переполох. Даже каждая самая обыкновенная лесная крыса отправилась на поиски. Только старые и беспомощные оставались дома, и вся Долина муми-троллей огласилась эхом от криков и беготни.
— Ой-ой-ой! Ой! — сказала мама Муми-тролля. — Какую жизнь я устроила всем и каждому!
Но она была очень довольна.
— А что они все ищутсла? — спросила Вифсла.
— Разумеется, мою сумку, — ответила Муми-мама.
— Ту, чернуюсла, да? — спросила Тофсла. — С четырьмясла карманчикасла и темсла, во что можно смотретьсла?
— Как ты сказала? — переспросила Муми-мама.
Она слишком беспокоилась, чтобы сосредоточиться.
— Ту, чернуюсла, с четырмясла карманчикасла? — повторила Тофсла.
— Да, да, — подтвердила мама. — Бегите и играйте, мои маленькие друзья, и не переживайте за меня!
— Что ты думаешьсла? — спросила Вифсла, когда они вышли в сад.
— Я не могу видеть, как она горюетсла, — ответила Тофсла.
— Придется отдатьсла сумку, — со вздохом произнесла Вифсла. — Но как чудесносла было спатьсла в этих маленьких карманчикахсла!
И вот Тофсла и Вифсла отправились на свою тайную полянку, которую никто еще не обнаружил, и вытащили на свет из-под куста роз сумку Муми-мамы.
Ровно в двенадцать Тофсла и Вифсла прошли по саду, волоча сумку за обе ручки. Ястреб тотчас заметил их и возвестил новость всей Долине муми-троллей. Повсюду была снова разослана телеграмма: «СУМКА МУМИ-МАМЫ НАЙДЕНА! Ее нашли Тофсла и Вифсла! Трогательные сцены в доме муми- троллей!»
— Неужели это правда?!. — воскликнула Муми-мама — О ужас, как весело! Где вы ее нашли?
— В кустахсла, — ответила Тофсла. — Как чудносла было в ней спатьсла…
Но в этот миг в дверь ринулись поздравители, и мама так никогда и не узнала, что ее сумка служила Тофсле и Вифсле спальней (что тоже само по себе хорошо).
А вообще-то никто уже не мог думать ни о чем другом кроме как о великом августовском пире. Все должно было быть готово до того, как взойдет луна. Подумать только, закатить пир на весь мир и знать, что он будет веселым и что там будут все, кому полагается быть!
Явился даже Выхухоль и выказал интерес к тому что происходит.
— Вам понадобится много столов, — сказал он. — Маленьких столиков и больших столов. На самых необычных местах Никто не захочет сидеть спокойно на одном месте, когда такой пир на весь мир. Боюсь, гости пойдут сновать во все стороны хуже, чем всегда. Но сперва вы должны подать на стол самое лучшее, что у вас есть. Потом уже все равно, чем угощать, гости и так будут рады всему. И не мешайте им всякими представлениями, песнями и тому подобным, пусть сами гости будут гвоздем программы.
Высказав всю эту поразительную житейскую премудрость Выхухоль отправился обратно в свой гамак, чтобы продолжить чтение книги о Ненужности всего Сущего.
— Что мне надеть? — спросила фрёкен Снорк; она очень нервничала, — Голубой убор из перьев или жемчужную диадему?
— Надень перья, — посоветовал Муми-тролль. — Но только заткни их за уши и привяжи к лодыжкам. По возможности два-три пера воткни в самый кончик хвоста.
— Спасибо за совет, — сказала фрёкен Снорк и пустилась бежать. В дверях она столкнулась со Снорком, который нес разноцветные фонарики.
— Осторожней! — сказал он. — Ты превратишь фонарики в кашу. Никак не возьму в толк, кто и зачем выдумал этих сестер!
И он прошествовал в сад, где начал развешивать фонарики на деревьях. Тем временем Хемуль готовил в разных подходящих концах сада фейерверки. Там были синий звездный дождь; огненные змеи, бенгальская снежная буря, серебряные фонтаны и ракеты-хлопушки.
— Я в таком отвратительном напряжении! — сказал Хемуль. — А мы не могли бы запустить на пробу хотя бы одну ракету?
— При дневном свете их все равно не видно, — сказал папа Муми-тролля. — Но если хочешь, возьми одного огненного змея и сожги его в картофельном погребе.
Муми-папа стоял у крыльца и готовил пунш в нескольких бочках. Он добавлял в красное вино изюм и миндаль, маринованный лотос, имбирь, сахар и цветы муската, лимон-другой и пару литров рябинового ликера, чтобы придать напитку пикантный вкус. И время от времени пробовал, что у него получается. Получилось очень хорошо.
— Одна печаль, — сказал Снифф. — Никакой музыки не будет. Ведь Снусмумрик ушел.
— Мы поставим усилитель к нашей старой музыкальной шкатулке, — сказал Муми-папа. — Все образуется! Второй тост мы поднимем в честь Снусмумрика!
— А в честь кого тогда первый? — с надеждой в голосе спросил Снифф.
— Разумеется, в честь Тофслы и Вифслы, — сказал папа. Приготовления к пиршеству принимали все более широкий размах. Обитатели долины, леса, гор и взморья приносили разную еду, напитки и все расставляли на столах в саду. Там были огромные горы сверкающих фруктов и громадные блюда с бутербродами; на очень маленьких столиках под кустами раскладывали и расставляли орехи и букетики листьев, ягоды, нанизанные на соломинки, бруснику с сахарным песком и пшеничные колосья. Мама Муми- тролля размешивала жидкое тесто для блинов в ванне, потому что миски были малы. Потом она вынесла одиннадцать огромных кувшинов с вареньем из погреба (двенадцатый, к сожалению, лопнул, когда Хемуль поджигал огненных змеев, но это было не страшно, поскольку Тофсла и Вифсла вылизали большую часть пролившегося варенья дочиста).
— Надо жесла! — сказала Тофсла. — Сколько шумела лишь в нашу честьсла!
— Да, это трудно понятьсла! — произнесла Вифсла. Тофслу и Вифслу посадили на почетные места за самым большим столом.
Когда стало так темно, что можно было зажечь фонарики, Хемуль ударил в гонг, и это значило: «Мы начинаем!»
Сначала все было очень торжественно.
Все оделись как можно нарядней и чувствовали себя немного стесненно. Все здоровались друг с другом, кланялись и говорили:
— Как хорошо, что нет дождя, и представьте себе, сумка нашлась!
Никто не осмеливался сесть.
Муми-папа произнес маленькую вступительную речь, в которой говорил, почему устроили этот пир, и благодарил Тофслу и Вифслу.
Потом папа сказал что-то о коротком северном лете и что все должны радоваться, насколько это возможно. А потом начал рассказывать о своей бурной молодости.
Тут мама Муми-тролля подвезла целую тележку с блинами, и все зааплодировали.
Вскоре все стало гораздо менее торжественно, и через некоторое время праздник уже шел полным ходом. Весь сад, вся долина была уставлена маленькими освещенными столиками. Кругом искрились и светились тропические жуки и светлячки, а фонарики на деревьях качались от ночного северного ветра, словно большие яркие фрукты.
Ракеты-хлопушки взлетали в августовское небо, описывая гордую кривую, и бесконечно высоко взрывались, рассыпаясь дождем серебряных звезд, которые медленно-медленно опускались вниз над долиной. Каждая малявка, задрав мордочку к звездному дождю, кричала: «Ура!» О, это было просто чудесно!
Взметнулся ввысь фонтан, над верхушками деревьев разразилась снежная буря бенгальских огней! А внизу по садовой дорожке папа Муми-тролля уже катил большую бочку с красным огненным пуншем. Все побежали к нему со своими стаканами, чашками, бокалами, кубками и кульками, и Муми-папа наливал пунш в каждый стакан, в чашки и бокалы, в кубки из бересты и кульки из листьев.
— За здоровье Тофслы и Вифслы! — кричали обитатели всей Долины муми-троллей. — Ура! Ура! Ура!
