из дверей распахнулась, и внутрь вошла полная крашенная блондинка в форме. Наверное, это была форма лагеря. Лазурно-голубая юбка, белая рубашка с таким же лазурным воротником и манжетами коротких рукавчиков, декоративные голубые погончики и нашивки на кармане, а на шее — стянутый серебристым кольцом шелковый темно-синий галстук. Даже в полумраке было видно, как посверкивает вплетенная в ткань серебряная нить. Длинные концы, разметавшегося по рубашке галстука, казались серо-голубыми, словно пена на гребнях волн.
— Вау! — сказала я.
— Нравится? — девушка улыбнулась и, выпорхнув из-за стойки, удивительно легко и грациозно протанцевала по гулкому деревянному полу, выбив каблучками голубеньких туфель замысловатую дробь.
— Очень, — призналась я честно.
— Хочешь, тебе такую выпишу? — спросила девушка, как мне показалось с надеждой.
— А можно?
— Конечно, — обрадованная, она побежала за стойку и вынула из под нее лист бумаги и ручку. — Бери всё, что нужно. Утюг, электрический чайник, даже холодильники есть.
— Правда? — спросила я, тоже проходя за стойку и заглядывая в открытую дверь. Стеллажи, разделившие просторное помещение на множество узких коридорчиков, были уставлены новыми, нераспечатанными еще коробками с техникой, посудой, одеждой, спортивным инвентарем и даже электронными играми. Пятачок прямо у двери занимал небольшой диванчик, блок голографического проектора, транслировавший какое-то игровое кино — изображение было поставлено на паузу — и журнальный столик с чайником и фарфоровыми чашечками на нем. — И почему же никто ничего не берет?
За моей спиной раздался обреченный вздох.
— Поэтому, — ответила девушка, указывая на напечатанное крупным шрифтом, положенное под стекло и заключенное в рамку объявление.
'Сотрудники лагеря несут материальную ответственность за получаемые на складе вещи и оборудование и в случае потери либо порчи имущества компенсируют его полную стоимость'.
— Ага, — сказал я, глядя на засиженное местными мухами стекло.
Глава 11
Кладовщица Яна. Тортуга. Необъявленная война
Со склада я взяла лишь утюг, пару листов ватмана, карандаши, краски и ножницы. Утюг — потому что о нём прямо спрашивала Маргарита Михайловна, остальное — как расходные материалы, не подлежащие такой строгой отчетности. Хотя свои ограничения на выдачу были и здесь. Не больше десяти листов ватмана на поток и тому подобное. Пару ножниц я собиралась хранить со своими вещами и выдавать, что называется 'лично в руки, под расписку'.
За чашечкой черного, свежезаваренного чая кладовщица Яна инструктировала меня: 'Ни в коем случае не трогай пластиковые кресла. Занятия проводи в беседках. Там скамейки — захочешь, не поломаешь. В лагере есть должность сестры-хозяйки, присматривающей за имуществом в корпусах, но материальная ответственность такая, что администрация никак не найдет кандидата на место. Так что за весь инвентарь в корпусе отвечаешь как бы ты. Кстати, будешь составлять опись имущества — не подписывай ни за что, отдай воспитателям. А еще лучше — прямиком Любочке. Пусть чё хочет с ним делает. Подписывать его вы не обязаны'.
Прачечная, по словам Яны, работала, но качество стирки оставляло желать лучшего. Да и вещи из сданного в стирку белья пропадали так часто, что лучше и проще было покупать на базаре порошок и стирать самостоятельно.
Базар находился по пути на пляж, чуть в стороне от лестницы. К нему вела приметная тропинка, и отряды часто заходили туда, чтобы дети могли купить себе местные сувениры или сладости на свой вкус, а не согласно дежурному меню столовой.
На базаре торговали жители того самого городка, который я видела с борта катера, и которого я не смогла найти на карте. Возникший практически одновременно с первым поселением, Аквамарином, городок носил говорящее название 'Тортуга'. В нём находили свой приют все, кто не прижился в цивилизованном мире Аквариса. Уволенные сотрудники корпораций, разорившиеся предприниматели, авантюристы. Городок пользовался бешеной популярностью и у любителей экстремальных развлечений. Все виды криминального досуга были доступны здесь за соответствующие деньги.
Подавляя в зародыше проклёвывавшиеся тут и там нелегальные поселения, на Тортугу планетарное правительство, представлявшее собой скорее акционерное общество крупного предприятия под названием 'Акварис', смотрело сквозь пальцы. Это был легко контролируемый отстойник всей той мути, которая неизбежно появляется в любом человеческом супе, варящемся в таком огромном котле.
А еще я подумала, что промышленники и коммерсанты вполне могут отмывать там деньги и проводить не вполне законные операции.
В общем, соседство у лагеря было не из приятных.
И почти весь обслуживающий персонал базы, включая саму Яну, был родом оттуда.
Яна, отчаянно скучавшая на своем битком набитом складе, тарахтела без умолку и успела вывалить на меня ворох неупорядоченной информации. Я узнала всё: от цен на местные продукты, до имени главаря тутошней мафии. Мне с трудом удалось вырваться из её гостеприимной трескотни. Я порядком расстроила ей своим спешным уходом, но клятвенно обещала, что приду снова.
Мне не давала покоя форма, комплект которой Яна предлагала мне так настойчиво. Вся ситуация с вещи, без дела хранящимися на складе, казалась мне абсурдной, а форма могла стать ключом к решению проблемы. Маргарита Михайловна, кажется, была слегка подвинута на военной тематике, и, судя по всему,
