Том 3. Рассказы 1917-1930. Стихотворения

Дело в шляпе. Вот поэма
Шевелится в голове:
Как шпионка-немка Эмма
С горя топится в Неве.

Пишет, а рука привычно
Отмечает на полях:
«У NN'a неприлично
Издан желтый альманах;

С.А.Б. не знает быта;
Л.К.К. украл сюжет;
Из готового корыта
Пьет такой-то вот поэт…»

Глядь, набросана статейка,
«Эмма» где-то в стороне,
И безрадостен, как вейка,
Добролюбов на стене.

Не ищите здесь морали,
Надо всем никто, как бог;
Мы бесхитростно писали
С легкой помощию ног.

Работа

Каждый день, по воле рока
Я, расстроенный глубоко,
За столом своим сижу,
Перья, нервы извожу.
Подбираю консонансы,
Истребляю диссонансы,
Роюсь в арсенале тем
И строчу, строчу затем.

Где смешное взять поэту?
Уязвить кого и как?
«Минну»? «Карла»? «Турка»? «Грету»?
Или бюргера колпак?
Но теперь по белу свету
То высмеивает всяк.

Есть «удушливые газы».
Можно высмеять бы их,
Но, припомнив их проказы,
Я задумчиво притих:
Слишком мрачные рассказы
Для того, чтоб гнуть их в стих.

Хорошо. Войны не трону.
Но, желая гонорар,
Я пошлю «Сатирикону»
Мелочную злобу в дар.

И, имен не называя,
Всех приятелей своих
Так облаю, лая, хая,
Что займется дух у них.

Тот — бездарен; этот — грешен;
Этот — глуп; а этот — туп;
Этот — должен быть повешен;
Этот — просто жалкий труп.

Только я — идейно честен,
Сверхталантлив и красив,
Только мне всегда известен
Вдохновения прилив!

Храбрый я, — Аника-воин!
Вы — прокисли? Ничего…
Всяк трудящийся достоин
Пропитанья своего…

Снопы