– В этом ты весь, – отметила она, – думаешь только о своей шее.
– И о других частях своего тела.
– И моего тоже.
Конечно. С чего бы мне это отрицать?
Дел убрала Бореал, скрыв сияние покрытого рунами клинка.
– Поскольку я потеряла остальных, может ты будешь моим истойя?
Поможет провести время.
– Если ты не будешь забывать, кто я.
Она бестактно фыркнула.
– Разве такое забудешь?
Я решил промолчать.
На другой день, хвала валхайлу, ветер разогнал облака и пробившееся солнце оживило мир, он засиял золотом и серебром. Роса просохла, туман растаял, влага впиталась в землю.
Я несколько дней не видел нормального света и это раздражало меня. Я не понимал, как мог человек жить в мире, где по бокам его сжимали горы и деревья, а сверху давили облака, самоуверенно загромождавшие вершины гор. Мне были противны дерн и осока, ярко-розовые цветы и пурпурный вереск, да и сами грязно-серые дни. Я не мог жить без солнца, песка и жара Южной пустыни.
Мы спускались из заоблачного мира в зеленую долину, заросшую буйной травой и кустарником. Долина казалась колыбелью с каменными стенами, поднимавшимися ввысь. Древние горы рассыпались как кости оракула. В другом конце долины коричнево-пурпурные горы разрезала сине-черная трещина – узкий проход в долину с Севера. Проходы с Юга и Севера соединялись извилистой дорогой, по которой ездили торговцы. Прямо перед нами дорога уходила вниз.
Массоу и Киприана, громко крича, побежали вперед. Их не беспокоили крутые повороты и глубокие колеи от повозок, они были слишком взволнованы и вряд ли нашлись бы в мире препятствия, которые смогли бы замедлить их бег. Адара хотела остановить их, но только махнула рукой. Она, как и ее дети, хотела пообщаться с людьми. Целых две недели мы провели впятером.
Большой лагерь из беспорядочно расставленных повозок растянулся от горных склонов до центра долины. Я решил, что это не постоянное поселение. Скорее в долине останавливались отдохнуть караваны.
Дел подтвердила мою догадку.
– Все эти люди – жители Высокогорий, – объяснила она. – Они спускаются с Высот ненадолго дважды в год, осенью и весной, – лицо Дел сияло, а шаг приобрел упругость. – Они хорошие люди, Тигр. Щедрые и дружелюбные. Я рада снова увидеть их.
– Ты их знаешь?
– Не всех, но… может быть никого не знаю, но вряд ли. Здесь собираются все, кто живет в Высокогорьях. На Северном языке это называется кимри.
– Все жители Высокогорий спускаются?
– Ну, не совсем. В основном странники.
Ну это уж слишком. Снова новое слово.
– Кто?
– Бродяги, путешественники. Те, кто не живут оседло, под крышей.
– А-а, кочевники.
Адара кивнула.
– Кесар рассказывал о них. Он сам жил в Высокогорьях, хотя и не был странником. Он всегда говорил, что мне бы понравилось кимри, – лицо Адары посуровело. – И вот мы пришли сюда, а Кесара нет, – она смотрела как ее дети бежали к центру маленькой долины. Люди уже выходили из повозок и приветствовали Киприану и Массоу. В глазах Адары была необычная пустота. – Кесара здесь нет.
Далеко внизу толпа собравшихся странников поглотила брата и сестру.
Дел радостно вздохнула.
– У них есть еда и много выпивки.
– Акиви? – ожил я.
Дел усмехнулась.
– Нет. Здесь это называется амнит.
– Амнит?
– Даже для Песчаного Тигра он может оказаться слишком крепким.
– Выпивки слишком крепкой для Песчаного Тигра еще не создали.
– Может быть, – Дел снова усмехнулась, а я радовался, что она хотя бы на время позабыла о своих бедах.
– Хочешь поспорить?
– Побереги свои монеты, Тигр. Они тебе понадобятся для другого.
Я покорно вздохнул.
– Опять будем покупать одежду.
– Нет. Купим запасы, чтобы было что есть и пить. И еще лошадей. А остальное пойдет на другое, – Дел помолчала в предвкушении чего-то приятного. – Будет на что заключать пари.
– Да?
– Да. Люди Высокогорий любят держать пари. И любят танец мечей, – она смотрела на меня сияющими глазами. – Они восхищаются мужественными женщинами и здесь мы не сможем обманом заставить их ставить только на тебя, как делали на Юге. Здесь танец будет чистым, и такими же будут ставки.
Мысленно я прошел по всем кругам, в которые входил по дороге в долину.
– Поэтому ты так давила на меня всю дорогу? И несла всю эту чушь «почувствуй меч, стань мечом», словно я Массоу или Киприана? – сухо поинтересовался я. – Я УМЕЮ танцевать, Дел… Зачем нужна была эта ерунда?
Оживление исчезло. Сияние в глазах пропало.
– Хотела бы я, чтобы это было так.
– Скоро вы оставите нас, – ровно сказала Адара.
Мы оба посмотрели на нее. С начала болезни она стала апатичной и замкнутой, хотя я бы ее больной не назвал. Вот Массоу и Киприана действительно пару дней кашляли, чихали и плохо спали, но в общем простудились они не так сильно, как я.
(Это только подтверждает, как весь я ненавижу Север).
Из множества моих знакомых Дел не самый тактичный человек.
– Да, – подтвердила она, – и ты это знала. Мы согласились отвести вас туда, где вам смогут помочь. Странники продают лошадей, повозки и все, что нужно для дальней дороги. Нам не по пути, – может быть она все же поняла, как грубо прозвучали ее слова и немного смягчила тон. – И не ломайте себе головы, как вы будете возвращать деньги или можете ли вы себе это позволить. У нас с Тигром деньги есть и то, что мы потратим на вас, мы легко вернем в круге.
Адара поежилась.
– Круг, – печально сказала она. – Весь мир – круг, а мы в нем как в ловушке.
Дел и я обменялись взглядами. Мы и так потратили слишком много времени на этих жителей Границы и не могли дольше задерживаться. У нас не было другого выхода, мы должны были купить лошадей и запасы и как можно быстрее отправляться к Высокогорьям независимо от того, как отнесутся к этому Адара и дети. Время Дел истекало.
– Мы сделаем для вас все, что в наших силах, – неубедительно пообещал я и был вознагражден пустым взглядом.
Мне не потребовалось много времени, чтобы осознать свое крайне неуютное положение. Мы оставили Юг и Границу позади и вошли в совершенно другой мир, где люди говорили на чистом Северном языке, не примешивая к нему Южных слов. За несколько месяцев я выучил кое-что из Северного от Дел и путешествие через Границу расширило мой словарный запас, но моих знаний не хватало. Я оказался
