спешил, я не брал сдачи в магазинах, ведь когда каждая секунда на счету… Чтобы ходить быстрее я носил обувь на два размера больше. И все равно?!. И все равно опоздал?! Но почему?!
Пока Игорь говорил, обе продавщицы весело переглядывались, под конец засмеялись в голос.
— Аня дайте мне один шанс, я заслужил, я так давно ищу…
— А!.. Вы, смотрите на бейджик?! Это не мой халат. Я подругу заменяю, я не Аня… ха-ха-ха…
— Хорошо, когда Аня вернется, скажите ей, что я приходил.
— Обязательно скажу, но она замужем.
— Да дело не только в Ане, — неужели, она про меня не рассказывала?
— А должна была?
— Мы учились в одной школе. Аня, меня, так любила!.. Бегала за мной, проходу не давала. Мальчишки дразнили ее 'Анка-баранка'. Она тогда, такая пышная была. Правда, не рассказывала?.. А я, души ее не разглядел — мальчишка, да и что я тогда понимал… Знаете, разве об этом думают одаренные мальчики в десять лет. А потом меня забрали на войну, и там меня предали, но я всех победил, вернулся героем, привез вагон медалей. С пяти утра, жду ее на вокзале, чтоб помогла разгрузить… Телеграмму же дал, а она…
— Ну… надо было думать раньше, теперь поздно, ищите другую.
— Легко сказать… Аня наложила на меня венец безбрачия. Проклятье может снять, только ее подруга. Как сказал старец:
'Тот, кто шкуру ее наденет — тот, безбрачья венец отменит'. Кстати — полковой фельдшер, потом подтвердил. Теперь-то, я понимаю, наша встреча не случайна! Шкура — это ее халат, который Вы одели. Если чувство, которое поселилось в этом героическом сердце, как только, прожженные порохом глаза…
Хлопнула дверь, в магазин зашел молодой человек. Игорь не скрывая разочарования наблюдал, как тот бесцеремонно обошел прилавок, подошел к милой девушке, нежно обнял за талию, и поцеловал в щеку: — Ну ты скоро? — спросил ее.
— Подожди, она скоро придет, — ответила ему симпатичная девушка. — Не отвлекай, видишь, покупатели ждут…
— Оу… пардон, пардон. — Развел, виновато, руками.
Продавщица снова перевела сияющий взгляд на Игоря. Подмигнула:
— Ну что, будете что-нибудь покупать?
— Дайте, пожалуйста баночек двадцать вот этого 'пивовротного зелья', — попросил белорус.
— Невского?
— Его.
— А мне, две волшебные пачки 'парламента', — говорю, протягивая девушке купюру. — А-то, боюсь, одним пивом заклятья не снять.
— Ой, а у меня сдачи не будет.
— Как у тебя 'на наличном фронте'? — спросил я у Игоря.
— Ха-ха… 'на наличном' — нормуль. Девушка, посчитайте нам вместе.
— Ане привет! — бросил он через плечо, выходя из магазина.
— Обязательно передам!
— Какая — видел?! — обратился ко мне уже на улице. — Все при ней, само 'совращенство'.
— Да, хорошая, — подтвердил я, закурил. Игорь подождал меня:
— А голос какой?!
— 'Голосисьтая'.
Игорь, не понял каламбура:
— В каком смысле? — спросил меня. — А я не заметил. — Переложил пак с пивом из одной руки в другую.
На стоянке, купаясь в свете неоновых ламп, освещающих фасад магазина, отдыхал новенький 'Шевроле'.
— Это его. — Сердито сказал белорус. — Вот на это она меня променяла…
Сочувствую: — Женщины не постоянны.
Игорь говорит: — Я все так отчетливо себе представлял: Первой родилась девочка. Я катал ее по парку в красной коляске, по выходным — мы ходили в гости к теще, а когда возвращались домой, она, зная как меня это заводит, одевала белый халат с чужим бейджиком, успокаивающе гладила мою руку и шептала: 'ты у меня такой умный, ну не спорь ты с этой дурой…'
А я: 'Ну она у тебя и кадр. Я даже представить не мог, что такие люди бывают…'
Она: ' Милый, милый, как я с тобой счастлива, как подумаю, а если б ты тогда проехал мимо?..'
'Папаша у тебя тоже, тот еще конь педальный…' — говорю.
А она: 'Ну, не сердись любимый, боже, как мне с тобой хорошо!..'
'Не пойдем больше… — говорю, — и не общайся с ними… Я запрещаю, слышишь?!'
— И она, такая счастливая: 'Как скажешь, любимый'.
Из машины, хлопнув дверями, вышли Сергей с Антоном. Подошли к нам, закурили.
— Глеб, чего так долго?
Не ответил, не хотелось перебивать Игоря.
— Когда родилась двойня, она сильно поправилась, — продолжал он. — Для меня это было шоком. Целюлит мы измеряли 'целюлитрами'. Ничего не помогало, тогда я поставил ультиматум…
— На Ваш ультиматум — нашим 'мультиматом', — перебил рассказчика Сергей.
— Что-то похожее и произошло, — грустно продолал Игорь. Я смирился и почти не изменял. Наши дети, — эти ангелы, приняли мою сторону. Даже, когда приползал под утро домой, снимал ремень и заставлял делать уроки, — они — холодные и голодные, глотая напитанный луковым перегаром воздух — умоляли: 'Не сдавайся папа, мы на твоей…'
— Какая романтическая история, — прервал повествование Сергей. — Ты разбудил в нас чувство 'умирлотворения'. Однако надо ехать. — Выхватил у белоруса пак с пивом. — А это зачем?
— 'Урина-терапиво', — ответил Игорь, — полезная вещь. Заряжает энергией, делает 'ненассытным'.
Машина тронулась. Белорус печально помахал оставшемуся позади магазину, выдохнул печально, — 'Шершевроле' — как говорят французы.
Я похлопал Игоря по плечу: — Не расстраивайся, всему свой час. Еще не время 'почивать на лярвах'…
— Не говори так, — обиделся Игорь, — она не такая. Хотя — как она могла, после всего того, что между нами могло быть?
— Все они сначала не такие, — сказал Сергей, — а потом подсаживаются на 'анаболические стервоиды', и…
— Ты же не был женат, откуда знаешь?
— Не был, но видел человека, тот дружил с одним летчиком, и летчик рассказывал о сумасшедшем гробовщике, который о таких вроде бы слышал.
5
Джип быстро набрал скорость. Ехали с небольшим превышением.
Редкие сотрудники ГАИ провожали недовольными взглядами. Недоставало нескольких километров в час, чтобы поднять полосатую палочку на пол метра.
Мы с Антоном выпили по четыре банки пива. Негласно, каждый из нас решил терпеть, как говорится: 'до конца'. Последние пол часа он молча глядел в окно, изредка доставал мобильник, деловито нажимал кнопочки, клал обратно и опять пялился в запотевшее стекло. В эту игру мы играли еще в студенчестве. Тогда, платил за всех тот, кто первым шел в туалет. Сейчас — на кону ничего, кроме чести.
Равнодушно смотреть как мучаются люди — это не про меня.
Попросил: — Игорь, останови, пожалуйста… там, на улице 'Писяржевского'… Антону невтерпеж.
