Даже если бы Дилан и не описал ему ее щедрую натуру, Старбак все равно догадался бы, что она не из тех женщин, которые способны завязать легкую, ничего не значащую интрижку.
Черити Прескотт – натура теплая и любящая. Она заслуживает семьи, мужа, который будет любить ее так же сильно, как и она его, детей, которых они будут любить оба. А он всего этого дать ей не может.
Если он поддастся порыву, который охватывает его всякий раз, когда она оказывается рядом, и отправится с ней в постель, какое будущее может он ей обещать?
Никакого, мрачно признал Старбак. Решительно никакого.
– Ты права. – Он медленно отстранился. – Нет сомнений, что ты из тех женщин, с которыми связывают свою жизнь навсегда.
Что же делать? Всю жизнь его учили быть предельно честным. Но никогда правда не ранила так жестоко.
– Как бы ни хотелось мне обещать тебе счастливое будущее, Черити, я не могу дать тебе то, что тебе нужно. Чего ты заслуживаешь.
Черити потребовалось огромное усилие, чтобы скрыть, какой удар он нанес ей своим отказом. Казалось, будто Старбак полоснул ее ножом по сердцу.
А чего ты, собственно, ожидала, дурочка? – спрашивала она себя. Возвышенного, коленопреклоненного предложения руки и сердца от мужчины, всего лишь три дня как объявившегося в твоей жизни?
Да. К несчастью, она глупейшим образом ожидала именно этого.
– Что ж. – Она закусила губу и отвернулась. – В чем, в чем, а в отсутствии искренности тебя никакая женщина не обвинит, Старбак.
– Я не умею быть другим.
Было что-то такое в его простодушной откровенности в те самые мгновения, когда любой другой мужчина если и не солгал бы, то хотя бы завуалировал правду, от чего сердце Черити всякий раз прощало его.
Она взглянула на часы-кукушку. Скоро стемнеет. Ночь. Время отправляться в постель. Воспоминание о том, как она проснулась в объятиях этого человека, заставило ее пульс пуститься вскачь.
– Когда тебе нужно вернуться в лабораторию?
– Через час.
– Так скоро… – Она и пытаться не стала скрыть разочарование.
– Очень много работы, Черити, – тихо сказал Старбак. – И основную ее часть необходимо закончить до ослабления вспышек на солнце.
Разочарование на ее лице мгновенно уступило место любопытству.
– Вспышек на солнце? А что, вы с Диланом исследуете их влияние на эмоции людей?
– Это один из аспектов нашей работы. – Интересно, что сказала бы Черити, если бы узнала об основной цели их занятий?
– Меня бы здорово утешило, если бы вы доказали, что именно вспышки заставляют всех, и меня в том числе, поступать по примеру героев «Сна в летнюю ночь».
У его матери эта пьеса была записана на голограмме, поэтому Старбак тоже познакомился с веселой комедией ошибок Шекспира. И он решил, что она определила верно – лишь за одним немаловажным исключением. Его чувства к Черити вызваны отнюдь не сказочным цветочным нектаром. Они были удручающе реальны.
– Очень может случиться так, что вспышки виноваты во всем, что с нами произошло, – согласился он. – Но только не в моих чувствах к тебе.
Она все гадала: почему же он, если искренне верит в то, что влюбился, не хочет предложить хотя бы видимость союза? Кошмарная мысль вдруг пришла ей в голову.
– Ты женат?
– Женат?
Старбака потрясло, что она могла даже предположить подобное. Если бы он был из тех безответственных мужчин, которые с легкостью идут на внебрачную связь, то давно бы уже наслаждался прелестями Черити в постели.
– Нет. Конечно, я не женат.
– Ты уверен? Ведь у тебя, в конце концов, амнезия, и вполне возможно…
– Я не женат, – твердо повторил он.
– Обручен?
Он уже не раз убеждался в своей способности увиливать от прямого ответа и даже врать при необходимости. Но ее умоляющие синие глаза заставили Старбака сказать правду там, где вполне хватило бы и лжи.
– Кажется, я припоминаю, что был связан с одной женщиной.
– О! – Плечи Черити поникли. – Что ж, ни за что не стала бы вторгаться во владения другой женщины.
– Но она разорвала наши отношения.
– О! – Возможно, ему лишь показалось, но Старбак мог поклясться, что едва заметная улыбка тронула утолки ее губ.
