сексом?
— Справляемся. Правда, в последнее время я в основном остаюсь у него. Когда он видит все это, то бросается помогать. Нельзя привлекать мужчину к наведению порядка в шкафу. Представляешь, он начал пересчитывать мои туфли!
— Мужчины ничего не понимают в обуви.
— Ладно, положи эти лодочки в кучу, которая остается, вон туда. Действительно, жаль выбрасывать такую красоту. Я буду надевать их на сидячие мероприятия.
— Отличная мысль.
— Вот видишь, а он бы не понял. И у него появилась бы такая задумчивая складочка между бровями.
— Итак, если не считать задумчивые складочки, вы хорошо ладите?
— Мы отлично ладим. Почти идеально. Не знаю, почему я так паниковала вначале. А что ты думаешь об этой блузке? Она очень похожа на ту блузку. От одной придется избавиться, но от какой?
Эмма уставилась на две черные блузки.
— Они черные. А черных блузок много не бывает. Это основа гардероба.
— Вот поэтому я тебя и позвала.
— Следовало позвать Паркер. Ты ведь сказала, что затеяла это в четверг. В прошлый четверг.
— Паркер сюда пускать нельзя. Она впадет в кому на месяцы. Я не могу так поступить с ней. И я заказала все необходимое. Коробки для обуви, вешалки и такую штуковину с крючками для сумок или ремней. Кажется. Я смотрела системы для хранения одежды, но совсем в них запуталась. К тому же я выбрасываю двадцать пять процентов. Сначала я хотела выбросить половину, но потом одумалась.
— Ты же ничего не разобрала почти за неделю.
— Ну, если учесть работу и Картера, и странное нежелание сюда подниматься, то ничего удивительного, однако сегодня я решила не отвлекаться.
— А как же Картер?
— У него встречи с родителями учеников. И мы же видимся не каждый вечер.
— Верно. Почти каждый. Ты счастлива. Благодаря ему.
— Да. Только есть одно но.
— О-о.
— Ничего страшного, так, ерунда. Он сказал, что я могу держать у него кое-какие вещи.
— Сменную одежду, зубную щетку. Мак, не паникуй.
— Я знаю. Знаю. Это логично, это разумно. Но мне захотелось провалиться сквозь землю или закатить истерику. Нет, я не сделала ничего подобного, но очень хотела. Ты только посмотри на мое барахло. Его так много. Если все это смешать с его вещами, как я потом что-нибудь найду? А что, если мне вдруг понадобятся шмотки, которые я оставила у него?
— Ты сама прекрасно понимаешь, что просто выискиваешь отговорки. Я права?
— Тщетные поиски проблем еще не означают отсутствие проблем. Я только привыкаю к тому, что мы официально вместе, а он уже предлагает мне место в своем шкафу. Мне бы со своим разобраться.
— Ты справишься.
— Ну, кое-какой прогресс намечается.
— Как и в твоих отношениях с Картером. Люди и их отношения всегда развиваются.
— Да-да, ты права. Только… Я хочу разложить все по местам. Я хочу организовать свою жизнь, хочу ее контролировать. Внести ясность. Я хочу понимать, что и почему делаю.
— Ты его любишь?
— А как это узнать? Я все время спрашиваю себя и все время отвечаю «да». Да, я его люблю. Но люди постоянно влюбляются и перестают любить. Начало любви пугает и волнует, но конец ее ужасен. Сейчас все прекрасно, и мне не хочется ничего менять.
— Знаешь, как мне хотелось бы полюбить мужчину, который любит меня?
— Вряд ли ты побежала бы выбирать букет невесты.
— Ошибаешься. Если бы у меня было то, что есть сейчас у тебя, я не стояла бы столбом посреди хаоса, пытаясь организовать свою жизнь, а бросилась бы создавать новую. Если ты… — Эмма осеклась, услышав хлопок входной двери.
— Эй, Мак? Ты дома?
— Что Джеку здесь понадобилось? — удивилась Эмма.
— Ой, совсем из головы вылетело. Поднимайся! — крикнула Мак. — Он приехал поговорить с Паркер, и я попросила его заглянуть сюда, посмотреть мой шкаф. По-моему, разумно проконсультироваться с архитектором.
— Тебе нужен архитектор — мужчина — Джек, — чтобы организовать свой гардероб?
— Нет, чтобы дать мне представление о том, как это сделать.
Эмма с сомнением взглянула на Мак.
— Ты вторгаешься на территорию Паркер.
— Возможно, но ты же видела ее шкаф! Наверное, такой шкаф у английской королевы. Только у Паркер нет странных шляпок. Джек! Я ждала тебя с нетерпением.
Джек остановился в дверях, высокий, в обтягивающих джинсах, рабочей рубахе и сапогах — настоящий мужчина и при этом очень красивый.
— Я не могу войти. На месте преступления ничего нельзя трогать.
Мак кивнула на шкаф.
— Вот единственное преступление. Пустой шкаф с одной идиотской палкой и полкой. Ты должен мне помочь.
— Я еще во время ремонта говорил, что шкаф нужно переделать.
— Тогда я спешила, а сейчас не спешу. Я точно знаю, что мне нужно, как минимум, две палки — одну пониже — и больше полок, и, может, ящики.
Джек окинул взглядом горы вещей.
— Тебе нужна шлюпка побольше.
— Я освобождаюсь от лишнего. Пожалуйста, без комментариев.
Джек вошел, остановился перед шкафом, зацепив большие пальцы за ременные петли джинсов.
— Просторный.
— Вот именно. Я просто чувствовала себя обязанной заполнить его. Но ты можешь его усовершенствовать.
— Разумеется, могу. Любая система хранения из «Хоум Дипо» решит проблему.
— Я их видела, но я хочу что-то более… В общем, другое.
— Если будем строить сами, то лучше из кедра. У тебя достаточно места для встроенных систем. Может, короткую палку сбоку и несколько полок-ящиков. Не знаю. Подумаю. Есть один парень, который смог бы сколотить все это.
Мак ослепительно улыбнулась.
— Вот видишь. Я знала, что ты сумеешь помочь.
— Но запихивать свое барахло будешь сама.
— Не обсуждается. И раз уж ты здесь…
— Спроектировать тебе шкафчик для метелок и швабр?
— Нет, но спасибо за предложение. Мне нужна мужская точка зрения.
— Это у меня всегда с собой.
— Когда ты предлагаешь женщине оставлять ее вещи в своем доме, что это значит?
— Как я получил сотрясение мозга?
— Чего еще от него ждать, — пробормотала Эмма.
— Эй, она сама спросила.
— Это женщина, с которой у тебя близкие отношения. И больше ни с кем, — пояснила Мак.
— И поэтому она хочет оставлять свои флакончики и баночки в моей ванной. А потом ей понадобится ящик. И не успею я опомниться, как она завалит кровать разноцветными подушками и потеснит в холодильнике мое пиво диетическими напитками и обезжиренным йогуртом. А по воскресеньям вместо
