Но только тьма вокруг стеною — видны лишь искры впереди,
Но позади… там, за спиною, закрывшись темной пеленою,
За ним взгляд сумрачный следит…
Старик не мог идти быстрее, он спотыкался и стонал
И, призывая в помощь веру, среди дороги на колени,
В изнеможении упал…
Вдруг искры, что вперед бежали, взлетели пеленою вверх —
Старик поник… А за плечами возник из темного тумана
В одежде странной человек —
Циркач как будто балаганный, штаны и куртка двух цветов:
Цвет черный — половина справа, а слева половина — алый…
Но глаз таких нет у шутов…
Они так ярко в тьме горели, и в бледных сумрачных чертах
Не видно было даже тени добра, участья иль волненья…
И старика окутал страх!
Но вдруг исчез Циркач в тумане, из темноты раздался смех,
А следом — музыка… И вправо звала свернуть, и за горами
Зовущий слышался напев…
Старик не знал, что с ним случилось — во тьму ночную побежал
Туда, где музыка струилась… Его несла безвольно сила,
Что флейты голос пробуждал…
Старик увидел, что к обрыву мелодия его ведет,
Не мог противиться он силе — ведь к близкой сумрачной могиле
Чудесной флейты звук зовет…
Мелодия сковала мысли, запутала молитв слова…
Обрыв виднелся слишком близко — но вдруг, огнем взлетели искры,
И воссияли два крыла!
У пропасти в сиянье Ангел стоял пред Темным Циркачом —
Взгляд полон гнева и печали, в простертой к человеку длани
Небесный свет сверкнул мечом:
«Его ты тоже не получишь — он помощь Господа призвал!
Напрасно искушеньем мучишь, открыв могилу среди скал…
Он избран для свершенья воли, не можешь ты предотвратить —
Срок наказанья минет вскоре, и город снова будет жить!»
«Я выполнил за вас работу — людскую жадность покарал!
Ты в лицемерии и злобе меня напрасно обвинял —
Я не нарушил справедливость, когда привел их всех сюда…
Я оказать хотел им милость — помочь взойти на небеса…»
И Темный, усмехнувшись злобно, опять взглянул на старика —
Но, светлому щиту подобно, от взгляда сумрака и скорби
Закрыла Ангела рука:
«Ты насмехаешься напрасно — ты властен над грехом людским,
Но покаянье светом ясным очистит всех, растает дым…
И ты иметь не будешь власти и права увести с собой
Того, кто новое причастье избрал, в душе простившись с тьмой…»
Циркач же мрачно улыбнулся — вновь вздрогнул в ужасе старик,
И кровь забилась диким пульсом, когда к нему он повернулся…
Во тьме раздался смех и крик:
«Что ж, ухожу, но мы посмотрим, ведь покаянье — тот же крест,
Что по плечу, увы, немногим… И чтоб услышать неба весть,
Им нужно отворить ворота и нищего к себе впустить —
Хотя поблекла позолота, людскую жадность не изжить…
Я буду там… Мне интересно, насколько кара долгих лет
Излечит души их от спеси и даст им покаянья свет…»
Все стихло… В сумрачном тумане сиял небесным светом нимб…
Под распростертыми крылами упал старик, забывшись снами —
Склонился лик святой над ним…
Часть вторая: ЮНЫЙ ГОРОД
Сияло солнце над горами — еще во власти темных снов,
Старик был обогрет лучами, обласкан нежными словами
Веселых юных голосов…
Открыв глаза, он удивился — так солнечно и хорошо…
Вокруг лишь молодые лица, веселый смех потоком лился,
Так радостно, легко, свежо…
Он огляделся, ужас вспомнив, что у обрыва пережил —
Но светом мир вокруг наполнен, и эти солнечные волны
Бальзамом стали для души.
Он сел, и дети загалдели, зовя его наперебой —
В глаза заботливо глядели и с мягкой, ласковой постели
Его тянули за собой.
Он шел за ними, и повсюду встречал лишь юные черты,
Не понимая, что за чудо, и чувствовал тревогу смутно
Среди добра и красоты.
И вот обеденная зала, накрыт для гостя сытный стол.
Здесь молодежь его встречала — подростки, девушки и парни.
Затеяли с ним разговор:
«Скажи нам, дедушка, откуда пришел ты? И каких вестей
Принес? Сюда добраться трудно — здесь раньше не было гостей…»
«Вы, милые мои, скажите — где я? И с кем живете вы?
Я взрослых между вас не видел… А сам я с южной стороны —
Я странник, пилигрим: по свету ищу я Господа следы,
И, дав священные обеты, не стриг волос и бороды.
Я повидал другие страны, диковинные города,
Богатые дворцы и замки, отшельнические острова…»
«Ты путешествовал! Ты знаешь то, что доверено лишь снам…
Мы ничего не знали раньше — так расскажи немного нам…»
Старик задумался, вгляделся в блестящие глаза детей,
Что с неподдельным интересом внимали всей душой и сердцем
Рассказам дальних новостей…
«Что ж, милые мои ребята, историю вам расскажу,
Что приключилась в старом замке, где я заночевал в грозу —
…С холста, подернутого тленьем, лицо прекрасное глядит,
Но взгляд, как луч преображенья, живым огнем меня пронзит.
Я подхожу поближе к раме и разглядеть хочу портрет,
А он следит за мной глазами сквозь паутину сотен лет.
Возможно, то игранье света, воображенье, вспышка, блик —
