– Что, Кевин, не пора ли отравить ему кровь? Окунай перо в чернила.
Этим вечером Кевин готовил ужин – жарил цыплят. Остальная компания занималась изучением законодательства штата Калифорния об охране окружающей среды и просматривала городской устав в поисках способа опротестовать заключение ХРБ.
– Загляните в раздел о землевладении, ведь земли холма принадлежат народу! – крикнул из кухни Кевин, перекрывая шипение сковородки.
Том скривился в усмешке:
– Идея не проходит. В городе десять тысяч населения, и мы составляем три десятитысячных от числа всех землевладельцев.
– Маловато для голосования, – сокрушенно вздохнула Дорис.
– Прямо сейчас – да. Надо бороться за голоса всех других хозяев нашей земли. Остальным жителям штата, страны, мира, пожалуй, мало дела до Рэттлснейк-Хилла.
Оскар довольно часто ужинал у них в доме, потому что его собственная кухня в настоящее время была жертвой архитектурного гения Кевина. Как-то вечером Оскар появился в доме у подножия холма, неся на лице эдакий тонкий намек на улыбку. Увидев такое, Кевин воскликнул:
– Эй, что произошло?
Оскар приподнял одну бровь и произнес следующее:
– Итак, вы знаете, что я был кое-где и сделал оттуда запрос в Управление по охране водных ресурсов штата.
– Ну да, ну да… – наперебой зашумели все.
Оскар замолк. Сначала он принял от Дорис стакан воды, затем тяжело уселся в кресло на краю бассейна и только потом продолжил повествование. В Сакраменто, рассказал он, приключилась изрядная суматоха. С одной стороны, шум нокаута, которым округ Иньо уложил водоначальников Лос-Анджелеса, прозвучал по всему штату; теперь каждый округ– – хозяин грунтовых вод на своей территории. Но! – тут Оскар снова поднял бровь:
– Грунтовые воды чихать хотели на границы округов. У их бассейнов свои границы. Вывод: пользование грунтовыми водами в большинстве случаев будет определяться в судебном порядке. Контроль штата еще более ужесточился. Просто-напросто воды больше, чем возможностей местной власти эффективно ею распоряжаться. Все это дало довольно пеструю картину: одни округа теперь имеют собственный контроль над водой, которую раньше кто ни попадя качал из их недр, а другие неожиданно почувствовали себя обделенными. И к сему винегрету добавился новый источник воды на севере, контролируемый штатом. Эта вода поступает по каналам старого проекта централизованного водоснабжения. Путаница, беспорядок, другими словами, типичная для Калифорнии ситуация с водой в полном своем расцвете. И много новых особенностей. Так вот, – продолжал Оскар. – Мне удалось выяснить, как отнесется Управление по охране водных ресурсов к предложению Альфредо покупать воду у УВС, а затем продавать неизрасходованный остаток отделу водоснабжения нашего округа. Никто в Управлении не расположен рассуждать насчет гипотетических ситуаций, их достаточно напрягают реальные случаи, а теоретические варианты обычно слишком неопределенны – а если мы так, а если они эдак… Но на одну из членов совета вывела меня Салли – они вместе там работали. Я загнал эту даму в угол, она довольно долго пыталась уклониться от ответов; слухи это или факты, она так и не сказала, но в конце концов я понял, что подобного дела ни за что не допустят.
– Великолепно!
– Как она это объяснила? – поинтересовался Том.
– Покупка воды и ее перепродажа или использование для кредитных операций отныне муниципалам запрещены. Это стало прерогативой штата.
– А как же Лос-Анджелес?
– Их УВС превращено в некое подобие бесприбыльной расчетной палаты.
– Ты хочешь сказать, что после всех лет махинаций с водой и ограбления долины Оуэнс-Вэлли, а заодно других территорий к югу от нее, Лос-Анджелес теперь распределяет воду бесплатно, как уличный гидрант? Точнее, без накрутки в свою пользу?
– Именно так.
Том захохотал. Оскар выбрался из кресла и прошел на кухню налить еще воды.
– Нет трясины страшнее, чем это водоснабженческое законодательство, – бормотал он под смех задыхающегося от приступа веселья Тома.
После известия, принесенного Оскаром, мир для Кевина стал прекрасным абсолютно во всех отношениях.
Однажды, ближе к вечеру, после напряженного трудового дня на месте, которое раньше назьшалось домом Оскара, Кевин позвонил Рамоне, чтобы пригласить съездить на берег полюбоваться закатом. Та с охотой приняла предложение. Вот как все просто и легко!
– Слушай, Рамона, ведь скоро твой день рождения? Она засмеялась:
– Завтра, если быть точной.
– Я так и думал! Можно отметить. Пойдем ужинать в «Крабовую палочку»?
– Отличная мысль.
Кевин несся на велосипеде, словно подвесил на него ракетный двигатель.
Вечер на побережье возле Ньюпорта был чудесен. Они гуляли по длинной мели западнее Пятнадцатой улицы; ходили, балансируя, по каменным ребрам волнолома. Дул слабый вечерний бриз. В воздухе расплывалось желтое марево. Солнце оранжевым пятном медленно скрывалось за горами. Утесы, за которыми пролегла автострада, были темными и мохнатыми. Казалось, этот кусочек берега отделен от остального мира и принадлежит только им двоим. Появились звезды, пробуя соленый воздух своими
