— Теперь? Ты страдаешь, мой дорогой. Заходи ко мне, когда все будет кончено. Попробуем узнать друг друга. Ну и потом, когда я уеду, ты ведь не останешься с Дэвидом один.
— Что?
— Поразительно, что Дэвид от тебя все скрывает. Ведь именно из-за этого я и переезжаю. На следующей неделе возвращается его брат из Америки. Он будет жить здесь.
— Я даже не знал, что у Дэвида есть брат.
— Уильям, существует множество вещей, которые ты не знаешь о Дэвиде Блю.
Вечером я спросил Дэвида:
— Когда же приезжает твой брат?
— Кто тебе сказал?
— Шазза.
— Трепло!
— Ты не хотел, чтобы я знал?
— Ну, я хотел сам тебе сказать. Боялся, что это может… расстроить тебя.
— Так когда он приезжает, Дэйв?
— В следующий четверг.
В четверг Дэвид поехал встречать его в аэропорт.
Пока его не было, я приготовил обед, накрыл на стол. Я как раз зажигал свечи, когда открылась дверь и вошли два человека.
Вошли два Дэвида.
— Это мой сюрприз, — сказал Дэвид. — Я хотел увидеть это выражение на твоем лице. Билли, это мой брат, Тео.
Теперь я знал, что все было неправильно в моей жизни с тех пор, как я встретил Дэвида Блю. Потому что это был вовсе не Дэвид на тех четырех фотографиях. Это был его брат Тео.
— Привет, Билли, — сказал Тео. — Дэвид мне все о тебе рассказал. — Тут он рассмеялся. — Ты бы видел, какое у тебя выражение лица. — Он обнял Дэвида за плечи. — Ты что, впервые видишь близнецов?
12
— Боже, как я боюсь, — призналась Анна.
Наступило воскресенье, и я помогал ей готовить обед. Стивен отправился на вокзал встречать маму с папой.
— Не волнуйся, — сказал я.
— Не волнуйся! Легче сказать, чем сделать, молодой человек. Для нее все не так. Любая мелочь. Как я все это ненавижу! Лучше бы я их обоих никогда больше не видела.
— Ты это серьезно?
— Серьезно! И мама взбесится, когда увидит Гаррета, этот его глаз и губу. Она начнет обвинять меня, я стану огрызаться, Стивен тоже что-нибудь брякнет, и все закончится слезами. Боже! Боже! Почему все должно быть так блядски сложно каждый ебаный раз?! Все, что я хочу, что я всегда хотела… не знаю, чтобы все было как-то по-другому.
Она открыла духовку взглянуть на цыпленка.
— Анна, ты помнишь, когда я переехал сюда, ты сказала, что в соседнем доме жили три человека.
— Разве? Да, конечно. Трое.
— Билли был одним из них, верно?
— Да. Твой друг с синими волосами.
— А двое других?
— Ну да, он и еще двое.
— Ну и как они выглядели?
— Ну не знаю. С этими крашеными волосами и всеми их примочками они все выглядели одинаково.
— Это я и хотел спросить. Они были одеты, как Билли?
— Ну да.
— И тоже парни?
— Ну, насколько я могу судить.
— А они были близнецами?
— О нет. Это уж точно. Это бы я заметила. Они совсем не были похожи друг на друга. Разный рост и все такое. Но почему ты спрашиваешь меня? Наверняка Билли мог бы тебе рассказать о них куда лучше.
— Да, пустяки. Просто пришло в голову.
И я потрогал черно-белую фотографию в кармане.
— Привет, мама, — я подкрепил приветствие сухим поцелуем.
— Доминик.
Она вошла, и ее взгляд заметался по дому, как встревоженная птица. Анна вышла из кухни, поцеловала родителей, провела в гостиную.
— Сто лет вас не видела.
— Ты знаешь наш адрес, — заметила мама.
Анна взглянула в мою сторону, округлила глаза.
Стив со вздохом уселся и уткнулся в газету.
— Прости, мама, что не заезжал к вам, — начал я. — Был страшно занят. Никак было не выбраться. Ну, ты все равно знаешь, как у нас дела.
— Сомневаюсь, что знаю. Расскажи-ка мне. А где мой внук?
— Я его приведу.
Анна вышла, облегченно вздохнув.
— Ну как добрались? Хорошо? — спросил я.
— Ну мне трудно отличить плохую поездку от хорошей. Мы не разбились и не видели ничего ужасного, что само по себе уже удача.
— Такой красивый сад, — произнес отец.
— Ну что ты понимаешь в садах, Сидней! Этот человек считает себя экспертам во всем, чем он никогда не занимался. Попроси его сделать ремонт в спальне и можешь ждать до самой смерти.
Отец опустил голову, словно черепашка, прячущаяся в свой панцирь.
Анна вернулась с Гарретом.
— Ну вот и он, — и усадила его маме на колени.
— Боже! Что у него с лицом!
— Упал с лестницы, — сказала Анна небрежно. — С ним все в порядке.
— Нет, мне так не кажется. Сидней! Может, посмотришь на своего внука? Ты только взгляни на его лицо. Где ты была, когда это случилась? Сидела, задрав ноги, я полагаю?
Самым страшным преступлением для женщины, считала мама, было безделье.
— Я готовила обед, когда это случилось.
— Я знала, что ты это скажешь.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты только посмотри на несчастного ребенка.
— Это была случайность!
— Я бы не удивилась, если бы выяснилось, что ты полезла на ребенка с кулаками. Я знаю твой нрав. Тебе нельзя доверять детей.
— О Господи! Заткнись, мама!
