– Да, – снова прошептала она, устремив на меня туманный взгляд.
Зная этот взгляд, я обнял ее руками за шею и притянул к себе. Пока мы целовались, она все время гладила меня.
– Он уже опять становится сильным, – прошептала Моника прямо мне в лицо.
Я рассмеялся, и в этот момент зазвонил телефон. Она взяла с туалетного столика аппарат и протянула мне.
– Слушаю, – рявкнул я.
Это был Макаллистер, он звонил из вестибюля.
– Я же сказал, что в три.
– Но сейчас три часа, – ответил он. – Нам подниматься? Тут с нами еще Уинтроп, он сказал, что хочет видеть тебя.
Я посмотрел на Монику. Не хватало, чтобы отец застал ее здесь.
– Нет, – быстро ответил я, – я еще в ванной. Отведи их в бар и угости выпивкой.
– Бары уже закрыты.
– Ну хорошо, я сам спущусь в вестибюль.
– Но вестибюль не место для решения таких вопросов, там нельзя уединиться. Это им совсем не понравится, и я не понимаю, почему мы не можем подняться к тебе?
– У меня здесь девушка.
– Ну и что, – рассмеялся он, – у них тоже бывают девушки.
– Но это Моника Уинтроп.
На другом конце воцарилось молчание, затем Макаллистер тихо воскликнул:
– Господи, твой отец был прав. Ты никогда не остановишься.
– Остановлюсь, когда доживу до твоих лет, но времени еще достаточно.
– Не знаю, – с сомнением произнес Макаллистер, – им не понравится идея провести заседание в вестибюле.
– Если им нужно уединение, то я знаю такое место.
– Где?
– В мужском туалете рядом с лифтом. Через пять минут я буду там.
Я бросил трубку, поднялся и сказал Монике:
– Дай мне полотенце, мне надо спуститься вниз и повидаться с твоим отцом.
2
Я вошел в мужской туалет, потирая щеки, покрытые пятидневной щетиной. Бриться было некогда.
– Заседание считаю открытым, джентльмены, – сказал я.
На лицах присутствовавших застыло недоумение, и я услышал, как один из них тихо чертыхнулся, интересуясь, что их привело сюда.
Ко мне подошел Макаллистер.
– Джонас, я должен заметить, что ты выбрал не самое подходящее место для заседания.
Я понимал, что он говорит от имени всех.
– Перед тем, как держать речь, Мак, надо застегивать ширинку, – сказал я.
Макаллистер покраснел, рука его быстро потянулась к брюкам.
Рассмеявшись, я повернулся к приглашенным.
– Господа, прошу извинить, что встречаю вас в таком необычном месте, но у меня наверху стоит ящик, который занял почти весь номер.
Единственным, кто понял меня, был Эймос Уинтроп, на лице которого появилась хитрая усмешка. Интересно, что бы отразилось на его лице, если бы он узнал, что я говорю о его дочери.
Макаллистер, с которого я сбил спесь, начал объяснять суть дела. Три большие химические корпорации создали компанию, которая приобрела у меня лицензию. Эта компания должна была произвести первые выплаты и гарантировать лицензионные платежи.
– Кто гарантирует выплату денег? – спросил я.
– Здесь находится мистер Шеффилд, – указал Макаллистер на одного из присутствующих, – он является компаньоном «Джордж Стюарт Инкорпорейшн».
Я посмотрел на Шеффилда. Стюарт, Морган, Леман – хорошо известные в деловом мире имена, трудно было желать лучших гарантий. Лицо Шеффилда показалось мне знакомым, и я напряг память, вспоминая его досье.
Ф. Мартин Шеффилд, Нью-Йорк, Бостон, Саутгемптон, Палм-Бич. Гарвардская школа бизнеса с отличием. Во время войны 1917-18гг. майор армии США, три награды за храбрость. Игрок в поло, высокое общественное положение. На вид лет тридцать пять, по документам – сорок два.
