разными драгоценными камнями?
— Нетсла! — хором отказались Тофсла и Вифсла.
— А не можете вы подарить мне его? — спросил Волшебник.
— Нетсла! — хором повторили Тофсла и Вифсла.
Волшебник вздохнул и с печальным видом погрузился в размышления.
Через некоторое время он сказал:
— Пусть праздник продолжается. А я вам немного поколдую. Пусть каждый загадает одно желание. Пожалуйста, загадывайте! Господа муми-тролли начинают!
Мама Муми-тролля чуточку заколебалась.
— Это должны быть вещи, которые видны, — спросила она, — или идеи? Если вы, господин Волшебник, понимаете, что я имею в виду?
— Разумеется, — ответил Волшебник. — Вещи наколдовать, конечно, легче. Но наколдовать идеи тоже, верно, не составит труда.
— Тогда я бы очень хотела, чтобы Муми-тролль не горевал больше и не скучал о Снусмумрике, — сказала Муми-мама.
— А я и не знал, что это так заметно, — произнес Муми-тролль, и мордочка его покраснела.
Волшебник взмахнул своим плащом, и печаль тотчас покинула сердце Муми-тролля. Его тоска превратилась в ожидание встречи. А это куда приятнее.
— У меня есть идея! — воскликнул Муми-тролль. — Добрый Волшебник, сделай так, чтобы стол со всеми-всеми яствами полетел к Снусмумрику, где бы он ни находился!
И в тот же миг стол поднялся между кронами деревьев, паря в воздухе. Он летел к югу вместе с блинами и вареньем, с букетиками листьев и цветов, с пуншем и с карамельками, а также с книгой Выхухоля, которую тот положил на угол стола.
— Нет, нет! — закричал Выхухоль. — Я попрошу поколдовать, чтобы моя книга вернулась обратно сию же минуту!
— Сделано — значит сделано! — ответил Волшебник. — Но вы, господин Выхухоль, получите новую книгу. Пожалуйста!
— «О Нужности всего Сущего», — прочитал Выхухоль. — Но тут же ошибка! Та книга, что была у меня, повествовала о Ненужности всего Сущего.
Но Волшебник только расхохотался.
— Сейчас, разумеется, мой черед, — сказал папа Муми-тролля. — Но выбирать ужасно трудно! Я думал о множестве вещей, но ничего хорошего так и не придумал. Оранжерею гораздо веселее построить самому. Лодку — тоже. А вообще-то у меня в основном все есть!
— Но, может, тебе и не надо загадывать вообще, — предложил Снифф. — Может, вместо себя позволишь мне загадать дважды?
— Да, но… — возразил Муми-папа. — Ведь можно загадать всего лишь один раз…
— Загадывай побыстрее, — сказала мама Муми-тролля. — Пожелай себе парочку по-настоящему красивых переплетов для своих мемуаров!
— Вот бы хорошо, — обрадовался папа.
Все дружно закричали от восторга, когда Волшебник передал папе усеянные жемчужинами переплеты из золота и красного сафьяна.
— А теперь мой черед! — заорал Снифф. — Я хочу собственную лодку! Лодку, похожую на улитку[21], с пурпурными парусами! Мачты должны быть из красного дерева, а все уключины — из изумрудов.
— Это немало! — дружелюбно сказал Волшебник и взмахнул плащом.
Все затаили дыхание, но лодка не показывалась.
— Ничего не вышло, — разочарованно сказал Снифф.
— Конечно вышло, — возразил Волшебник. — Но, разумеется, я поставил лодку на берегу. Ты найдешь ее там завтра.
— С уключинами из изумрудов?
— Конечно. Их четыре и одна запасная, — сказал Волшебник. — Кто следующий?
— Ну я, — ответил Хемуль. — Если говорить правду, то я потерял лопатку — выкапывать растения, — которую одолжил у Снорка. Так что мне абсолютно необходима новая.
И когда Волшебник передал ему новую лопатку, чтобы выкапывать растения, Хемуль весьма благовоспитанно сделал книксен[22].
— А ты не устаешь колдовать? — спросила фрёкен Снорк.
— От таких легких дел нет! — ответил Волшебник. — А что пожелаете вы, маленькая фрёкен?
— О, это, верно, гораздо труднее, — ответила фрёкен Снорк. — Можно я шепну тебе на ухо?
Она шептала довольно долго, а когда закончила, Волшебник удивленно спросил:
— А вы, фрёкен, уверены, что они вам пойдут?
— Да! Непременно! — выдохнула фрёкен Снорк.
— Ну тогда ладно! — сказал Волшебник. — Начнем!
И в следующий миг в толпе раздался крик удивления. Перед ними стояла фрёкен Снорк, но внешность ее совершенно изменилась.
— Что ты с собой наделала?! — в ужасе воскликнул Муми-тролль.
— Я пожелала себе глазки, как у деревянной королевы, — сказала фрёкен Снорк. — Тебе ведь она показалась красивой!
— Да, но… — с несчастным видом пробормотал Муми-тролль.
— Ты что, больше не считаешь их красивыми? — спросила фрёкен Снорк и заплакала.
— Ну-ну, — утешил ее Волшебник, — Если получилось плохо, то ведь ваш брат, фрёкен, может пожелать вам ваши прежние глазки обратно!
— Да, но ведь я задумал кое-что совсем другое, — запротестовал Снорк. — Если она загадывает дурацкие желания, то это уж, верно, вина не моя!
— А что же ты задумал? — спросил Волшебник.
— Вычислительную машину! — ответил Снорк. — Машину, которая вычисляет, справедливо ли то или другое дело или же оно несправедливо, хорошо оно или плохо…
— Это слишком трудно, — сказал Волшебник, покачав головой. — Такое мне не под силу.
— Ну, в таком случае машинку, которая пишет, — сказал Снорк. — Моя сестра выглядит, верно, ничуть не хуже и с этими глазками!
— Да, но она выглядит ничуть не лучше! — сказал Волшебник.
— Милый, добрый братик! — заплакала фрёкен Снорк, посмотревшись в зеркало. — Загадай, чтобы ко мне вернулись мои прежние глазки. Ведь я выгляжу так ужасно!
— Ну ладно! — преисполнившись благородства, сказал Снорк. — Ты получишь их обратно ради нашей семейной чести. Но надеюсь, после этого ты станешь не такой тщеславной.
Снова взглянув в зеркало, фрёкен Снорк закричала от радости. Ее прежние милые глазки вернулись на свое место, но ресницы, сказать по правде, сделались чуть длиннее! Сияя от счастья, она обняла брата и воскликнула:
— Ненаглядный! Любимый мой, ты получишь от меня в честь весны подарок: машинку, которая пишет.
— Да ладно! — произнес смущенный Снорк. — Нечего лизаться на глазах у людей! Все дело в том, что я не мог на тебя смотреть, пока ты была с теми ужасными глазами.
— Ну а теперь из домочадцев муми-троллей остались только Тофсла да Вифсла, — сказал Волшебник. — Загадайте одно общее желание, потому что ведь вы одно целое!
— А ты сам для себясла не можешь чего-нибудь пожелатьсла? — полюбопытствовала Тофсла.
— Не могу, — огорченно сказал Волшебник, — Я могу только выполнять желания других и сам превращаться в разные вещи и предметы!
Тофсла и Вифсла уставились на него. Потом, припав головами друг к другу, они долго шептались.
