около столицы вряд ли те наберутся смелости, а скорее от диких животных, что изредка появлялись в этих местах. Спешить в город не собирался. Нужно было дождаться разрешение Великого хана на вход в Джучистан. Ко всему прочему «Ясы Чингисхана» приписывал особый порядок въезда в город. Согласно древнему закону, первым в город должен был войти старший сын правителя планеты, затем средний и только потом самый младший отпрыск. Ко всему прочему при въезде через городские ворота требовалось сдавать оружие, а это требовало некоторое время. У младшего в ожидании просто нервы могли не выдержать. Кайрат понял это, когда утром прибыл гонец из столицы и сообщил, что хан Улукбек ждет своего младшего сына, как впрочем, и всех остальных, во дворце. С собой он приказывает взять только небольшой отряд в количестве тридцати батыров. Чойжи даже приуныл.
— Не расстраивайся, батыр, — проговорил ягычи Кайрат-бек, похлопав того по плечу. — Если хан возьмет меня с собой, то я уговорю тебя взять, а если нет… — воин тяжело вздохнул, — А если не возьмет, — продолжил он, — так не переживай. Приедем мы еще с тобой в Джучистан, да не раз.
Пока хан Урнур выслушивал гонца, да обдумывал, кого взять с собой, лагерь продолжал жить своей жизнью. Кочевники заботились о своих лошадях, холили и лелеяли. До Кайрат-бека донесся звук морин хуура. Голос струнного смычкового инструмента, где в качестве струны использовался конский волос, звучал тоскливо. Ягычи закрыл глаза и попытался прислушаться. В голове тут же возникло видение родного становища. Вот старик отец Сумум-бек вышел из юрты и, остановившись, стал вглядываться вдаль. Мимо проскакал на своем жеребце Едугей. Спорили о чем-то оба брата Кайрат-бека, проскользнула в юрту, над которой клубился белый дымок, Ургалай.
Рука, коснувшаяся плеча ягычи, вернула его из грез. Рука Кайрата невольно коснулась палаша.
— Неужели хана своего убить хочешь? — Молвил Урнур.
Кайрат грохнулся на колени.
— Прости меня, хан. Замечтался я. Дом вспомнил, вот и не ожидал. Вот и потянулась рука невольно к оружию.
— Сегодня я в духе, — улыбнулся хан, — поэтому прощаю тебя. А вместо наказания дарю тебе милостью. Поедешь со мной в город. Отбери двадцать восемь самых надежных воинов, способных в рукопашном бою справиться с любым врагом.
— Опасаешься?
— Береженого небеса берегут, — не дав договорить, сказал Урнур.
— Спасибо, хан.
— Готовься к поездке. Вон, — правитель улуса показал рукой в сторону переправы, — старший брат уже переправу начал.
Проговорил и направился в шатер. Кайрат проводил его взглядом. Хитер хан, сам выбирать себе охрану не стал, а все на ягычи спихнул. Вот только почему то ему, а не Язиму поручил отряд комплектовать. Впрочем, решил Кайрат-бек, это и к лучшему. Он ведь обещал Чойжи взять того с собой в город, вот случай и помог ему слово сдержать.
Пока собирались, переправился через реку и средний брат. Хан Урнур отнял от лица прибор, позволявший наблюдать людей на дальнем расстоянии, и проговорил:
— Пора.
Переправа заняла не так уж и много времени. Немного задержаться пришлось в арсенале. Это случилось уже у дворца, когда всадники проехали по городским улицам. Буюрук, руководивший контролем, потребовал сдать все оружие. Пришлось положить на полку карахом и палаш. Поправить доспехи и поспешить вслед за ханом.
Когда очутились в зале, где созывался курултай, ягычи во второй раз испытал шок, первый был, когда они ехали по городу. Помещение поразило его своими масштабами. Огромные колонны уходившие, множество специальных кресел для почетных гостей. Резной, позолоченный трон. Рядом кресла. Пока они были пусты, и явно предназначались для Великого хана и его ближайшего окружения.
Кайрат последовал за Урнуром, но тот вскоре остановил его.
— Тебе дальше нельзя.
Он рукой показал на сидевших, на просторных лавках, воинов.
— Тебе сюда. Там сидят в основном джабгу, но по распоряжению хана Улукбека в этот раз разрешено присутствовать и ягычи.
Произнес и направился к братьям. Кайрат заметил у Урнура на лице фальшивую улыбку. Явно не хотел тот встречаться с теми. Ягычи невольно улыбнулся. Вполне возможно, что там сейчас сидел будущий Великий хан Ченгези. Посмотрел на сидевших на лавке полководцев и приметил среди них Язима. Тот махнул рукой, ягычи присоединился к нему.
Между тем зал стал наполняться народом. Мимо Кайрата прошли три судьи. Один вел дела связанные с военными преступлениями, второй занимался делами гражданскими, третий разрешал споры между улусами. Проследовали мудрецы, в основном китайцы, но попались среди них пара арабов. Затем зал наполнился шумом и Кайрат-бек понял, что пришли принцы и принцессы. Этих утихомирит только появление хана Улукбека. Все случилось именно так, как и предполагал ягычи. Шум стих, когда в дверях появился один из офицеров охраны и доложил о прибытии правителя.
Дверь открылась, и в зал вальяжно вошел хан Улукбек. Он шел, медленно оглядывая присутствующих. Остановился около сыновей и грозно посмотрел в их сторону. Ничего не проговорил. Сел на свой трон.
— Я собрал вас здесь, — проговорил хан Улукбек, — чтобы сообщить, что время мое пришло. Я должен собираться в дальний путь, меня уже давно ждут наши предки. Я стар и уже не способен нести возложенную на мои плечи миссию.
Кайрат невольно вздрогнул, он, конечно, понимал, что братьев, правитель созвал непросто так. Когда-нибудь Сумум-бек созовет своих сыновей и вот так же скажет, что пора. Затем сядет на старого коня и уедет в горы, туда, где обитают души предков, туда, где он найдет свой последний приют. Такая же судьба ждет почти всех, кто прожил более шестидесяти смен времен года.
Между тем хан продолжал говорить:
— Увы, но выбрать наследника, что смог бы управлять всей планетой без склок и вражды, в мире и согласии, среди детей своих я найти не сумел. Поэтому готов выслушать предложения. — Он посмотрел на хатун, ту, что была сейчас старшей женой, — Что скажешь, Дэлбээ?
Кайрат не сомневался, что та хотела бы видеть в роли Великого хана сына своего Улзия. Женщина вставать с кресла не стала, а посмотрела на мужа и произнесла тихо, чтобы только он слышал ее и больше никто.
— Ты знаешь мой ответ, хан.
Улукбек кивнул.
— Я так и предполагал, — молвил он, — теперь ты, Бадма.
Бадма была матерью хана Урнура. Она, как и Дэлбээ, так же мечтала видеть на троне свое чадо. Женщина встала с кресла и поклонилась супругу.
— Хан, — громко произнесла она. Улукбек вздрогнул. — Ты знаешь, что для меня важнее в первую очередь интересы государства.
Правитель кивнул и улыбнулся.
— Поэтому мой ответ удивит, наверное, всех присутствующих, кроме тебя. — Женщина оглядела зал, — Но я бы хотела видеть наш мир в крепких руках отважного человека способного противостоять тем трудностям, что в будущем, вполне возможно, свалятся на наши головы. И я в этом зале пока не вижу никого, кто способен управлять с умом и долго. Суйбаши Шахрух уже стар, и скоро проследует за тобой, — Кайрат заметил, как тяжело вздохнул брат великого хана, — дети твои, особенно трое старших, готовы глотку друг другу порвать даже из-за пустяка. Другие слишком молоды и не опытны. Поэтому лично я жду — знака Небес. И пусть правит избранный. На то будет воля Небес.
Она замолчала. Опустилась в кресло и посмотрела на Улукбека. Тот молчал. Он взглянул на суйбаши, улыбнулся и спросил:
— Ну, а ты что скажешь, брат?
Шахрух поднялся с кресла.
— Хатун Бадма права, о Великий хан, — проговорил он. — Все в руках наших предков. Как скажут они, так и должно быть. Если найдут они среди горожан, кочевников, воинов достойного, так-так тому и быть. Я
