которой падала в небольшое озерце чистейшая вода.
Стоит ли говорить, что в подземном водопаде рождалась чудесная радуга? Не стоит, это само собой разумеющееся!
— Это что… все вот это, что это?! — я нес какую-то белиберду, попутно пытаясь найти в себе силы, чтобы превозмочь притяжение, действующее на мою нижнюю челюсть.
— Красиво, правда? — с улыбкой спросила Асани.
— Не то слово, но как?!
— Это грустная история, если захочешь, я расскажу ее позже. Просто захотелось тебя порадовать, считай это оплатой за твой подарок.
— Даже тут ты говоришь о своем ремесле, бесстыдница! — я притворно замахнулся на женщину, та даже не сделала попытки сыграть роль испуганной жертвы. — Разве может это все быть платой за какое-то устройство уничтожения?! Нет!
— Что? — удивилась Асани, а потом кивнула. — А, поняла. Я не про кольцо говорила, заметь оно на мне, — Змейка элегантно ткнула в мою сторону указательным пальчиком, на котором дремал мой убийственный подарочек, — но ты прав, не стоило приносить оружие в это место. Даже зная историю появления этого маленького чуда. Это ведь чудо, да?
— Я не богослов и не стремлюсь им быть, но одно могу сказать точно — человек способен сотворить такое, что не способен сделать ни один божок, ни в одном мире!
Асани удивленно приподняла брови, но я не обратил на этого внимания. Пусть думает что ей угодно, я же не в праве приказывать этой женщине, как смотреть на окружающий нас мир. Себе же я оставил право выражать свои мысли в любой момент и верить, что эти мысли стоят дороже, чем все сокровища семьи Вейнтас.
— Сударь, — она попыталась сменить тему, чем-то ей мои рассуждения не понравились, — не желаете прогуляться по каменному саду? Я считаю, этот лес прекрасно подходит вашей персоне.
— Интересно чем же, сударыня? — я пытался наполнить последнее слово ядом сарказма, но не преуспел в этом недобром деле. Слишком уж тут было красиво. — Но я принимаю ваше предложение, несмотря ни на что! Ручку, будьте любезны.
— Извольте.
Эта гадина даже сделала элегантный реверанс, что в ее мальчишеском одеянии выглядело еще более издевательски! Но я не обиделся на нее, я уже привык и даже получал извращенное удовольствие от этих колкостей, даже обидно, что я столько времени потерял зря в затворничестве.
Пусть со стороны наши отношения и казались странными, пусть над нами стали бы потешаться, пусть… все равно мы свято хранили таинство этих самых отношений, проще говоря, на публике мы не встречались. Сказывалась вечная занятость торговки и моя нелюбовь к общественным мероприятиям.
Гораздо лучше, когда мы встречались вот так, в необычной обстановке или при необычных обстоятельствах. Это добавляло пикантности в наше существование, лишнюю возможность прочувствовать, как кровь стремительно течет по жилам.
В обыденной обстановке мы становимся сухими и вялыми. Право же, какой дурак будет ставить величественные розы в заплеванную кружку из самого низкопробного питейного заведения. Необычным цветам требуется необычное окружение!
Вроде этой пещеры с чудной расцветкой и солоноватым запахом воды в воздухе.
Прогуливаясь по каменному саду, мы добрались до источника драгоценной влаги, которая оживляла своим духом этот подземный мир.
В камне были искусно вырезаны человеческие лица: детские, женские, мужские, всех возрастов и форм. Даже тяжело было ощущать себя не в удивительном подземелье, а среди уличной толпы на рыночной площади. Из некоторых лиц текла вода, то из глаз, то изо рта, то из носа, словно это была не вода, а алая кровь. Солоноватый запах только усиливал ощущение.
И так эти лица походили на живые, что дрожь брала, я подсознательно затрепетал, ожидая, как меня начнут пихать локтями и наступать на ноги! К счастью, лица оставались всего лишь камнем, они не собирались воплощаться в живых людей, они не собирались ничего делать, просто потому что не были живыми. Их создатель не наделил свое творение некой толикой жизни, которая могла бы оживить каменные заготовки. Намерено этот мастер по камню оставил свои попытки оживить лица или у него просто не хватило умения на это, я не мог сказать.
Быть может, Асани знала, но она до поры хранила молчание. Я по лицу ее видел, что она так и стремилась изложить мне все, что знала сама. Маленький дух экскурсовода внутри моей спутницы пытался выбить право голоса, но торговка стоически боролась с желанием проболтаться и разрушить магическое очарование этого места.
А, может быть, она хотела узнать мое мнение о том, как все эти чудеса были созданы.
— Что-то я сомневаюсь, что все это было создано в здравом уме… — пробормотал я. Асани промолчала, ожидая продолжения, я и продолжил: — Создается ощущение, что это жест отчаяния. Создано из последних сил… не знаю, создать нечто? Я не ощущаю угрозы в этом месте, значит, маг, а это точно было создано магом… Значит, этот маг не стремился никого убить…
Я оторвал взгляд от немного пугающих лиц и посмотрел на лицо из плоти и крови — на Асани. Возможно, где-то на этой стене памяти и находился женский лик, который можно было бы приписать Асани, но я не увидел. Да и сомневаюсь, что оно тут было.
— Ты верно рассуждаешь. Скажешь что-нибудь еще?
— Я так и знал, что ты захочешь поиграть в игру 'догадайся сам'! Нет, чего зря время терять, для подобного чудного места, нужна своя 'чудная' история. Я прав?
Асани пожала плечами и повертела ладонью — 'и да, и нет'. Я и не сомневался, что ее ответ будет именно таким.
— Рассказывай, не томи заинтересованного слушателя!
— Рассказывать тут немного, — она воздохнула, собираясь с мыслями. — Несколько десятилетий тому назад, когда мой благословенный папочка еще имел честь портить воздух своим дыханием…
— Слова любящей дочери! Как мило!
— …А я еще играла в куклы и не знала, что им можно оторвать головы, как некоторым механистам, — не обращая внимания на меня, продолжала Змея.
Ее лицо как-то погрустнело, а из голоса пропал ее любимый ничем не уничтожаемый сарказм.
— Так вот, в те далекие времена…
— Ты не знала, твое призвание детям сказочки на ночь читать?
— Ты будешь слушать или мне прям тут тебя зарезать?! — заорала на меня Асани, похожая на бешеную кошку.
— Говори, говори, — промычал я тихонько, — я слушаю.
Она еще несколько мгновений решала, как со мной поступить. Я буквально видел, как в ее воображении точатся два ножа, готовящихся испортить мою шкуру. К счастью моему и моих творений будущих и нынешних, буря отступила, ее гневные морщинки разгладились, и лицо Змеи приобрело то же выражение лица, которое я спугнул своими неуместными шутками.
Она продолжила, постепенно вытравливая из своего голоса последние капли расплавленного металла злости:
— Однажды, мой отец пригласил домой никому не известного мага. Я была еще маленькой и глупой, но все равно удивилась такому странному поступку. Мой отец, знаешь ли, был человеком прагматичным и никогда не делал чего-то просто так. Можно сказать, он был бездушным человеком, и ожидать от него порывистых действий… это было бессмысленно, что тут говорить. Увидеть вторую луну цвета серебра, было бы гораздо проще. Мне уже с пеленок прививали осознание моего статуса и положения, про манеры, знания и все такое прочее я даже не буду упоминать. И тут такой странный, нелепый поступок от человека неспособного получить удовольствие даже от простой глупой шалости! Конечно же, я сразу поняла, что этот статный безбородый старик, которого привел с собой отец, не просто маг, наподобие тех, которые собираются как воробьи на задворках улицы 'мастеров тайного искусства'. О, нет, этот старик не мог быть простым шарлатаном, рискнувшим обмануть самого опасного и влиятельного человека в Городе!
— 'Если бы Асани владела магией, — подумалось мне, — она бы попробовала сотворить иллюзию,
