все, что она о нем думает и куда именно ему следует пойти.
Но прежде, чем она успела произнести хоть звук, Алекс взял ее лицо в свои руки и поцеловал. И Элисса забыла обо всем на свете.
Элисса со стоном откинула одеяло. Она никак не могла уснуть, злясь на себя за то, что позволила этому грубияну захватчику полностью завладеть ее мыслями. Полночи она ворочалась, пытаясь не думать о волнующем поцелуе.
Она смутно помнила, как пробормотала какие-то идиотские извинения, сославшись на неоплаченные счета, и скрылась у себя в кабинете. А потом были непрошеные слезы и непрекращающиеся всхлипывания.
Она старалась не думать о своих чувствах. Элисса всегда считала, что она абсолютно независимый человек, умеющий полностью владеть собой. Алекс д’Амур был ее врагом. Неужели он решил, что, практикуясь в искусстве соблазнения, сможет с большей легкостью завладеть ее гостиницей? Если это то, на что он рассчитывал, пусть разочаруется! Доктор Грейсон вернется завтра, и она сразу же спросит, как продвигаются дела. Очень скоро она сможет выкинуть Алекса д’Амура из головы и успокоиться!
Элисса встала, скользнула в тапочки с утятами и потянулась за халатом. Завязывая пояс, она с трудом отогнала от себя видение пары манящих серебристых глаз.
А последний поцелуй!
Ноги снова стали словно ватные, и она оперлась о стену, чтобы успокоиться. Она не должна позволить этому воспоминанию полностью завладеть ее сознанием. Ей надо постараться уснуть. Горячее молоко — вот что ей нужно! Правда, при таком напряжении понадобится не меньше двенадцати чашек. Но стоит попробовать. Все равно не удается уснуть.
Элисса тихонечко открыла дверь и прокралась вдоль разложенного дивана, стараясь даже не смотреть в его сторону. У нее не было ни малейшего желания видеть Алекса.
Она взбежала вверх по лестнице и повернула в направлении кухни, не успев заметить, что там горит свет. Замерев, она уставилась на Алекса, восседающего за столом с чашкой кофе в руке. Он поднял глаза, густые ресницы отбрасывали на щеки длинную тень. Элиссе показалось, что Алекс предавался очень невеселым мыслям.
— Проблемы? — спросила она.
Алекс поставил чашку и поднялся. На нем был кашемировый свитер и джинсы. Волосы слегка растрепались. Казалось, ему тоже не спится. Алекс окинул взглядом махровый халат Элиссы и тапочки с утятами:
— Что бы это значило? Ночное рандеву с любовником?
Она вонзила ногти в ладонь, чувствуя себя совершенно голой под этим насмешливым взглядом.
— Грубость — это новый способ избежать ответа на поставленный вопрос?
— Я и не подозревал, что груб.
Она чихнула, пробираясь мимо него за кастрюлькой.
— Вы всегда грубы, мистер д’Амур. Может, стоит вытатуировать это себе на тыльной стороне ладони в качестве напоминания?
— Что ты делаешь? — полюбопытствовал он.
— Грею молоко, если это тебе интересно.
— Зачем?
Она обернулась, глядя на него с более оскорбленным видом, чем ей хотелось бы. Его близость приводила ее в смятение.
— Для того, чтобы оно стало горячим.
Алекс ухмыльнулся.
— Почему бы тебе просто не поцеловать его?
Не слишком тонкий намек заставил Элиссу вспыхнуть, но, взяв себя в руки, она спокойно заметила:
— Не будь вульгарным!
— А мне казалось, что я делаю тебе комплимент. — Алекс все еще усмехался, но в глазах уже не было насмешки. — Я тут сидел и вспоминал наш поцелуй. Как было бы хорошо, если бы ты позволила себе насладиться им. — Он с вызовом посмотрел на Элиссу, и у нее подкосились ноги. — Это и было главным предметом моих печальных раздумий.
Элисса уставилась на него. Что он сказал? Неужели поцелуй произвел на него не меньшее впечатление? Осознав, что стоит с открытым ртом, она поспешила отвернуться. Нет, Алекс снова играет с ней. Будь проклят этот мужчина с его выдающимися актерскими способностями! Но он не достигнет своей цели. Она не из тех наивных девчонок, которые падают к его ногам, готовые на все ради этого нахала.
— Можете не тратить время на такие думы, мистер д’Амур. — Элисса едва справилась с непослушным голосом.
Алекс в ответ пожал широкими плечами.
— Что, не можешь уснуть? — спросил он.
Элисса повернулась к холодильнику, чтобы достать молоко. Почему он может привести ее в ярость лишь одним своим присутствием, а она не способна вывести его из себя даже самым изощренным оскорблением? Обернувшись, Элисса прошипела:
— Нет, у меня совершенно никаких проблем со сном. Просто это традиция — вставать каждую ночь в три часа для церемониального подогревания молока.
Алекс с озабоченным видом перегнулся через стол.
— Надеюсь, ты не получала больше подобных писем?
— Нет. — Элисса налила молоко в кастрюлю. Руки ее тряслись, и она чудом не пролила его. — Я бы не хотела это обсуждать. — Включив газ и поставив пакет с молоком назад в холодильник, она обернулась.
Алекс наблюдал за ней со скрещенными на груди руками.
— Тогда в чем дело? Получила известия от друга-адвоката?
Элисса взяла с полки кружку.
— Пока нет, но обязательно получу, — предупредила она, ставя кастрюльку с молоком на огонь.
Взгляд Алекса переметнулся на плиту.
— Что это ты там жжешь?
Элисса уставилась на молоко. Оно еще даже не кипело.
— Я прекрасно знаю, как нужно греть молоко, чтобы оно не выкипело. — Она обернулась. — Пей свой кофе и оставь меня в покое.
Алекс замолчал. Элисса чувствовала на себе его пристальный взгляд. Почему он не уходит?
— Что-то действительно горит, Элисса.
Беспокойство, сквозящее в его голосе, заставило ее резко обернуться. Но Алекс уже стремительно выбегал из кухни.
Элисса внезапно тоже почувствовала запах гари.
— О господи! Пожар в моей гостинице! — закричала она.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Пожар вспыхнул, когда в одном из рождественских фонариков произошло замыкание и огонь перекинулся на висевшие рядом хвойные веночки. Быстрая реакция Алекса позволила мгновенно справиться с ситуацией. Но Элисса на всякий случай разбудила гостей и велела всем выйти из дома. Укутанные в одеяла постояльцы просидели в своих машинах до тех пор, пока опасность окончательно не миновала.
К счастью, пострадала лишь часть стены возле парадного входа. Краска обуглилась, и немного обгорело дерево. Да еще лопнуло стекло на окне у крыльца. Вот и весь ущерб.
Напуганных гостей убедили, что их комнаты в целости и сохранности, на второй этаж даже не успел
