— А я обратно в Зону вернулся. Меня там больше никто не ждал. Так что смысла оставаться не было. Здесь как-то привычнее. И вообще, спи давай, болтун! — Немо снова лег на спину, несколько секунд посмотрев на звезды, закрыл глаза, поерзал, устраиваясь поудобнее, и притих.
— Спокойной ночи всем. Спокойной ночи, Зона, будь ты неладна, — одними губами прошептал Перун и, ласково погладив приклад винтовки, задремал.
Спал он плохо. Снились враги, которых возглавлял низкий, безобразно толстый человек без оружия и в драной одежде, по сравнению с которым Бармен мог сойти за модель. Этот человек скомандовал что-то полчищу своих слуг, вооруженных до зубов, но почему-то не имевших лица, и все тело Перуна пронзила боль. Его били, кололи, резали, рвали на части, заставляя что-то сказать или сделать. Сталкер рыдал, просил, уговаривал, но не мог согласиться, потому что нечто непонятное не позволяло просто сказать „да“ и избавиться от мучения. Проснувшись, он повернулся на другой бок, чувствуя неприятный, мокрый от пота камуфляж, и снова заснул, но на этот раз спал без снов, тихо и крепко.
Из царства Морфея его вырвал негромкий голос Немо:
— Подъем, народ. Пять минут на приведение себя в порядок!
„Эхххх, как же не хочется вставать! — подумал Перун, даже не раскрывая глаз. — Здорово бы полежать ещё часок. Или два. А лучше вообще весь день никуда не уходить. Тут так хорошо. Спокойно…“ — но вместо этого просто потянулся и, громко зевнув, поднялся на ноги, протирая глаза.
Солнце ещё даже не показалось из-за горизонта, небо на востоке лишь приобрело едва заметный бирюзовый цвет, а Немо уже поднимал свой отряд.
— Решил пораньше, пока никто не ждет? — догадался Эру, делая скупой глоток из фляги и откладывая её в сторону, не в силах оторвать жадного взгляда.
— Да. Так будет хоть какой-то шанс. Исчезающее маленький, но шанс. В другое время суток и такого не будет. Все, встаем. Выдвигаемся, — Немо пристроил винтовку и рюкзак на спине, взял карабин на изготовку и последняя стадия самоубийственного и безумного путешествия началась.
— Немо, а откуда ты вообще узнал про все это? — догнав его, спросил Перун. — Ну про Торгаша, детей этих? Тогда ещё, когда возле Бара нас нанял.
— Я ведь уже рассказывал. Случайно. За день до этого я прогуливался мимо Прессовки. Увидел стаю слепых псов, рвущих кого-то на куски. Полмагазина от Винтореза потратил, оставшиеся три мутанта слиняли. Подошел поближе и увидел сталкера. Жутковатое зрелище, я бы сказал. Он в Воронку влетел. Правда успел за что-то зацепиться, и его не целиком в блин превратило, а только ноги в фарш раскатало. А едва успел из аномалии выползти, как псы на запах прибежали. Вообще-то он мало что сказал, орал от боли и шептал какую-то ерунду, да ещё крестик нательный каждые полминуты целовал, видно перед смертью решил грехи замолить, паскуда. Одним словом из его бормотания я понял, что их шло трое. Несли они куда-то и кому-то четыре артефакта. Ну и решил он, что незачем делиться с ними. Положил обоих одной очередью в спину, артефакты в рюкзак и ходу оттуда. Правда не повезло ему и один из убитых, что детектор аномалий нес, упал на него и просто раздавил. Короче, пришлось ему на удачу выбираться из Зоны. Понял, что жизни ему теперь здесь все равно не будет. Вот и решил, что дойдет до заставы, пронырнет где-нибудь, скинет артефакты на черном рынке тысяч этак за триста, а может и за полмиллиона, и будет жить припеваючи. Только не вышло у него ничего. Не выпустила Зона. Вот он и бормотал, что за грехи его аномалия ему та подвернулась. За кровь и мучения детские. Я тогда не понял ни черта, но заинтересовался здорово. Правда тогда ещё только артефактами, про детей я только потом понял, когда клочки одежды и прочие останки увидел. А у него спросил, откуда артефакты. Он прошептал что-то про Пыльники, Прессовку, Теплые луга и Третью заставу. Только просил, чтобы я не делал того, что они делали. Мол, грех это огромный и никому не простится такое, потом что-то бредил, кричал, стонал, плакал. Ну я пулю не пожалел, чтобы не мучился, все рано не выжил бы он — живот ему здорово псы порвали, да и крови он потерял не мало. Похоронил даже. Знал бы я тогда, чем это все пахнет… — он замолк, скрипнув зубами и сжав пальцы на прикладе Сайги.
— Немо, ещё один вопрос, — обратился к нему Эру, после минутного молчания. — Помнишь ночь в Норке? Когда мы на бюреров наткнулись. Как это ты их так лихо? Может скажешь, что не разговаривал с ними?
— Не скажу. Разговаривал. Только сложного в этом ничего. Нужно немного мозгами шевелить, а не сразу стрельбу открывать, как предпочитают большинство сталкеров. Бюреры телепаты. Пожалуй, лучшие в Зоне, после контроллера. А кроме этого телекинетики. То есть могут и мысли читать, и предметы взглядом двигать — вспомните как они Каля чуть по стене не размазали. А теперь представьте, что думает каждый сталкер, увидев стайку бюреров? Правильно — стреляем во все что движется, а там посмотрим. А ведь бюреры все его мысли как фильм видят. Ну и реагируют соответственно. Нужно о чем-то нейтральном подумать, я обычно представляю, как бюреры уходят своей дорогой, лопать чего-нибудь там подальше от меня. Срабатывает каждый раз.
— А зачем ты тогда в позу вставал и руки вверх тянул?
— Старался стать похожим на них — невысоким и широким. А поднятие рук вверх — это их условный сигнал, мол, говорить будем. Обычно при встрече двух групп бюреров разговаривают между собой вожаки. Потом либо дерутся до смерти, либо, что чаще бывают, расходятся с миром. Вот я и перенял у них эту хорошую традицию — расходиться с миром, если возможно. Все, надоели, ходу лучше добавьте!
Он быстро скользил в предутренних сумерках, умело петляя между аномалиями, совершенно неслышно проходя сквозь кусты, так что любой увидевший его со стороны, подумал бы, что встретил страшного, человекообразного мутанта. И только три человека во всей Зоне знали все его секреты! Перун чувствовал, что от этого знания его чуть не раздувает от счастья, подобно воздушному шару.
„Интересно, а Бармену, Генералу и ученым он рассказывал о себе? Как он попал сюда, как стал таким? Уж Чегевару наверняка не рассказал. Эх, Немо-Немо! Побольше бы людей вроде тебя в Зону. Может и жизнь здесь чуть лучше стала бы. Пусть и не легче, но все равно лучше!“ — размышлял про себя сталкер, поглядывая в затылок вожака.
Теперь он знал, что старше его на целых три года. Но все равно, чувствовал, что тот старше, сильнее, умнее, а следовательно только он имеет право быть лидером отряда. Даже не только и не столько из-за этого. Немо был не только умнее, но и просто лучше. Что значит лучше, Перун не мог понять, но чувствовал это каким-то чутьем, которое люди, вопреки словам Немо, всё же не потеряли, оторвавшись от природы.
— Уже недалеко осталось. Теперь если кто-то хоть слово скажет — голову собственноручно оторву к чертовой матери, — почти неслышно сообщил Немо, остановившись за последним кустом рощицы, на опушке которой ночевали.
Сталкеры поверили. Оторвать не оторвет, но врезать Перуну или Эрудиту действительно может так, что лечиться потом придется долго.
Перун поглядел по сторонам, пытаясь разглядеть трехэтажную обитель Торгаша. И только сейчас заметил, что не видит дальше, чем на шесть-восемь метров. Дальше все просто тонуло в пелене пока жидкого, но заметно густеющего тумана.
— Очень удачная погода, — прошептал Эрудит так, чтобы только Немо услышал его. — И видимость отвратительная и звуки заглушены будут. Как ты думаешь, какие шансы у нас? Хотя бы примерно?
— Шансы? А какие могут быть шансы у горстки идиотов, вчетвером решивших взять здание, в котором засело минимум в десять раз больше вооруженных до зубов бойцов? Прикинул? Вот тебе и наши примерные шансы.
— Ох, хреново-то как, мать-перемать! Слушай, так какого же черта мы премся на убой? Давай по- быстрому наведаемся в Бар, ты договоришься с Барменом, он даст задание каким-нибудь лихим сталкерам помочь нам. Ну и патронов заодно наберешь. Ведь понадобится-то на все это буквально два-три дня, никак не больше! Зато потом как нагрянем…
— В совершенно пустое гнездо, — перебил его Немо. — Ты сам-то как думаешь, будет ли Торгаш сидеть и ждать гостей, как крыса в ловушке? Я боюсь, что он уже мог перебраться куда-нибудь после того, как Боец не вышел на связь. Думаю, Торгаш не мог не предусмотреть такого варианта, и связывались они регулярно. Были бы у нас эти два-три дня! Тогда бы все было куда проще. На штурм бы пошли как минимум сотня отборных долговцев, десятка три вольных сталкеров и взвода два-три десантников на БТРах. Или ещё проще — перемешали бы ту лабораторию с минометов и Градов и даже подходить не пришлось бы. Так разве что, убедиться, что никто не выжил. Только вот нет у нас этих дней, — Немо резко выдохнул и вышел
