заднице.
— Я просто просил уточнить твои слова, — напомнил он ей.
— Уточняю: я люблю ее так, как ты никогда не сможешь. У Лилы доброе, щедрое сердце. И если ты сделаешь хоть что-нибудь, что причинит ей боль, я…
— Постой. — Усмехаясь, Слоан поднял обе руки, раскрыв ладони. — Я не возражаю, Калхоун, если ты вырвешь из меня кусок, но предпочел бы заняться с тобой тем… что, по крайней мере, планировал сделать. Во-первых, я совсем не бабник, которым ты меня, кажется, вообразила. И, во-вторых, меня не интересует… каково это — обниматься с Лилой.
Подбородок Аманды поднялся еще выше.
— Это еще почему?
Разозлившись, он снова опустил руки.
— Черт возьми. Скажи, это безумие вашего прадеда передалось потомкам или ты просто очень упрямая?
— Предоставляю тебе выбрать самому.
Теперь Аманда так же смутилась, как и разозлилась, и подошла к окну, чтобы преодолеть замешательство. Был ли он бабником — как сам назвал себя — или нет, ее это вообще не волнует. Это ее личная проблема — что она слишком остро отреагировала на его встречу с Лилой. Она сама накрутила себя ни с того ни с чего, сказала себе Аманда. Если она продолжит огрызаться на него каждый раз, когда они вместе пробудут дольше пяти минут, пострадают их деловые отношения. А бизнес, в конце концов, приносит самое большое удовлетворение. Она дала себе еще мгновение, убеждаясь, что вернула хоть какое-то душевное равновесие, потом обернулась.
— Мы, кажется, отвлеклись от дела. Давай перейдем на профессиональный уровень и там и останемся.
— Ты настоящий мастер, — заметил он.
— Что?
— По управлению собой. Наверняка тебе нелегко держать себя в руках, если ты испытываешь хотя бы половину того влечения, что и я. — Тут он усмехнулся и снова скрестил ноги. — Вперед, к профессионализму. Я по-настоящему восхитился, обнаружив в тебе эту сторону.
Она не знала, кричать ли ей, смеяться или просто поднять вверх руки, признав поражение. Вместо этого покачала головой и попыталась снова.
— Мне понравилась твоя работа.
— Благодарю.
— Мы с Трентом обсуждали бюджет этого проекта. Но они с Кики могут все еще проводить свой медовый месяц, когда начнут поступать заказанные материалы. Если так случится, то мы с тобой должны будем все проверить. Во всем, что касается обустройства гостиничных номеров, у тебя полностью развязаны руки. По поводу остальной части дома, той, где живет наша семья, там будет произведен только самый необходимый ремонт.
— Почему? Эти помещения нуждаются в серьезных переделках.
— Потому что гостиница — это бизнес, в котором Калхоуны и Сент-Джеймсы будут партнерами. У нас есть недвижимость, у них — фонды. И мы решили, что не станем использовать в своих интересах великодушие Трента или тот факт, что он женится на Кики.
Слоан на мгновение задумался.
— Мне кажется, у Трента другие идеи. И я никогда не слышал, чтобы он позволил кому-то воспользоваться преимуществом.
Улыбка смягчила ее лицо.
— Я знаю, и мы все — и каждая по отдельности — очень ценим его желание помочь нам, но категорически настаиваем на том, что Башни, вернее, наша часть, являются проблемой Калхоунов. Наша позиция — мы примем необходимый ремонт сантехники, электропроводки и других жизненно важных коммуникаций, а потом заплатим из нашей доли прибыли. Если бизнес пойдет успешно, мы сможем сами позаботиться об остальном в течение следующих нескольких лет.
Здесь на карту поставлена гордость, отметил Слоан. И еще больше — честность. Он кивнул.
— Решайте все это с Трентом. А я пока сосредоточусь на западном крыле.
— Отлично. Если позволяет твой график, можем взглянуть на остальное. Было бы полезно получить хотя бы общее представление о затратах на семейные помещения.
Слоан хотел указать, что он архитектор, а не подрядчик, затем пожал плечами. Осмотр той части дома не повредит.
— Конечно. Я составлю смету.
— Когда оценишь стоимость работ, я бы предпочла, чтобы ты отдал расчеты мне. Только мне.
— Ты — босс.
Аманда подняла бровь. Странно, но раньше она не думала об этом с такой точки зрения. Ее губы изогнулись, пока она переваривала мысль.
— Ну что ж, мы поняли друг друга. Еще одна вещь…
Слоан закинул руки за голову.
— Мы сможем получить разных вещей столько, сколько захочешь.
— Только одну, — повторила она, хотя губы задрожали. — Когда я завершала планирование свадебных приготовлений, то поняла, что ты будешь шафером. Я оставила твой список у тети Коко.
— Мой список?
— Да, расписание, обязанности, за что ты несешь ответственность, и всякое такое. Так же там есть копия необходимой информации: имена и телефонные номера фотографа, музыкантов, бармена, которых мы наняли… и еще я перечислила названия трех магазинов, где ты можешь взять напрокат смокинг. — Она еще раз оценила его большие размеры. — Тебе и вправду пора заняться примеркой.
— Я уже занялся этим. — Слоан восхищенно покачал головой. — Ты чертовски результативна, Калхоун.
— Да, я такая. Ну, ладно, теперь можешь вернуться к работе. Я приблизительно до часа дня буду на третьем этаже в кладовой в другом крыле. Позже сможешь найти меня в «Страже залива», если возникнут какие-то вопросы.
— О, я прекрасно знаю, где тебя найти, Калхоун. Удачной охоты.
Слоан наблюдал за ее уходом и представил, как она будет сидеть в затхлой кладовой, окруженная пыльными коробками и кипами пожелтевших бумаг. Уж она-то наверняка найдет способ разложить все по полочкам, с усмешкой подумал он. И задался вопросом, понимает ли Аманда, какой это сладкий контраст. Она составит и каталог, и разберет документы максимально эффективным способом, пока копается в прошлом в поисках ключа к заветной мечте.
Этим утром Аманда не обнаружила ничего полезного. Когда она добралась до «Стража залива», то чувствовала себя так, словно уже отработала все пять часов. Неделями ранее, начиная поиски ожерелья, она пообещала себе, что ее не остановят никакие преграды, независимо от того, как много времени потребуется или как мало она найдет.
К настоящему времени они натолкнулись на оригинал квитанции об изумрудах и дневник, в котором Бьянка упоминала о них. Это веское доказательство существования ожерелья, решила Аманда, и надежда отыскать его запылала с новой силой.
Она часто задумывалась, что изумруды значили для Бьянки Калхоун, и почему она спрятала их. Если действительно обладала ими. Один из старых слухов гласил, что Фергус выбросил ожерелье в море. После всех историй, которые Аманда слышала о неизменной любви Фергуса Калхоуна к деньгам, трудно представить, что он преднамеренно выбросил драгоценности стоимостью в четверть миллиона долларов.
Кроме того, очень не хочется верить в это, призналась себе Аманда, закрепляя на лацкане табличку с фамилией. Мало кто знал, как сильна в ней романтическая жилка, и эта ее часть подпитывала стойкое убеждение, что Бьянка спрятала изумруды как подарок или надежду, и они ждут своего часа, чтобы появиться в самый нужный момент.
