Самый младший лейтенант

внушительным ревом приземлился двухмоторный Ли-2. Еще не успел остановиться, как выскочили техники, подкатила раздолбанная полуторка. Женька начал подозревать, что аэродром лишь притворяется вымершим.   Пять минут миновало. Ли-2 спрятали под масксетью - самолет стал еще одним рыжим уступом у пологого склона. Мимо опергруппы прошагал худенький техник-ефрейтор, обутый в необычайно шикарные американские ботинки. Исподтишка глянул на Катрин, и поволок дальше замысловатую штангу с десятком звякающих хомутов.   Катрин скептически глянула вслед бравому авиатехнику, села и принялась застегивать воротничок гимнастерки:   - Всё, хорош загорать. Пойду узнаю - может война уже кончилась?   - Я с тобой.   - Пошли. А то замаскируют тебя здесь - запросто корни пустишь.      Идти не пришлось. Подбежал запыхавшийся сержант:   - Переводчики? Вам приказано к машинам. Только побыстрей давайте.   Махнул рукой, указывая направление, и зарысил назад, даже не обернувшись.   - Выходит, как практически гражданское лицо я никого не интересую? - слегка обиженно пробурчала Катрин. - И зачем нам к машинам?   - Может к морю повезут? Купаться?   - Не тот сезон. Грязноватое сейчас море.      Капонир был так надежно прикрыт, что опергруппа в него чуть не провалились. Под маскировочной сетью прятался 'Студебеккер', в его кузове дожидалось несколько человек. Рядом стояла знакомая личность.   - Эй, младший лейтенант, хватай свою красавицу и живо в машину, - нетерпеливо сказал Варварин. - До города вас добросят, дальше сами. Здесь всё отменяется. Доберетесь до своего начальства, там разберутся. Живее, живее, шевелитесь!   Женька удавил растерянность в зародыше:   - Есть, живее!   Запомнилось отстраненное каменное лицо Варварина. Подполковник ждать отбытия не стал, зашагал к блиндажу. Подтянутый незнакомый майор шел рядом, что-то тихо и озабоченно говорил.   Ни фига себе! Женька машинально помог забраться в кузов изобразившей неумелость начальнице. Катрин помалкивала, казалась спокойной. Двое бойцов подняли-откинули маскировочную сеть, грузовик выехал из капонира.   Приказ однозначный. Убираться немедленно. Не нужны оказались. Что такое могло стрястись? Отмена всей операции? У Варварина персональные сложности возникли?   - Вы через пролив, наверное? Попутчиками будем, - усач-капитан со знаками химика многообещающе улыбался Катрин.   Тьфу, хоть кое-что остается неизменным.   - Стой! Стой, говорю! - наперерез грузовику, бежал майор Валша.   'Студебеккер' тормознул, Женька, помнящий норов армейского транспорта, успел покрепче вцепиться в борт.   - Товарищи переводчики, ну что за ерунда? Кто обещал мне точный перевод инструкции? - Валша сердито поправил фуражку.   - Приказ у нас срочный, - уныло объяснил Женька. - На базу приказано двигаться.   - Что значит приказано? Кем приказано? Зачем приказано? А мы что, погулять вышли? Перевод новых инструкций сам штаб армии санкционировал. С кого спросят? Катюша, вы же мне по-комсомольски обещали.   - Так я не отказываюсь. Но сами видите... - вздохнула Катрин.   - Давайте под мою ответственность, - решительно сказал Валша. - Тут делов-то на несколько часов. Вечером я вам машину найду.   - Товарищ майор, нам бы ехать, - неуверенно высунулся из кабины водитель.   Валша погрозил пальцем:   - Пасть прикрой, цыганская твоя душа. Думаешь, я твои фокусы в Мелитополе не помню?   - Я что, я ничего. Я молчу, товарищ инструктор, - водитель прикрыл дверь.   - Катя, я вас с товарищем младшим лейтенантом решительно похищаю. Обед и ужин гарантирую, транспорт организую, - Валша улыбнулся. - Но перевод мне позарез нужен. Уедете - только застрелиться останется.   - Ну, раз позарез, то стреляться как-то странно будет, - Катрин, кокетливо придерживая хорошо подогнанные бриджи, села на борт и соскользнула в объятия майора.   Женька подхватил шинель и вещмешок, кивнул капитану-химику:   - Извините, теперь до вечера нам корпеть.      Студебеккер газанул, умчался, высоко поднимая легкую пыль. Из кузова смотрели несостоявшиеся попутчики, мелькнуло разочарованное усатое лицо.      - Что вообще-то происходит? - осведомилась Катрин. - Вы мне многообещающий дорожный роман испортили.   - Извиняюсь, - Валша усмехнулся. - У нас возникли непредвиденные сложности. Товарища подполковника срочно затребовали наверх. Диверсионную группу отзывают в Москву. Здесь остается только группа СМЕРШ местного фронтового управления и техники.   - Ловко мы обделались. И главное, быстро, - пробормотала Катрин. - И что все это значит?   - Всё что угодно. Сейчас проведем краткую летучку и прокачаем остававшиеся варианты. Прошу в сортир.   - Куда?!   - Извиняюсь, иную переговорную подобрать не удастся. И так рискуем. В СМЕРШ, знаете ли, коллегами очень дорожат. Просто глаз не спускают. Но в уборную пока под конвоем не водят.      Отхожее место отстроили немцы: аккуратное строение, сложенное из ракушечника. Но внутри было вовсе не так аккуратно. Катрин скрипнула зубами:   - Товарищи мужчины, я вас, наверное, очень стесню.   - Не дури, Катя, у нас всего две минуты, а сюда никто из местных уже не ходит. Наши на природе предпочитают, - Варварин стоял у окошка, курил. Ремень с кобурой висел на шее, на санитарный ужас вокруг контрразведчик внимания не обращал. - Ситуация складывается нехорошая. Меня вызывают неожиданно, практически начатую операцию остановили под предлогом неоправданной рискованности. Полагаю, в последние дни мы были слишком настойчивы. Всё слишком закрутилось, обоснованную и подтвержденную третьими лицами информацию я подавать наверх не успевал.   - Всё отменят? - спокойно поинтересовался Валша.   Варварин хмыкнул:   - На фронтовом уровне отменять поздно. Уже двинулось. Но, видимо, без моего участия основной концерт пройдет.   - Ну и уходите домой, товарищ капитан. Ай, виновата, товарищ подполковник, - Катрин морщилась.   - По-видимому, я нахожусь дома, - отстраненно сказал Варварин. - Обидно из дома уходить. Так, Валера?   - Понимаю, - Валша снял фуражку, поправил короткий несерьезный чубчик. - Ничего, не в первый раз. Отмажешься. Особенно, если тут все хорошо пойдет. Люди-то у тебя остались? Уж очень соблазнительно прогуляться, дельце провернуть. Вместе ведь красивую акцию готовили.   - Исключено! - Варварин мотнул головой. - Категорически запрещаю. Некем выполнять. Группа месяц здесь готовилась. Личности немцев на аэродроме изучили, инфраструктуру. Позывные, вся связь...   - Подожди. Радист был ваш местный, он здесь остался. Говорун у нас тоже имеется, - Валша глянул на Женьку. - За водителя кобылы я буду. Справлюсь как-нибудь. Агрегат в готовности стоит. Детали проработаны. Как можно отказываться, имея 99-процентную готовность? Формально запрет на проведение операции не поступал. Всего-то дополнительно пара человек нужна.   - Нет. Людей не имеем, да и Земляков тут не в струю попадает. Не готов. Тут специфика. В общем, вы - на базу, а ты своими летными делами займись.   - Постой. Ты уже не командуешь. Я командир группы, посему ответственность беру на себя. Как, Жень, рискнем? Пять минут элегантного риска и звезду Героя гарантирую.   - Героя мне не надо. Если действительно нужно рискнуть - я готов, - пробормотал Женька.   - Нужно - не нужно, - Валша засмеялся. - Изживай интеллигентность, парень. Дай из сортира выйти - я из тебя советского офицера сделаю.   - Стоп! Вы, товарищи командиры, что-то окончательно от реальности оторвались, - вмешалась Катрин.   Женька с удивлением заметил, что наставница побледнела. Должно быть от смрада клозетного.   - Это как? Просто так взять и самим сунуться? - с угрозой процедила Катрин. - Ты же, майор, по-немецки только 'гитлер капут' удовлетворительно разучил. А Женька нормальный штатный переводчик. С документами работает, а не аэродромы на голый понт берет.   - А в чем разница? - удивился майор. - Сели, разгрузились-погрузились. В чем загвоздка? Что у нас, что у фрицев - чисто рутинная процедура.   - Валера, ты сумасшедший, - отрывисто сказал Варварин.   - Я рисковый. А ты, вот, всё считал-высчитывал, а вечером тебя в камере прессовать начнут, - безмятежно заметил Валша. - А я рисковый, потому и везучий. У меня за эти три года сложности только с дамами возникали. В нашем деле - чем проще, тем лучше. Кать, ты точно такая же. Должна понимать. Поддержи.   - Не буду я поддерживать, - зашипела начальница. - Ты на всю голову трахнутый. А я в каком виде с вами полечу? Овчаркой немецкой, авиа-прошмандовкой плечевой?   - А ты на земле подождешь. Сейчас стюардессы не в моде.   - Где я подожду?!   - Заткнулись! - зарычал Варварин. - Никто не полетит. Черт с ним, с 'Подскоком'.    ***     Не было душевных сил у товарищей командиров от операции 'Подскок' отказаться. Уж слишком влек безумный и легко выполнимый план. Искушало и то, что дерзкая идея сама собой начала в деталях воплощался. Словно сама судьба помогала. Женька начальство понимал, но когда сам оказался удачно подвернувшейся деталькой плана... Впрочем, ужаснуться времени не дали.      Варварин убыл - 'Дуглас' с несколькими чинами СМЕРШа взлетел еще до полудня и взял курс на север. Кое-что успел подполковник изложить, остальное пришлось самим додумывать. Впрочем, техническая группа, готовившаяся обеспечивать проведение диверсии, оставалась на аэродроме - здесь вопросов не возникло. И оба человека, которых Варварин неохотно передал в распоряжение Валши, не подкачали. Радист, старший лейтенант, воевавший раньше в ДБА[25]   и попавший после ранения в контрразведку, был готов идти в дело. В резерве имелся и человек с отличным немецким языком.    На сам самолет Женька старался не смотреть, благо под маскировочной сетью ничего толком и не рассмотришь. Подумаешь, кит крылатый, «Железная Анни»[26]  .   Голова трещала: план аэродрома «Херсонесский маяк», жаргон люфтваффе, грузовые документы...   - Ты только что из Франции. Перебросили на аэродром Мамаи,