– Нет.
Голос у Эдвины задрожал.
– Полагаю, вас можно понять. Она красивая женщина.
– Она и вполовину не так красива, как вы…
– Перестаньте, право!
– Но…
– Довольно, Прескотт. Мне прекрасно известно, что у меня довольно большой нос. Что правда, то правда, и этого уже не изменишь. Я совсем не расстроилась из-за того, что сказала леди Помфри. Ну по крайней мере не очень сильно расстроилась.
– В таком случае что же вас беспокоит?
– Главным образом то, что люди могут быть так жестоки друг к другу. – Она то сжимала, то разжимала пальцы. – Что я оказалась способна на такую злость.
– Леди Помфри – еще та штучка. Настоящая змея.
– Прескотт, я тоже не ангел. Вы забыли? Я опрокинула ей на платье бокал кларета. И мне за это очень стыдно.
– Вы не собирались этого делать. Она оскорбляла Дженел, и вы не сдержались. Вы не виноваты в том, что случилось.
Эдвина покачала головой:
– Мне нужно было пресечь конфликт, а не усугублять его.
Прескотт схватил Эдвину за руку и, убедившись, что никто из гостей не обращает на них внимания, потянул ее в затемненный уголок в глубине оранжереи, за огромные кусты златоцвета.
– Удивительно, что вы приняли этот случай так близко к сердцу. Но вы слишком суровы к себе, Эдвина. Вы уже принесли свои извинения лорду и леди Кендрик, и они едва ли в обиде на вас.
– Не утешайте меня, Прескотт. Я просто пытаюсь сделать для себя выводы и учиться на своих ошибках. Если мне придется иметь дело с женщинами, подобными леди Помфри, мне нужно найти более удачный способ поведения.
– Вы собираетесь иметь дело с женщинами, подобными леди Помфри?
Эдвина пожала плечами и отвела глаза.
– С женщинами, с которыми вы спали.
– Ах вот в чем дело! Понятно… – Прескотт запустил руку в свою шевелюру. Ему не хотелось поднимать эту щекотливую тему.
– По правде сказать, дело не только в ваших знакомых дамах, Прескотт. Речь идет обо всех людях с нелегким характером, с которыми мне приходится сталкиваться в жизни. Меня восхищает, как вы хорошо понимаете Дженел, а я не замечала того, что с ней творилось. Я даже была готова выгнать ее из общества. К своему стыду. – Эдвина была искренне озадачена. – Мне нужно научиться улаживать все миром, а не возбуждать в других чувство враждебности. Вы можете мне помочь в этом?
Глава 28
Глядя в темные, блестящие глаза Эдвины Росс, Прескотт уже не в первый раз подумал о том, что она очень сложная женщина. Она взвалила на себя ответственность за стычку с Дафни, пыталась анализировать свои действия для того, чтобы улучшить взаимоотношения с другими людьми. Все это говорило о сильном характере и было достойно уважения.
– С кем вы мысленно готовитесь иметь дело, Эдвина? – Прескотт ощутил себя в неведомой ему дотоле роли покровителя. – С вашим отцом?
Она вздохнула и отвела взгляд.
– Ну да. Вы угадали.
– Ваш отец агрессивный человек? Он когда-нибудь… – Прескотт понизил голос, – поднимал на вас руку?
– Только один раз, когда мне было лет десять. Да и то тогда я сама была во всем виновата: взяла и постригла свою сестричку.
– Правда? – спросил Прескотт. – Из озорства?
– Нет. Из любви к прекрасному. Я была недовольна своими черными локонами, и сестричка предложила мне несколько своих прядок. Я отстригла у нее волосы и прикрепила их к своим собственным.
– Как вам такое могло прийти в голову?
– В тот момент мне казалось, что это замечательный план. Однако результат оказался совсем не таким, как мы ожидали… – Эдвина натянуто улыбнулась. – Но, возвращаясь снова к леди Помфри… ну… уж если быть честной с собой до конца, она неожиданно разбудила во мне ужасное чудовище под названием…
– У вас нет причин ревновать, Эдвина. То, что происходит между нами, не идет ни в какое сравнение ни с чем, что было раньше. – Прескотт обнял Эдвину, и она доверчиво прильнула к нему. – Я никогда не чувствовал к ней ничего похожего на то, что испытываю к вам.
Эдвина вздохнула, проникаясь доверием к словам Прескотта. Они на редкость подходят друг другу – словно две части единого целого.
– Ну что ж, мне в самом деле приятно это слышать.
– А вы, моя прекрасная леди, что вы испытываете по отношению ко мне? – спросил Прескотт и замер,
