Кадзи показал в сторону деревни: среди ополченцев мелькали советские солдаты. Видно, они и руководили погоней.
— Уходим в кукурузу! — крикнул Кадзи.
Прежде всего нужно было укрыться.
Но укрыться не удалось. Та, вторая группа, уходившая овсами, неожиданно повернула сюда же, в кукурузу. Кадзи понял это, когда ополченцы, развернувшись широкой цепью, начали окружать кукурузное поле.
— На огонь не отвечать! — скомандовал Кадзи.
Он вовсе не рассчитывал заслужить таким образом снисхождение. Просто стало ясно, что борьба с численно превосходящим противником безнадежна. И еще он опасался, что если они откроют огонь, их обнаружит та, вторая группа и, чего доброго, захочет к ним присоединиться. Хватит своих головорезов, один Кирихара чего стоит.
Обстановка осложнилась. Особенно когда из-за брошенного колонистами поселка выполз танк и начал, хотя и не слишком активно, вести предупредительный огонь по кукурузному полю. Первый же снаряд разорвался почти под носом. Кадзи понимал, что огонь ведут не по ним, а чтобы отрезать той, другой группе дорогу в заросли кукурузы. И все-таки надо было уходить.
— Вот незадача! — простонал Удзиэ. — Ну что мы сделали им плохого?..
— В самом деле, совсем ничего? — Кадзи метнул на него свирепый взгляд.
Кольцо замкнулось. Теперь ополченцы медленно затягивали вокруг них петлю.
— Как быть? — Хиронака не скрывал растерянности. — Отсюда не выбраться!
— Похоже на то… — кивнул Кадзи.
Ямаура с силой дернул его за рукав.
— Господин ефрейтор, сзади дым!..
Там, где минуту назад мелькали фигуры ополченцев, замыкавших кольцо окружения, стелилась полоса белого дыма. Промокшая после дождя земля мешала огню.
— Подожгли?! Крестьяне подожгли поле?! Кадзи казалось, что он кричит, хотя в действительности он шептал. Все это было похоже на сон. Чтобы поймать их, крестьяне подожгли свое добро!
— Кукуруза все равно погибла, всю поломали, — растерянно произнес Ямаура, когда-то работавший на земле и разбиравшийся в сельском хозяйстве. — Вот и решили поджечь…
Даже Кирихара изменился в лице.
— Так теперь нас перестреляют поодиночке! — Кадзи закусил посеревшие губы.
— Сдаемся? — Тангэ смотрел на Кадзи. — Не выбраться ведь!
— Болван! Как же, станут они брать тебя в плен! Видишь, огнем выжигают! — крикнул Кадзи.
Возможно, он ошибался. Возможно, они для того и подожгли поле, чтобы заставить их сдаться… Но Кадзи не верил этому. Еще несколько мгновений назад он сам думал, что лучше сдаться, но, увидев огонь, ожесточился.
— Слушай мою команду! Разбейтесь по двое! Будем прорываться! — закричал он. — Будем сбивать огонь стеблями! Пока еще не разгорелся! За мной!
Разбились по двое и врассыпную кинулись туда, где уже змеились багровые языки пламени.
Кадзи бежал в паре с Тэрадой. Кто-то позвал на помощь. Ему почудился голос Удзиэ. Он не оглянулся. Они вынырнули из завесы дыма и остановились. Ополченцев здесь не было. Очевидно, те не ждали их с этой стороны.
Удзиэ так и не появился. Остальные ползком пробирались через овсяное поле. Кадзи и Тэрада двинулись за ними тоже ползком. У опушки леса они залегли. Они видели, как ополченцы сбивали пламя, как повели к деревне группу японских солдат с поднятыми руками.
— До ночи заляжем здесь… — сказал Кадзи. Жалкая, растерянная улыбка блуждала по его лицу. — Можно сказать, чудом спаслись…
Ответ Тангэ был для Кадзи полной неожиданностью:
— Повезло, а только, откровенно сказать, я твоих действий не одобряю!
— Чего же ты от меня требуешь? — в голосе Кадзи прозвучал гнев и что-то похожее на мольбу. — Для себя одного стараюсь, что ли? Ну чего ты от меня хочешь?
— Мы спаслись потому, что накануне шел дождь, а вовсе не благодаря твоему блестящему руководству!
— Я и действовал в расчете на дождь!
— А, брось! Лезешь напролом, не разбирая — куда, словно дикий кабан! Вот еще одного потеряли. Где Удзиэ? То-то!
Возможно, он прав. Да, Кадзи не хотел плена, это верно. Не верил, что в плену можно сохранить жизнь, и не хотел верить.
— Ну а что ты предлагаешь? — К ним ползком подобрался Кирихара. Он слышал их разговор. — Нас травят, как зверей, а нам молчать?
Тангэ только покосился на него.
— Подождать до темноты, да и пустить им красного петуха! — пригрозил Кирихара.
— Давай действуй, но только в одиночку! — сказал Кадзи. Гнев и отчаяние загнанного животного бушевали в его душе. — Со мной о таких делах толковать бесполезно. Просто так, из интереса я еще никого не убивал!
— Как это из интереса?.. — Глаза Кирихара угрожающе сверкнули. — Думай, что мелешь! Они воображают, что японцы только драпать умеют, поджав хвосты, вот я и докажу им…
— Я сказал: давай, но только без нас!
Кирихара считал, что имеет все основания для мести. Он убивает «из интереса»? Ничего подобного! Просто он не знает другого способа выместить свой гнев и свою обиду. Высокомерие «хозяев Восточной Азии», укоренившееся в сознании японцев, давно оставило его. Просто он не хотел признать себя побежденным китайцами. Поэтому и испытывал такую лютую ненависть к ополченцам. Пустые хвастуны, лисицы, расхрабрившиеся благодаря покровительству тигра!
Кадзи смотрел в небо, очистившееся от туч. Здесь, среди густых стеблей, еще держался пахучий летний зной, но чистая голубизна неба говорила, что лето близится к концу. Скоро хмурая осень, за ней — ледяная зима… Когда он вернется к человеческой жизни?
Часть шестая
Ни Митико, ни Окидзима, конечно, и представить себе не могли, что Кадзи сейчас превратился как бы в главаря банды хунхузов.
Заночевали они у подножия горы. Кадзи всю ночь не сомкнул глаз — как все ужасно получилось!
Как только начало светать, он дотронулся до плеча спавшей девушки.
— Мы уходим. По правде говоря, мне не хотелось бы, чтобы вы шли с нами, но боюсь, что вам здесь оставаться небезопасно.
Кадзи глянул в глаза девушке.
— Мы постепенно превращаемся в хунхузов, нас так уже и зовут. Но разве сейчас разберешь, где лучше? Так что поступай как задумала, все равно, с нами пойдешь или одна. Поняла?
— Да, — так же глядя в упор, ответила девушка.
— Я не могу делать крюк в семьдесят километров. Может это и бессердечно, но не могу.
— А я не считаю это бессердечным. Вы были так добры к нам.
— Доброе утро, добрый солдат! — окликнул Кадзи подошедший Кирихара. — Здесь мы с тобой расстаемся, Кадзи. Вот проводим этих приблудных. — Он показал на девушку и мальчика, приставших к ним накануне. («Возьмите нас с собой хотя бы до Наньхутоу!» Они гостили у дяди и теперь пробирались к родителям в Бейхутоу.) — Вот проводим их до дома, а заодно и передохнем у них, если, конечно, хозяева
