кинотеатры, администрацию.
Я подошел к окну.
– Прекрасно, Джонас, – сказал Макаллистер, – но ты не сказал, какие мы будем занимать должности.
– Ты – председатель совета директоров, Дэн – президент, Дэвид – вице-президент. – Я глотнул виски. – Есть еще вопросы?
Они переглянулись, и Макаллистер снова обратился ко мне:
– Пока тебя не было, Дэвид сделал кое-какие расчеты. Если мы собираемся поддерживать имеющийся уровень производства, то компании необходим возобновляемый кредит на три миллиона.
– Вы получите миллион, – сказал я, – и будете обходиться этими деньгами.
– Но Джонас, – запротестовал Дэн. – Как можно ожидать, что я буду делать хорошие картины, не имея денег?
– Если не можешь, – заорал я, – то убирайся к чертовой матери. Я найду того, кто может. – Дэн побледнел, стиснул зубы, но промолчал. Я повернулся к остальным. – Это касается всех вас. С этого момента я перестаю играть роль няньки, кто не сможет работать, пусть уходит. С сегодняшнего дня никто не имеет права беспокоить меня, если понадобится, я сам свяжусь с вами. Письменные отчеты будете посылать по почте в контору. У меня все, джентльмены, спокойной ночи.
Когда дверь за ними закрылась, я почувствовал, как комок подступил к горлу. Я посмотрел в окно. Куинз, интересно, какие там у них школы? Где будет учиться Джо-Энн?
Я отхлебнул из стакана, комок не отступил. Внезапно мне захотелось женщину.
Сняв телефонную трубку, я позвонил Хосе – старшему официанту «Рио-клуба».
– Да, мистер Корд.
– Хосе, – сказал я, – у вас там есть певичка, исполняющая румбу, ну такая, с большими...
– Глазами, – оборвал он меня, смеясь, – да, мистер Корд, я знаю. Она будет у вас через полчаса.
Я положил трубку, взял со стола бутылку, подошел к окну и наполнил стакан. Сегодня вечером я кое- чему научился.
Люди платят любую цену за то, чего им действительно хочется. Моника согласна жить в Куинз, чтобы содержать дочь. Дэн будет терпеть мои выходки, потому что хочет делать фильмы. Вулф будет из кожи вон лезть, чтобы доказать, что может управлять компанией лучше своего дяди Берни. Макаллистер – платить за гарантии, которые я ему предоставляю.
Каждый человек имеет свою цену, но выражается она по-разному. Это могут быть деньги, власть, слава, секс – все, что угодно. Просто необходимо знать, чего хочется каждому.
Раздался стук в дверь.
– Войдите, – крикнул я.
Она вошла в комнату: темные блестящие глаза, длинные черные волосы, доходящие почти до бедер, вырез на черном платье, едва прикрывающий пупок. Она улыбнулась.
– Здравствуйте, мистер Корд, – сказала она без обычного акцента, с которым исполняла песни. – С вашей стороны было очень мило пригласить меня.
– Снимай платье и выпей чего-нибудь, – сказал я.
– Я не из этих девиц! – рассерженно воскликнула она, направляясь к двери.
– Я дам тебе пятьсот долларов, чтобы услышать, что ты именно из них.
Она мгновенно обернулась с улыбкой на губах, а пальцы уже расстегивали молнию на платье. Я отвернулся и смотрел в окно, пока она раздевалась.
В Куинз светилось гораздо меньше огней, чем в Манхэттене, да и были они не такие яркие. Внезапно я разозлился и дернул шнур, опустив жалюзи. Они закрыли от меня город со всей его суетой и шумом. Я повернулся к девушке.
Она смотрела на меня широко раскрытыми глазами. На ней были только черные прозрачные трусики, руками она прикрывала соски...
– Зачем ты опустил жалюзи? – спросила она. – Нас ведь никто не видит.
– Я устал смотреть на Куинз, – ответил я и шагнул к ней.
Книга шестая
История Дэвида Вулфа
1
Дэвид Вулф вошел в свою комнату в отеле, не раздеваясь плюхнулся на кровать и уставился в темный потолок. Казалось, что эта ночь длиной по крайней мере в тысячу лет, хотя он точно знал, что всего лишь начало второго. Он устал и в то же время не устал, был в приподнятом настроении и в то же время подавлен, чувствовал себя победителем и в то же время ощущал горечь поражения.
Появилась возможность для осуществления его тайных надежд и планов. Но почему же тогда им овладевали такие противоречивые чувства? Раньше этого никогда не было, раньше он твердо знал, чего хочет. Значение имел только наикратчайший путь от идеи до результата.
Наверное, все дело в Корде, да, именно в нем. Иных причин для сомнений не было. Интересно, с другими он обращался в такой же манере? Дэвид все еще был под впечатлением, которое произвел на него Корд, когда вернулся с побережья.
