Кэндис Робб
«Кровные враги»
Тадеушу Войтачеку
Хочу поблагодарить Майкла Деннени за поддержку, Лин Дрю — за критические замечания, позволившие поставить все на свои места, а Пола Зибтона — за прекрасную карту. Искреннее спасибо за помощь Уолдену Баркусу, Карен Вутрих, Эвану Маршаллу, Кейт Кала, Джону Кларку и Чарли Роббу.
1
Судный день
В ответ на молитвы гильдмейстеров Йорка и всех, кто с нетерпением ждал праздника Тела Христова, день выдался спокойный и солнечный. Встречать рассвет собралась целая толпа, ибо первое представление начиналось еще до восхода солнца, сразу после того, как участники мистерий получали благословение на крыльце церкви Святой Троицы. Накануне вечером на Миклгейт установили двенадцать помостов, украшенных флагами с гербом города. Уже скоро фургоны с актерами, числом более сорока, проехав по извилистым улицам, станут останавливаться у каждого помоста, чтобы разыгрывать представление перед собравшейся публикой. Для членов гильдий и участников мистерий день предстоял непростой, но славный, ведь перед зрителями должна была ожить история самопожертвования Христа ради спасения человечества.
Актерский фургон торговцев шерстью только что отъехал от моста через реку Уз и направился к помостам на площади Святой Елены. Это был последний фургон, актеры, ехавшие в нем, разыгрывали сцены Судного дня. Юный Джаспер де Мелтон пробирался вдоль фургона с масленкой в руках, стараясь не упустить ничего из происходящего вокруг. В то же время он внимательно прислушивался, не заскрипят ли колеса, готовый сразу подмазать ось. Не всякий восьмилетний мальчик удостаивался такой чести. Чуть зазеваешься — и большие деревянные колеса станут намертво на узких, ухабистых улочках. Джаспер гордился своей работой, так же как и самим представлением, устроенным гильдией торговцев шерстью, самой богатой гильдией Йорка. Джаспер делал первый шаг к тому, чтобы его приняли в гильдию учеником, и близкая перспектива этого рождала в его душе трепетный восторг. Мать мальчика была также несказанно рада, обретая надежду, что сыну уготована лучшая жизнь, чем она могла ему дать как вдова. Специально для этого дня Кристин де Мелтон сшила Джасперу новую кожаную курточку.
Джаспер надеялся вскоре увидеть мать. Она пообещала дождаться его у помоста на площади Святой Елены, напротив таверны Йорка.
Когда фургон подкатил к площади, Джаспер увидел краснолицего человека, который, подойдя поближе, громко позвал мастера Краунса. Откинулся матерчатый полог, и из фургона выпрыгнул долговязый и худой Уилл Краунс, чуть не сбив с ног Джаспера. Присоединившись к толстяку, он радостно хлопнул его по спине.
— А почему ты не принимаешь участия в представлении, дружище? Я думал, ты выступаешь в Беверли, — сказал Краунс.
— Я? — Толстяк рассмеялся. — Нет у меня способности драть горло до посинения по десять раз на дню.
Друзья повернулись и пошли прочь, о чем-то беседуя на ходу. Джаспер удивился. Что, если мастер Краунс потеряет счет времени и пропустит свой выход? Ему досталась роль Иисуса, и отсутствие такого персонажа не останется незамеченным. От этой мысли Джаспер встревожился, ведь именно мастер Краунс помог ему получить работу, а через несколько недель пообещал похлопотать, чтобы его приняли в ученики. Бесчестие для мастера означало бесчестие и для Джаспера.
— Эй, парень! — закричал кто-то из актеров. — Это колесо сейчас начнет визжать, как свинья, которую режут.
Джаспер, покраснев, поспешно занялся делом. Нельзя отвлекаться от работы. Беспокоясь о других, сам того и гляди в беду попадешь.
Обходя фургон спереди и торопливо увертываясь, чтобы не попасть под колеса, Джаспер увидел, что подошла очередь выступать торговцам шерстью. Прищурившись от солнца, мальчик оглядел толпу, собравшуюся перед таверной Йорка. Поначалу он не заметил мать. А потом увидел, как она машет рукой, выкрикивая его имя. Он помахал в ответ, радуясь, что усердно трудился в ту минуту, когда она его заметила. Ему бы очень не хотелось ее разочаровывать.
Качнувшись в последний раз, длинный, тяжелый фургон остановился. Небольшой оркестрик, нанятый по случаю праздника, сыграл вступление, и из повозки выпрыгнули актеры. Все, кроме Уилла Краунса. Джаспер в отчаянии принялся кусать ногти. Наверняка мастер Краунс слышал звуки труб. Так где же он? Актеры разошлись по местам. Наконец, когда партнеры по сцене уже начали перешептываться, заметив отсутствие главного героя, Краунс вскочил в фургон сзади и ловко взобрался на свой насест — шаткую конструкцию, которая должна была опустить его с небес на землю после произнесения первой реплики.
Толпа притихла с первыми словами Бога Отца. На эту роль всегда выбирали актера с низким голосом.
Голос актера грохотал, словно далекие раскаты грома. «Именно так, наверное, звучал бы голос Бога», — подумал Джаспер.
Ангелы послушно загудели в трубы.
У Джаспера по спине пробежали холодные мурашки, когда он подумал, что в этот день всем позволено взглянуть на суд Божий. Он поклялся жить праведной жизнью, чтобы не испытывать страха, как эти грешные души в день последнего суда.
