позвонил дядя Коля… Наверное — да… Вам надо точно знать?.. Хорошо.
Антон повернулся к Сергею: — У вас извинения попросили?
— Скажи Дяде Коле: 'большое спасибо', — разочарованно ответил Сергей.
Лицензионный диск с надписью 'Ария', вылетел в окно.
Антон поблагодарил дядю Колю, попрощался, небрежно впихнул мобилу обратно в чехол, бросил скользкий взгляд на сидящих, сзади. Вижу, ему очень интересно: какое впечатление произвел на нас, телефонный разговор.
Похоже, мне с Игорем, одновременно, в голову пришла одна и та же мысль. Он увлеченно принялся рисовать на запотевшем стекле смешную рожицу, я углубился в чтение тонкой книжки 'Русские пословицы и поговорки' — нашел ее в кармашке переднего сидения. Есть люди, перед которыми не хочется быть в долгу. У Сергея легко одолжу миллион и не отдам, Игорю не отдам только половину, а бородачу… По отношению к Антону чувствую свое интеллектуальное, физическое, духовное, возрастное и черти какое превосходство, а тут оказывается, не я — человек шикарных манер, тонкого юмора, острого ума, да можно перечислять бесконечно, так вот не я, — а он, в этой ситуации…
Бородач оказался терпеливым, все-таки перехватил мой неосторожный взгляд в зеркале заднего вида.
— Вот так, Глеб! — сказал, будто прочитал мои мысли. — Так, я решаю проблемы. Свои, и иногда — чужие!
'Чужие' — подчеркнул особой интонацией.
— А этот дядя Коля, — спрашиваю, — ни в Кемерово живет?
— Нет, почему? В Москве.
Игорь засмеялся, отвлекся от рисования, посмотрел на меня: — Может, переехал?
— C чего ты взял? — Удивился Антон, рассматривая нас в зеркале.
— Слышал о нем, — говорю. Игорь добавил: — В любом случае, ты сможешь к нему обратиться еще не больше двух раз.
— Та!.. Хоть семь!..
— Семь — это 'цветик семицветик', а 'золотая рыбка' и 'человек из Кемерово', выполняют только по три желания. Ай-яй-яй! Чему вас только, в институтах учат?..
Антон обиделся.
Сергей решил заступиться:
— Вы, чем издеваться, сказали бы лучше спасибо человеку, между прочим.
— Я его не просил ни о чем, — заявил белорус, посмотрел на меня. — Ты просил?
— Очень надо!
— Нам не надо этих подачек! — сказал Игорь, театральной интонацией. — Мы отказываемся! Можешь так и передать.
— Да! — поддержал я его. — Сами как-нибудь выпутаемся.
Обменялись с белорусом рукопожатиями.
— Конечно! Теперь можно… — пробурчал Антон.
Сергей, повернулся к нам:
— Люди, имейте совесть. Человек не совсем понимает ваш стеб. Но надо же быть немножко добрее, тем более, правда, здорово нас выручил…
— Развели тут, кумовство! — крикнул белорус, ударил себя кулаком по ляжке.
— Да! — Я повторил жест Игоря.
— Понятно. — Сергей отвернулся. Тихо хохотнул: — Придурки.
Через пол часа я попросил остановить. Стало совсем плохо. Отошел от дороги метров на сто. Лег, на мокрую от росы, траву. Минут через двадцать, чуть полегчало, тошнота проходит. Злюсь: сволочь Антон, водить не умеет, машину дергает, укачал до смерти.
Подошел Сергей:
— Ну как ты?
— Слышь Серега, — говорю, — Антон, он… Мы почти ящик пива с ним выдули. Сейчас шесть утра. Шесть часов прошло только. От него ж перегар — за километр, — ты не боишься?
— Скоро подъедем к придорожному ресторанчику, одному… — там сменю. Перекусим там. Есть хочешь?
— Я не только есть, я сесть смогу не скоро.
Сергей лег рядом. В сторону полетели кузнечики, запищали встревоженные комары.
Друг, повернулся на бок, усмехнулся: — Терпи и тебе воздастся.
— Да. После чего, тело было премировано, — пробубнил я в ответ, борясь с очередным приступом тошноты.
— Слышь друг, может тебя в больницу? — побеспокоился Сергей. — Рентген сделаем. Знаешь, как рентген помогает?!
Не смог ответить, нахмурился, поднял указательный палец, что означает — заткнись!
— Не ори на меня, — улыбаясь, сказал Сергей…
Я зажмурился, задержал дыхание, — это просто спазм, сейчас все пройдет.
Рядом что-то плюхнулось, заговорило голосом белоруса:
— И зачем же, спрашивается, надо столько пить?
Я показал кулак.
— Пьет, значит любит, — сказал Сергей.
— Давай, пока придумаем ему эпитафию, — предложил Игорь.
А ведь он это серьезно. Я специально ушел от всех подальше, а эти гады приперлись и…
— Так, валите отсюда. — не выдержал я. — Дайте еще пять минут, и буду в форме
— О! Живой, — удивился Игорь, — а я думал ты 'скоропрестижно' того…
— Пойдем, — сказал Сергей.
— Я не могу его оставить. — сопротивлялся белорус.
— Там Антон в машине, один. Пойдем, дадим ему список своих врагов.
Наконец-то! — услышал, как они встают. Голоса стали удаляться.
Игорь:
— Я как раз хотел рассказать ему одну поучительную историю, про своего двоюродного брата. Поехал он отдыхать в Адлер и заболел там. Ну так, ничего серьезного, конкретно, чем болел, не рассказывал. А когда вернулся, почему-то называл этот город: 'Трихоманадлер'. Но это не конец. Пошел он там в казино и…
К счастью, вскорости голоса затихли, и я услышал не всю историю про несчастного брата, которого успел возненавидеть, равно как и всех братьев на земле.
Когда я вернулся, увидел, что Игорь с Сергеем переоделись. В их запасном гардеробе есть что грустное, к чему сейчас этот официоз? Джинсы они сменили на брюки, кроссовки — на туфли. Игорь спрятал синяк под массивными очками. Долго смотрелся в зеркало и после некоторого раздумья все-таки нацепил черный в желтую клетку, галстук.
— Ты всегда берешь его с собой на отдых? — спросил я.
— Сергей обещал какой-то ресторан? — ответил белорус. Деловито поправил очки, неряшливо бросил старую одежду в сумку, достал из ее бокового кармана темную губку, принялся начищать и без того сверкающие туфли. Потом добавил: — Ресторан, отель… кемпинг, одним словом…
— В семь утра, все рестораны закрыты.
— Этот круглосуточный, — послышался голос Сергея, с другой стороны машины.
Говорю:
— И когда мы приедем на Онегу?.. Еще часа четыре до Петрозаводска, там пробудем — часа два, потом до Медвежьегорска, оттуда еще два часа до какого-то села, — так Антон?
— Да, — подал голос бородач. — Там качаем лодки и часа три плывем до 'Пегремы'. На все уйдет часов одиннадцать. Палатки будем в темноте ставить. Я им говорил, а они еще ресторан какой-то
