почувствовала себе жутко уставшей. Ей захотелось спать. Наверное, из-за жары.
Долорес закончила диктовать оставленные сообщения и что-то спросила насчет ужина.
– Не беспокойся, сегодня вечером у нас дела, – улыбнулся Люк. – Мистер Джонсон пришлет за нами лодку.
– Лодку? – переспросила удивленная Николь, как только Долорес вышла.
– Да. Так уж получилось, что добраться до Рона можно только на лодке. Кажется, он несколько помешан на безопасности.
– Лодка… Тогда, думаю, стоит лучше надеть обувь без каблуков. – Женщина скинула туфли и потерла стопу. Край юбки слегка приподнялся. Взгляд Люка скользнул по изгибу ее тела.
– Николь…
– Да? – Никки обернулась и вопросительно посмотрела на него.
Сантана замешкался. И что он собирался сказать? Не массируй ноги, это меня заводит? Звучит более чем глупо…
– Ничего, – махнул он рукой. – У нас не слишком много времени, так что не стоит его терять.
Сантана вышел, деликатно закрыв за собой дверь. В любом случае сегодня вечером Николь снова окажется в его постели. И в его жизнь опять вернется порядок.
Двадцать минут спустя Николь спустилась в гостиную. Люка она обнаружила в просторном кабинете, двери которого были настежь распахнуты в сад.
Мужчина сидел за письменным столом перед своим портативным компьютером.
– Дай мне минуту, – сказал он в трубку, как только Никки показалась в дверях. – Николь, ты не помнишь, как мы получали документы для бухгалтеров «РД»?
Сантана замер на полуслове, когда женщина вошла в комнату. На Николь были надеты обтягивающие белые брючки и черно-белый топ. Как у нее получалось одновременно выглядеть серьезно и сексуально? Люк не глядя нажал на кнопку клавиатуры.
– Сейчас покажу. – Женщина обошла его сзади и наклонилась. Сантана мог различить запах ее парфюма, знойного, подобно летнему дню. – Мы закодировали файлы, помнишь?
Люк наблюдал за тем, как она вводит пароль. На экране появился нужный файл.
– Спасибо. Я забыл. – Сантана продолжил разговор по телефону. Но краем глаза он следил за Николь, прогуливающейся по комнате. Женщина взяла в руки фотографию отца Люка, стоявшую на книжной полке. А после заинтересовалась картиной, висевшей над камином.
– Я представляла твой дом совсем другим, – заметила она, когда Сантана повесил трубку.
– Да? И каким же? – спросил Люк, откинувшись на спинку стула.
Теперь Николь рассматривала фарфоровую статуэтку, стоявшую на подоконнике.
– Ну… обстановка в твоем доме в Майами… Пойми меня правильно… Там как-то стерильно. И в то же время стильно, – поспешила добавить женщина.
– Стерильно?
– Да… Как будто… Будто все сделано на заказ и ты не имеешь к этому никакого отношения.
– Ну, в принципе так и было, – ухмыльнулся Сантана. – Я прекрасно помню, как заплатил дизайнеру. Прости, Николь, у меня физически нет времени заниматься декором лично.
– Да, я знаю, – кивнула Николь. – Но здесь гораздо уютнее.
– Я некоторое время здесь жил. – Он пожал плечами. – Родители переехали сюда из Португалии, когда мне было девять.
– Неужели? – Николь огляделась по сторонам с возросшим интересом. – Наверное, расти здесь было просто сказкой?
– Я не жаловался. – Сантана посмотрел на часы.
– А где сейчас твои родители?
– Отец умер, а мать живет во Франции. – Люк поднялся из кресла. – У нас есть еще пара минут, чтобы закончить приготовления и наметить план беседы. Мы же не хотим опоздать на встречу с Роном.
– Нет, ни в коем случае.
Николь отметила, что, когда разговор затрагивает личные темы, Люк ограничивается лишь сухими фактами и быстро меняет тему. С ним всегда было именно так. Сантана никогда не рассказывал о своем детстве, не делился секретами о прошлом. Николь находила это обидным. Они были так близки в постели, и ей хотелось поговорить с бывшим любовником… по-настоящему поговорить… узнать его на ином, глубоком уровне. Однако Люк никогда не был до конца искренен. Нет, после секса он был нежен, и, растворяясь в его объятиях, Николь чувствовала себя особенной. Но стоило попытаться поговорить о чем-то интимном для него, как он начинал рассказывать что-то о работе, бизнесе… и никогда о чувствах и личном.
Она проследила, как Сантана подошел к комоду и извлек оттуда деревянную шкатулку.
– Что ты делаешь?
– Нам понадобятся обручальные кольца. – Люк осторожно вытряхнул содержимое шкатулки на стол.
– Где ты все это взял? – Николь заинтригованно разглядывала старомодные украшения.
– Шкатулка принадлежала моей матери. – Люк открыл в комоде еще несколько ящиков, затем достал обтянутый вельветом сундучок. – Вот оно. – Люк открыл крышку, и взгляду Николь предстало шикарное сверкающее бриллиантовое кольцо. Мужчина взял его в руки и, к величайшему ее удивлению, бросил ей.
– Вот… Примерь.
Николь едва успела поймать кольцо.
– Выглядит очень дорогим.
– Думаю, Рон ожидает увидеть достойное моего состояния кольцо на твоем пальце. – Люк пожал плечами. – Давай, примерь.
Дрожа от волнения, Николь надела кольцо на безымянный палец.
– Нет, кажется, оно мне велико. – Она уже была готова снять его, однако Сантана подошел и остановил ее.
– Лично мне кажется, что оно тебе впору.
Прикосновение его руки заставило сердце Николь забиться быстрее.
– Ты считаешь этот маскарад необходимым, Люк? – пробормотала она и отстранилась.
– Может быть… А может быть, и нет. Но я не хочу прошляпить все дело из-за того, что Рон Джонсон заподозрит какую-нибудь глупость. – Их взгляды встретились. В глазах мужчины светилась уверенность. – Любая, даже самая безобидная мелочь может сыграть нам на руку.
– Но если Рон узнает, эта… мелочь вряд ли покажется ему такой уж безобидной. И уж тем более, если он поймет, что ты – закоренелый холостяк, контракта нам не видать.
– Ну, всегда можно сказать, что люди меняются. – Сантана пожал плечами. – Такое ведь иногда случается. Неужели холостяк не может влюбиться и задуматься о создании семьи? Однажды я заглянул в твои глаза, и все встало на свои места…
– Скорее он поверит, что тебе пересадили мозг. И только после ты влюбился, – сухо заметила Николь.
Люк улыбнулся.
– Ну, ни тебя, ни меня к оседлому типу не отнесешь. Вот только Рону об этом знать не надо.
Женщина промолчала в ответ.
– Да ладно тебе, Никки.
Никки… Так Люк называл ее только в постели. Шептал это Николь на ухо… Одна только мысль о его сильных руках чуть не свела женщину с ума.
– Хорошо… обещала, значит, сделаю. – Николь потерла лоб, пытаясь отогнать ненужные воспоминания. – Но говорить будешь ты, поскольку я врать не собираюсь.
– Идет.
Сантана улыбнулся той самой томной улыбкой, за которую Николь была готова продать душу дьяволу. И это ее пугало…
– Спасибо, Николь, – мягко поблагодарил он.
– Не стоит. Давай поскорее закончим с этим спектаклем.
